Дракон не спит никогда - Кук Глен Чарльз - Страница 14

– Правда?

– Как это могло выйти – вне пределов моего понимания. Выглядит неправдоподобно. Но пока я там шнырял – на биоробота никто не обращает внимания, – я убедился, что что-то там происходит. Я восстановил некоторый сценарий. Он не противоречит ни одному из имеющихся фактов и связывает в единое целое поведение нескольких личностей.

Симон не мог сдержать рычания. Манера Ноя могла довести до белого каления. Но его не изменишь ни добром, ни дубьем.

– Выкладывай, Ной. Вряд ли ты ошеломишь меня больше, чем тебе это уже удалось.

– Допустим, что прежняя Валерена привлекла на свою сторону одного из директоров. Правдоподобно?

– Вполне. Они все вампиры. С удовольствием впились бы мне в глотку.

– Допустим, что эта прежняя Валерена допустила ошибку и вы приказали совершить замену. Нашему гипотетическому директору не обязательно знать о лаборатории Провика, чтобы осознать, что он имеет дело с другой Валереной. Она не знает того, что должна бы знать.

– Тоже правдоподобно. Этот директор мог бы ей сказать, что она – замена. Что она – дубль. Черт возьми, она же до смерти перепугается, что мы держим ее под контролем. Это ведь не так?

– Нет. Вы решили, что так будет меньше вреда в долгосрочной перспективе с точки зрения интересов Дома. Вы велели Провику создать замену без средств управления. Если бы он их встроил, об этом мог бы узнать кто-то еще.

– Значит, есть шанс, что мы имеем дело все с той же Валереной во всех случаях, когда мы думали, что делаем замену, а у нее тем временем были эти дубли Банат-Марахской работы, которыми она может жертвовать.

– Именно так, господин.

– Все сходится, Ной. Но что она делала с этими заменами?

– Я не стал бы строить догадок.

– Не стал бы? Может быть, и мне не надо. Может быть, мне лучше не знать. – Трегессер секунду помолчал. – Это не расстроило меня так, как ты мог бы подумать, Ной. Я узнал, что моя дочь не так глупа, как я боялся. Но мы все еще не дошли до объяснения главной загадки.

– Какой загадки, господин?

– Смысл ее действий. Мотивы. В чем они? Я же цепляюсь за жизнь обломанными ногтями.

– Если бы вы послали в Дом Троквей…

– Не стану. Это шакалы.

Неправда. Он не хочет умирать. И был бы рад, если бы возле него крутился взвод Троквеев. Но не здесь.

– Немножко терпения, и все, что она хочет, упадет к ней в руки. Так зачем снова и снова всем рисковать, пытаясь ускорить события? Это нерационально.

– Это просто. – На месте Ноя это действительно было просто понять. – Она вас ненавидит. И у нее только один способ выразить эту ненависть. Отобрать все, что у вас есть: жизнь, собственность и власть.

Трегессера снова будто ударило собственной молнией.

– Но она моя дочь!

– Чувства не играли роли, когда вы устраняли своего отца. Ведь это диктовалось только интересами Дома?

– А как же! – лающим голосом соврал Трегессер. – Нет, я знаю, в чем дело. Она хочет украсть мою победу. Хочет, чтобы ее запомнили как победительницу Стражей.

– Вы в самом деле так думаете, господин?

– Я это знаю, Ной. Убирайся!

– Как скажете. Но почему бы ей не прибрать к рукам и это?

Воздух вокруг Ноя вспороли молнии. Он пятился, шарахался, даже петлял. Эти молнии были пущены взаправду.

Валерена лежала на кушетке в беседке на вершине невысокой горы на острове Айс в тропическом поясе Примы Трегессера. Строение было копией конструкции доканоновых времен, как сообщала табличка. Но Валерену это не интересовало. История для нее начиналась с момента зачатия Валерены Трегессер.

Да и все равно никому нет дела до Войн за Путь. Их бы давно забыли, если бы не было кораблей-Стражей.

Блаженный устроился в холщовом шезлонге.

– Этот биоробот уже должен был дойти до твоего отца.

Он поднял трубу к глазам и повернул часть тубуса.

– Тебе обязательно все время играть с этой штукой?

Он наставил трубу на нее, коснулся пальцем термочувствительной поверхности. Внутри появился символ. На этот раз это была Валерена-главная.

– Говорят, что никогда один и тот же образ не появляется дважды. Я проверяю.

– И нашел повторение?

– Пока нет. Но математика утверждает, что должен.

Он начал это дело год назад и уже идентифицировал девять Валерен Трегессер.

– Отложи ее! Ты это делаешь специально, чтобы меня раздражать.

– Твой отец сделает то, чего ты ожидаешь?

– Конечно. Сначала он взбесится, потом начнет думать. Потом опять взбесится. Потом позовет Лупо Провика.

– Ты меня удивила, мать. Я бы за тысячу лет не поверил, что есть путь добраться до отца, минуя Лупо Провика. Как ты узнала?

Валерена прикрыла рукой ухмылку.

– Каждый раз, когда он меня зовет, он требует женщину. Каждый раз все моложе и ранимее. Просто чтобы показать мне, как он может быть отвратителен. Одна из этих женщин выжила. И она мне рассказала, что он только и сделал, что отдал ее своему биороботу. А у этого биоробота, в отличие от Лупо, есть свои желания и потребности, которые отец не удовлетворяет. Здесь, на Приме Трегессера, у него приятный отдых и все женщины, с которыми он может сладить.

Блаженный заметил пятнышко, быстро движущееся над поверхностью темно-красного моря. Он стал играть с калейдоскопом, пока мать не обругала его и не потребовала положить игрушку.

– А ты уверена, что Лупо сделает так, как ты хочешь?

– Он попытается подкрасться. Поставить ловушку. Таков Лупо. – Камешек на браслете Валерены замигал. – Кто это? – спросила она.

Блаженный не ответил. Но значение этих вспышек он знал.

– Тебе придется поиграть на берегу, сын мой возлюбленный. У меня своя компания.

– Твои друзья из директората?

Валерена не ответила, только показала ему рукой на выход.

Блаженный задерживал дыхание, пока не скрылся из виду.

Экран был маленьким, а изображение плоским, но Блаженному и его друзьям – Кейблу, Найо и Тине – посетители были хорошо видны. Один их не удивил. Мит Воргемут был старым интриганом еще со времен деда Симона Трегессера. Но Линас Мазеранг при правлении Симона процветал. Что он надеялся выиграть?

Наверное, Валерену. Глупец.

Мать разыгрывала ту же роль аристократической потаскухи, что и с ним.

– Садитесь, располагайтесь поудобнее.

– Ваше сообщение звучало многозначительно, – сказал Воргемут.

– Я нашла способ выманить Симона из его крепости, подальше от Провика.

И она рассказала посетителям отредактированный вариант, правдивый не менее чем на восемьдесят процентов.

– Отлично! – шепнул Блаженный, и они с друзьями хлопнули друг друга по ладоням.

– Блаженный! – вдруг зашипел Кейбл Шайк. Воргемут заметил калейдоскоп.

– Что это?

Изображение завертелось.

– Калейдоскоп. Моего сына. Наверное, забыл его, когда я его выгнала.

Тина хихикнула. На Блаженного прищурился огромный глаз.

– Не видел такого с тех пор, как был ребенком.

Передача звука прервалась. Когда Воргемут положил игрушку на место, она показывала фреску на потолке беседки.

Но Блаженный был доволен. Теперь он знал, кто союзники матери в директорате.

«Интересно, – сказал он про себя, – что сделает Лупо на самом деле?»

Лупо стоял возле закрытого кресла Симона, глядя в пространство.

– Ты знаешь, я сильно напуган. Нагнетается давление, с которым я рассчитывал справиться, но теперь не уверен, что смогу.

– Вы прямо попали в точку. В этом все дело.

Провик не спрашивал об источниках информации Симона и спрашивать не собирался. Но он догадался.

У Трегессера было меньше тайн, чем он думал. Все, что происходит вокруг его работодателя, Лупо видел. Знал и о биороботе, и о чужаке. И знал, что биоробот сейчас в отъезде.

– Возможно ли, что Валерена получит коды?