Загадки древнего Манускрипта
(Девять пророчеств грядущего) - Редфилд Джеймс Redfield - Страница 33

Я выбрал для этого слово «ролевая», потому что это всегда одна и та же сцена, подобная сцене в кино, сценарий для которого мы пишем в молодые годы. Потом мы повторяем эту сцену в повседневной жизни вновь и вновь и даже не замечаем этого. Мы знаем лишь, что с нами постоянно случается одно и то же. Проблема в том, что если мы постоянно повторяем одну и ту же сцену, то нет возможности прокрутить другие части кинофильма нашей реальной жизни — увлекательного приключения, отмечаемого стечениями обстоятельств. Играя одну и ту же роль, чтобы завладеть энергией, мы останавливаем весь фильм.

Санчес притормозил и осторожно провел грузовичок через несколько глубоких выбоин на дороге. Я ощутил разочарование. Мне не удалось до конца понять, как действует ролевая установка. Я чуть было не начал изливать перед Санчесом свою душу, но что-то меня остановило. Я понял, что по-прежнему чувствую отдаленность от него и мне не хочется полностью раскрываться перед ним.

— Вы поняли? — спросил падре.

— Не знаю, — бросил я. — Я не знаю, есть ли у меня ролевая установка.

Он сочувственно взглянул на меня и громко расхохотался.

— Неужели? — воскликнул он. — Почему же в таком случае вы всегда такой замкнутый?

Дорога впереди сужалась и огибала отвесную каменную скалу. Машина несколько раз подпрыгнула на больших булыжниках и продолжала медленно продвигаться по горному серпантину. Могучие серые вершины Андов тонули в белоснежных облаках.

Я бросил взгляд на Санчеса. Он напряженно пригнулся к рулю. Уже большую часть дня мы преодолевали крутые подъемы по узкой дороге, которая из-за осыпей становились еще уже и опасней. Мне очень хотелось расспросить о ролевой установке, но ситуация, похоже, была неподходящей. Санчесу, видимо, нужны были все силы, чтобы вести машину, и к тому же я точно не знал, о чем спрашивать. Я дочитал оставшуюся часть Пятого откровения и обнаружил в нем многое, о чем говорил Санчес. Меня привлекала мысль об избавлении от моего способа подчинения себе других людей, тем более, если это ускорит мою эволюцию, однако мне по-прежнему был непонятен механизм ролевой установки.

— О чем размышляете? — спросил Санчес.

— Я закончил Пятое откровение, — объяснил я. — И все думаю об этих ролях. Из ваших слов следует, что моя роль имеет какое-то отношение к моей замкнутости?

Ответа не последовало. Священник, не отрывая глаз, смотрел вперед на дорогу. Впереди, метрах в тридцати, дорогу перегородил могучий джип. На каменном утесе, метрах в пятнадцати от своей машины, стояли мужчина и женщина. Они тоже смотрели в нашу сторону.

Санчес остановил грузовик, какое-то время разглядывал их, а потом просиял:

— Я знаю эту женщину, — сказал он. — Это Хулия. Все в порядке. Давайте поговорим с ними.

Они были смуглолицы и походили на перуанцев. Мужчина выглядел примерно лет на тридцать, женщина была постарше — лет пятидесяти. Когда мы вышли из кабины, она направилась к нам.

— Падре Санчес! — радостно воскликнула она, подходя ближе.

— Как дела, Хулия? — приветствовал ее Санчес. Они обнялись, потом Санчес познакомил меня с ней. Хулия, в свою очередь, представила нам своего спутника — Роландо.

Не сказав больше ни слова, Хулия с Санчесом повернулись к нам спиной и направились к утесу, где женщина до того стояла с Роландо. Молодой человек пристально взглянул на меня, но я инстинктивно отвернулся и двинулся за Хулией и Санчесом. Парень последовал за мной. Было такое впечатление, что ему что-то от меня нужно. Он выглядел молодо: густые волосы и почти мальчишеское смуглое лицо с нездоровым багровым румянцем во всю щеку. Мне почему-то стало не по себе.

Пока мы вместе шли к краю утеса, парень несколько раз поглядывал на меня, словно собирался что-то сказать, но я каждый раз отводил глаза и убыстрял шаг. Он так ничего и не сказал. Когда мы подошли к краю обрыва, я сел на выступ скалы, чтобы он не смог устроиться рядом. Хулия и Санчес расположились на большом валуне метров на восемь выше.

Роландо сел поблизости от меня. Я чувствовал себя неловко от того, что он все время смотрит на меня, но в то же время меня в какой-то степени разбирало любопытство.

Поймав мой взгляд, он заговорил:

— Вы приехали сюда за Манускриптом?

Я ответил далеко не сразу:

— Я слышал о нем.

На его лице выразилось недоумение:

— Вы не читали его?

— Не все, — ответил я. — А вы имеете к нему какое-нибудь отношение?

— Я этим интересуюсь, — проговорил молодой человек. — Но пока что ничего не читал.

Наступило молчание.

— Вы из Штатов? — осведомился Роландо.

Этот вопрос вызвал у меня тревогу, и я решил не отвечать.

Вместо этого я задал вопрос сам:

— Разве Манускрипт каким-нибудь образом связан с развалинами у Мачу Пикчу?

— Не думаю, — ответил он. — Разве что он был написан в то время, когда там были возведены древние храмы.

Я снова замолчал, любуясь невероятно красивым пейзажем Андов. Если я буду вести себя сдержанно, парень рано или поздно проговорится о том, что они с Хулией здесь делают и каким образом это касается Манускрипта. Целых двадцать минут мы просидели, так и не сказав друг другу ни слова. В конце концов Роландо встал и направился к мирно беседующим Хулии с Санчесом.

В растерянности я не знал, как мне поступить. Я не пошел к Санчесу и Хулии, так как ясно понимал, что они хотели поговорить наедине. Еще, наверное, с полчаса я сидел на том же месте, смотря на скалистые вершины и прислушиваясь к тому, о чем говорили у меня над головой. Никто не обращал на меня ни малейшего внимания. В конце концов я решил все-таки пойти к ним, но не успел сделать и шага, как все трое встали и направились к машине Хулии. Поднимаясь вверх по скале, я двинулся к ним наперерез.

— Им нужно ехать, — заметил Санчес, когда я подошел.

— Жаль, что у нас не было времени поговорить, — сказала Хулия. — Надеюсь, мы увидимся снова. — Она смотрела на меня с той же теплотой, которую часто проявлял по отношению ко мне Санчес. Когда я согласно кивнул, она немного склонила голову набок и добавила: — У меня вообще-то такое чувство, что мы встретимся скоро.

Мы шагали по каменистой тропке, и я чувствовал, что нужно что-то сказать в ответ, но ничего не приходило в голову. Когда мы дошли до ее машины, Хулия лишь слегка кивнула и бросила короткое «до свидания». Они с Роландо сели в кабину и покатили на север, откуда приехали мы с Санчесом. Все происшедшее меня несколько озадачило.

Уже в машине Санчес спросил:

— Роландо рассказал вам об Уиле?

— Нет! — воскликнул я. — Они видели его?

У Санчеса был смущенный вид:

— Да. Они встретили его в деревушке в сорока милях к востоку отсюда.

— Уил что-нибудь говорил обо мне?

— По словам Хулии, Уил упомянул о том, что вы расстались. Она сказала, что в основном Уил разговаривал с Роландо. Разве вы не сказали Роландо, кто вы?

— Нет, я не знал, могу ли доверять ему.

Санчес смотрел на меня в полном изумлении:

— Я же сказал, что с ними можно обо всем говорить. С Хулией я знаком не один год. У нее свое дело в Лиме, но с тех пор, как был обнаружен Манускрипт, она занимается поисками Девятого откровения. Хулия не взяла бы с собой человека, которому нельзя доверять.

Никакой опасности не было. Так что вы упустили шанс получить сведения, которые могли оказаться важными для вас.

Взгляд Санчеса стал серьезным.

— Вот вам прекрасный пример того, как в нашу жизнь вмешиваются ролевые установки, — проговорил он. — Вы оказались настолько замкнутым, что не позволили произойти важному стечению обстоятельств.

У меня, наверное, был вид человека, приготовившегося защищаться, потому что он тут же добавил:

— Ничего страшного, каждый играет по тому или иному сценарию. По крайней мере теперь вы понимаете, что собой представляет ваш.

— Не понимаю! — проговорил я с досадой. — Что именно я делаю?