Загадки древнего Манускрипта
(Девять пророчеств грядущего) - Редфилд Джеймс Redfield - Страница 38

Я кивнул.

— И вы можете себе представить, — продолжал он, — насколько меня взволновало Шестое откровение. Прочитав его, я тут же осознал, что моя задача заключается в том, чтобы помогать людям разобраться в этом откровении и дать каждому человеку возможность обрести чувство своего предназначения.

— А вы знаете, что привело У ила на путь, которым он следует теперь?

— Да, он сообщил мне кое-какие сведения об этом. Как и у вас, ролевая установка Уила заключалась в уходе в себя. Как и в вашем случае, его родители были «следователями», у каждого из них было четкое мировоззрение, и каждый хотел, чтобы Уил принял его. Отец Уила, немец, был писателем и стоял на том, что человеку суждено стать совершенным и что весь род людской рано или поздно придет к совершенству. Отец Уила ратовал лишь за этот самый чистый из всех человеческих принципов, однако нацисты использовали его основную мысль о совершенстве для того, чтобы с ее помощью оправдать безжалостное уничтожение «низших рас».

Из-за такого извращения основной идеи своего творчества старый писатель пережил страшное потрясение, и это побудило его переехать вместе с женой и маленьким Уилом в Южную Америку. Его жена была перуанка, она выросла в Америке и там получила образование. Она тоже писала, но в своем мировоззрении придерживалась в основном философских взглядов Востока. Она считала, что жизнь дана для того, чтобы достичь внутреннего просветления, выйти на высшую ступень сознания, для которой характерны умиротворение духа и отрешенность от всего мирского. По ее убеждению, смысл жизни не в совершенствовании, а в отказе от необходимости что-либо совершенствовать, к чему-либо стремиться… Вы понимаете, где при этом оказался Уил?

Я отрицательно покачал головой.

— Он оказался в затруднительном положении, — продолжал падре Карл. — Его отец отстаивал западноевропейскую идею о необходимости трудиться во имя прогресса и совершенствования, а мать придерживалась восточного представления о том, что жизнь дана лишь для обретения мира в душе. Родители подготовили Уила к работе над слиянием в одно целое отличных друг от друга основных философских взглядов восточной и западной цивилизаций, хотя на первых порах он этого не понимал. Сначала он стал инженером, посвятив себя прогрессу, а потом простым проводником, чтобы обрести мир в душе, показывая людям прекрасные, волнующие своей красотой уголки нашей страны.

Но когда Уил обнаружил Манускрипт, все это ожило в нем. В откровениях содержался прямой ответ на его главный вопрос. В них ему открылось, что идеи Востока и Запада, по сути дела, могут соединиться, образуя некую более возвышенную истину. Знакомясь с откровениями, мы видим, насколько правомочна точка зрения Запада, согласно которой смысл жизни в прогрессе, в устремленности к еще более высокой ступени развития. Однако Восток тоже прав, когда подчеркивает, что нам необходимо отказаться от подчинения себе других при помощи своего «я». Мы не в состоянии идти дальше, руководствуясь одной лишь логикой. Нам нужно обрести большую полноту сознания, сподобиться внутреннего единения в Господе, потому что лишь тогда, став более возвышенными, мы сможем направлять свою устремленность к чему-то лучшему.

Когда Уил начал уяснять эти откровения, вся жизнь его оказалась вовлеченной в какой- то поток. Он познакомился с Хосе, тем самым священником, который первым нашел и перевел Манускрипт. Вскоре после этого он встретился с владельцем Висьенте и помог организовать там исследования. Примерно в это же время у него завязалась дружба с Хулией, которая, как и он, показывала людям дорогу в девственные леса.

Именно Хулия стала для Уила наиболее близким человеком. Они оба сразу почувствовали эту близость из-за схожести стоявших перед ними вопросов. Хулия выросла в семье, где отец вел беседы о духовном, но делал это как-то странно, с причудами. Мать, с другой стороны, преподавала риторику в колледже и была неутомимой спорщицей, ратовавшей за ясность мышления. Естественно, Хулия поняла, что ей необходимо больше знать о духовном, но при этом она хотела, чтобы эти знания были доходчивыми и четко сформулированными.

Уил искал слияния восточного и западного, которое давало бы понимание духовного мира человека, а Хулии нужно было, чтобы объяснение этого давалось в абсолютно четкой форме. Все это они нашли для себя в Манускрипте.

— Завтрак готов! — донесся из кухни голос Санчеса.

Я удивленно обернулся. Мне и в голову не приходило, что Санчес уже встал. Прервав беседу; мы с падре Карлом встали и прошли на кухню, где нас ждал завтрак, состоящий из фруктов и кукурузных хлопьев. Потом падре Карл предложил мне прогуляться вместе с ним на развалины. Я согласился, так как мне очень хотелось побывать там снова. Мы посмотрели на падре Санчеса, но тот вежливо отказался: ему нужно было съездить в долину и сделать несколько телефонных звонков.

Когда мы вышли из дома, небо было кристально чистым и над вершинами ярко сияло солнце. Мы шли размашистым шагом.

— Как вы думаете, можно ли связаться с Уилом? — спросил я.

— Думаю, что нет, — ответил падре Карл. — Он не назвал имен своих друзей. Единственное, что можно было бы сделать, — это отправиться в Икитос, городок близ северной границы, но мне кажется, что сейчас это может быть небезопасным.

— А почему именно туда?

— Уил сказал, что, по его соображениям, поиски приведут его именно в этот городок. Там в окрестностях много развалин. Да и миссия кардинала Себастьяна расположена неподалеку.

— Вы считаете, Уил найдет последнее откровение?

— Не знаю.

Несколько минут мы шли молча. Потом падре Карл спросил:

— А для себя вы уже решили, каким путем идти?

— О чем вы?

— Падре Санчес рассказывал, что поначалу вы говорили, будто сразу вернетесь в Штаты, но потом вроде бы проявили большой интерес к знакомству с откровениями. Какие чувства вы испытываете теперь?

— Сомнения, — сказал я. — Однако почему-то мне хочется идти дальше.

— Насколько мне известно, у вас на глазах убили человека?

— Совершенно верно.

— И вы все-таки хотите остаться?

— Нет, — неуверенно ответил я. — Я хочу бежать, спасать свою жизнь… и все же я здесь.

— Как по-вашему, почему так происходит? Я всмотрелся в его лицо:

— Не знаю. А вы знаете?

— Помните, на чем мы прервали беседу вчера вечером?

Я вспомнил все до мелочей:

— Мы выяснили главный вопрос в жизни, который оставили мне родители: найти такую духовность, которая предоставляла бы возможность вырасти в своих глазах, привносила бы в бытие ощущение риска и полноты жизни. И вы сказали, что если я пристально вгляжусь в ход своей жизни, то этот вопрос позволит мне увидеть свою жизнь во всей полноте и уяснить, что происходит со мной сейчас.

Священник таинственно улыбнулся:

— Да, по Манускрипту все именно так и произойдет.

— А как это происходит?

— Каждый из нас должен присмотреться к значительным поворотам своей судьбы и осмыслить их по-новому, в связи со своим развитием.

Я непонимающе покачал головой.

— Постарайтесь понять, как менялись ваши интересы, как в вашу жизнь входили значимые для вас друзья, в какой последовательности происходили стечения обстоятельств. Разве все это не вело вас куда-то?

Я принялся вспоминать свою жизнь начиная с детских лет, но мне никак было не найти какого-нибудь примера.

— Как вы проводили время, когда росли? — спросил падре.

— Не знаю… Наверное, я был обычным ребенком. Много читал.

— А что вы читали?

— В основном детективы, научную фантастику, рассказы о привидениях и все такое.

— И что же было в вашей жизни потом?

Я подумал о том влиянии, которое оказал на меня дед, и рассказал падре Карлу о своем озере в горах.

Он многозначительно кивнул:

— А что было, когда вы выросли?

— Уехал учиться в колледже. Дед умер, когда меня не было дома.

— Что вы изучали в колледже?

— Социологию.

— А почему?