Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ) - "Стефаний" - Страница 6

Ребята сразу ринулись к источнику пронзительного звона, разоривший привычное спокойствие. В горн трубил один из рыцарей. И прибежав, юноша увидел, что на нём были прекрасные доспехи, блестевшие под ярким солнцем, а в своих руках он сжимал свиток.

Люди, подошедшие к нему, выражали своё восхищение совершенным воином, и постепенно возле рыцаря собралась целая толпа. Когда большинство людей собралось возле него, он развернул свой свиток и стал читать:

– По великой милости Регента Ордена, за сим объявляется, что наступил час для жатвы новой крови. – И убрав свиток, он стал разъяснять собравшимся, зачем он пришёл сюда. – Я принёс вам благую весть. Нашим славным и великим Орденом проводится набор в неофиты. Я пришёл сюда, чтобы подобрать сильных телом, здравых умом и крепких духом юношей и девушек, для Ордена.

И началось. Этот рыцарь был всего лишь глашатаем, ведомым приказом своего господина. За ним, буквально через час прибыла целая коллегия из магов и других рыцарей. Три дня проходили самые разные испытания, сквозь которые проходили все те, кого сочли достойным. Это были самые различные испытания: от долгого бега до проверки в осведомлённости в самых разных науках. И на третий день, на фоне кровавого заката, те, кто смог пройти первые испытания, стояли на коленях и произносили первую клятву. Клятву кандидата. Когда последние слова клятвы были сказаны и губы сомкнулись, то тогда один из магов их благословил, а рыцарь приказывал им явиться через неделю в цитадель Ордена. И после всего этого, никто из Ордена больше не появлялся в городке. Они исчезли словно тени, растаяли подобно миражу.

Азариэль шёл и всё время размышлял, не считаясь со временем, что мысленно и сокращало его путь. И по мере размышлений путь через лес близился к своему завершению. Уже сквозь более редкие деревья виднелись лазурные воды океана Падомейк.

Но не всё оказалось так хорошо, как хотелось бы. «Милосердные» боги решили напомнить парню, что это мир вечных войн, опасностей и горестей, а то всё добро, которое творится в нём не столь долговечно и быстро сменяемое на войну и горе.

Внезапно смолкли птицы, и в лесу установилась абсолютная тишина, а где-то в стороне послышался хруст веток. Рука юноши инстинктивно метнулась к клинку, висевшему на поясе.

Из тени леса, с обнаженным наперевес со стальным клинком, вышел высокий человек, по телосложению наверняка нордлинг. На нём была крепкая кожаная куртка, зелёного цвета, на ногах были короткие сапоги, а лицо скрывал капюшон. У него странная внешность, будто он носил некую форму. Сразу стало понятно, что это был определённо один из «Сынов леса».

– Ох, ещё одна марионетка империи. – Грозно сказал вышедший человек.

– Кто ты? Давай разойдёмся миром. – С дрожью в голосе предложил юноша, не желая вступать в бой с повстанцем.

– Ха, миром?! – Неожиданно вскрикнул сепаратист. – Между свободой и тиранией не может быть мира! Вы всего лишь рабы государства, скоро ваш родной городок будет сожжён нами до своего основания. – Желая испугать парня, с нетеатральной угрозой твердил бандит. – А теперь, раб, ты отдашь мне все, что у тебя есть, или умрёшь. – Угрожая клинком, сказал «Сын».

Юноша только сейчас понял, что всякие разговоры с ним бесполезны, ибо этот сепаратист всего лишь один из обычных бандитов, которые хорошо обработаны лживой идеей «свободы», а оттого они становились ещё опаснее, ибо переставали видеть всё остальное. Ему было бесполезно, что-либо говорить.

Но Азариэль даже и не думал, что время испытания его умений, момент первой настоящей битвы наступит так скоро. Его сковывал самый настоящий страх. Он знал, что выживет только один из них. Но мир, где царят войны, где за гранью реальности таятся полчища демонов, сдерживаемых только драконьими огнями, не знает мягкотелости и милосердия. Юнона это понимал и знал, что нужно делать.

Рука Азариэля робко коснулась рукояти интересного меча.

– Ну что ж. – Грозно прорычал нордлинг. – Ты сам выбрал свою участь. – И быстрой походкой пошёл к юноше, готовясь нанести свой удар.

Азариэль помнил несколько приёмов, которыми его обучил знакомый стражник, ещё он помнил советы старого легионера, а так же он научился нескольким приёмам, которые смог увидеть у рыцарей в те дни. Но всё же юноша был слишком молод и неопытен для того, чтобы стать равным фехтовальщиком даже для городской стражи.

Первым нанёс удар сепаратист. Юноша умело ушёл от рубящего удара, ушедшего в землю, потом сделал выпад, но его удар был отбит резко поставленным блоком. Нордлинг нанёс колющий удар, но после того как его удар был вновь отбит, он ударил своим мечом по клинку юноши и быстрым неожиданным ударом плеча повалил парня.

Азариэль упал на землю и бандит начал подходить к лежащему альтмеру, готовясь его добить и обобрать во имя благородных целей. Но юноша, неожиданно для противника, сумел нанести упреждающий удар в плечо, который был выполнен просто инстинктивно, уже за гранью понимания действий.

Эффект был не предсказуем. После того как кончик клинка погрузился в плечо, камень на навершии мистически сверкнул, и место, где хладная острая сталь вошла в плоть покрылась инеем и область вокруг раны мгновенно побелела, словно её пронзил дикий холод.

Юноша тут же всё понял, быстро проведя в своём уме логический ряд: рана, холод, зачарование.

Магия, нанесённая на клинок, нанесла страшное увечье: рана возле места прокола начала отмораживаться, превращая некогда тёплую плоть в безжизненный лёд.

Азариэль выдернул клинок, от уровня адреналина резко подскочил и занял боевую стойку.

Нордлинг, постанывая и держась за рану, медленно попятился назад, но на его пути был камень, булыжник. Бандит споткнулся, выронив своё оружие из рук. Азариэль, увидев, как непонятный камень дал ему шанс на победу быстрой молнеией метнулся к противнику.

Он вознёс клинок над лежащим «Сыном Леса» и перед тем как нанести последний удар задумался. Это были обычные мысли того кто ещё не наносил добивающий удар…умерщвляющий удар. Рука нордлинга уже нащупала клинок. Юноша понимал, что сейчас решается его судьба…или он или повстанец.

Но тут в его разум неконтролируемым потоком, словно по желанию неизвестных сил, пробрались старые воспоминания, которые решили исход боя. Вспомнив отца, вспомнив прошлое, подумав о будущем, Азариэль сжал обеими руками рукоять меча, собрался с мыслями и нанёс удар, направив со всей силы колющий удар вниз.

Хруст костей, треск расползающегося льда и стенания нордлинга ужасной агонией души донеслись до души юноши, ознаменовав победу в своём первом бое. И первой мыслью пришла пустота…

Спустя десять минут Азариэль уже вытер клинок, осмотрел труп своего поверженного врага, взяв из вещей убитого врага только необходимое. Ржавое оружие повстанца осталось лежать рядом с ним. Азариэль взял помимо вещей и посеребренный кинжал, на котором сияла красивая гравировка: три дерева, а под ними подпись – «верные дети».

Азариэль не стал задумываться о том, что сделал. Он понимал, что это естественное состояние после первого убиения живого мыслящего существа. Но тот человек был обычным бандитом, не знавший пощады, и заслуживал такую судьбу. Приняв суровую правду как должное юноша продолжил свой путь, на который и так потратил пол дня.

Приятный шум прибоя, мягкий песок под ногами, лёгкий ветерок и не гнетущая теплота создавали для этого берега просто райскую обстановку. Но юноша этого всего не замечал, ибо видел впереди только остров, на котором раскинулась цитадель.

Азариэль просто сел в лодку, тем самым ознаменовав, что старый путь, ведущий от города, был уже позади.

Юноша, со всех сил налегая на хрупкие вёсла, пересёк водную гладь. Вода в океане была тепла и приятна. Стоял полный бриз и, смотря на небо, становилось очевидно, что солнце уже вышло из своего зенита и земля скоро начнёт остывать.

Во время плавания он постоянно думал, о том, что случилось в лесу, не в силах избавиться от этих навязчивых мыслей. Это было некое ощущение. Странное. Оно вызывало дискомфорт в душе, заставляя вечно думать и рассуждать о содеянном. Но через какое–то время он отмахнулся от этих мыслей и продолжил свой путь.