Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 127

- Ты что здесь делаешь? – услышал он гневный женский голос. К Ильнесу стремительно приближалась высокая девушка с желтыми, как янтарь, глазами. Всё ее тело было покрыто капельками воды, которые стекали по ее коже, блестели на черных доспехах и склеивали пряди волос. Казалось, незнакомка попала под проливной дождь.

Скрестив руки на груди, египтянка мрачно взирала на нарушителя спокойствия. Выглядел тот довольно потрепанным, но раны были не смертельными.

- Тот же вопрос я хотел задать тебе. А точнее, что вы тут делаете? – мрачно поинтересовался Ильнес, шагнув ей на встречу. В тот же миг он посмотрел себе под ноги: противный скрип, донесшийся из-под чашки, явно свидетельствовал о том, что существо пытается расцарапать железо, благо, безуспешно. – Что это за тварь?

- Тварь? А не ты ли додумался напоить эту тварь водой и сделать ее этой самой ТВАРЬЮ?

- Я поил не тварь, а несчастного человека! – нахмурился эльф. – Который страдал от жажды!

- Ну и как? Напоил? – язвительно поинтересовалась египтянка, смерив эльфа испепеляющим взглядом. – Если ему не давали воды, значит, на то были свои причины! Но ты уже выяснил, какие именно... А кровь ему и подавно нельзя! «Охотник» получает способности своей жертвы, и тогда всё кончено. Ты что, с неба свалился, раз не знаешь таких примитивных вещей. Всевидящий все восклицал, что у него появился мудрый помощник. Не знаю, где этот мудрый помощник. Пока что я вижу только расцарапанного дурака.

- Полегче! Я благодарен тебе за помощь, но оскорбления терпеть не стану, - с каждой минутой эльф мрачнел все больше.

- Я сейчас сниму чашку и верну тебе твое творение обратно. В увеличенном размере. И посмотрю, как ты тогда не станешь терпеть оскорбления, - усмехнулась девушка. – Имя у тебя хоть есть, мудрый помощник?

- Ильнес, - в этот миг эльф почувствовал себя крайне неловко. Его спас человек, и что еще унизительнее – женщина.

- Меня зовут Роса. Я – младшая дочь Всевидящего. Дочь не по крови, а его второе по значимости творение. Он – мой создатель. А кто создал тебя? Нахти?

- Я родился эльфом, - теперь Ильнес был озадачен. Он тут истекает кровью, а эта девица знакомится с ним.

- Ничего не понимаю, - девушка потерла переносицу, словно у нее болела голова, и добавила, - вот что, Ильнес, уходи отсюда. Ты разнес комнату Истины, и теперь мне придется за тобой прибирать, пока не явился Всевидящий. Когда он тут, лучше его не злить, уж поверь мне. А за пределами комнаты от тебя не тронет, там он теплее солнца. И больше не вздумай вдыхать зелья, иначе тебя опять забросит в какую-нибудь комнату. Закрой глаза и представь свою постель. Ну же, живее!

Ильнес подчинился и внезапно обнаружил себя в своей комнате. Раны на его теле отсутствовали, и эльф вздохнул с облегчением. Мысль о том, что он едва не погиб по собственной глупости, неприятно уязвила его самолюбие.

«Я должен что-то сделать для этой девушки. Найти способ как-то расплатиться с ней», - подумал он, не в силах оставаться обязанным какой-то там человеческой девчонке со странным именем.

VIII

Ночное рандеву

Солнце медленно растаяло за горизонтом, и темнота растеклась по Египту, словно топленое масло. Жару уверенно сменила прохлада, улицы начали пустеть, и вскоре ночь вступила в свои права. Диск луны вспыхнул в небе серебристым прожектором, роняя на землю туманные обрывки света. Пришло время покоя, очень кратковременное для этого города, и от этого особенно ценное.

Когда Рейвену позволили вернуться в свою комнату, на его часах уже было около полуночи. Полицейский изо всех сил пытался сохранять спокойствие, чтобы ни коим образом не выглядеть подозрительно. По дороге до дома Харту, действительно, повезло разговорить Нефертари, и она довольно живо и подробно объясняла ему, где какая пирамида. Подарок, полученный от Косэя, заметно поднял ей настроение, а выпитое в гостях вино сделало разговорчивее. Наверное, последний бокал можно было назвать лишним, так как в какой-то миг египтянка едва не потеряла равновесие и удержалась на ногах лишь потому, что вовремя схватилась за своего раба. Она весело рассмеялась и продолжила на всю улицу рассказывать ему о пирамидах. Некоторые встречные господа с презрением оглядывались на этих двоих: для них Нефертари и ей подобные по-прежнему оставались рабами, хотя их победа на Арене неоспорима. Однако в самые богатые дома Косэй, Нефертари и другие победители Арены никогда не приглашались, их считали недостойными, хотя никто и не произносил этого вслух. Господа здесь делились на «истинных» и «пришлых» так же, как в двадцать первом веке делятся на «старые» и «новые» деньги.

Получив информацию о пирамидах, Рейвен теперь без труда мог найти интересующую его. Оставалось только молиться, что он не нарвется ни на кого из местной охраны. Проведя в своей комнате еще около сорока минут, полицейский осторожно покинул свою комнату. Пока он находился в доме, в случае неприятностей, он вполне мог наврать, что захотел попить воды. Ему не запрещали покидать комнату, поэтому наказания за это точно не последует. Куда серьезнее ему могло влететь за то, куда он сейчас направлялся.

Стараясь двигаться как можно более бесшумно, Харт выбрался на улицу и поспешил в Зал Воинов. На улице никого не было, но полицейский предпочитал не высовываться на открытые пространства, поэтому пришлось потратить чуть больше времени, чтобы добраться до малюсенькой на фоне остальных пирамидки, где его тренировали. Здесь охраны не было, потому что проникнуть в нее могли только воины арены, которые участвовали в боях. Именно они знали, какие невидимые рычаги нужно задействовать, чтобы стены внутри пирамиды начали перемещаться, тем самым открывая проход. Зайти в пирамиду мог любой, но выйти – далеко не каждый. Если придет чужак, не знающий, как работают механизмы, входная дверь закроется, и отсек, где он находится, будет затоплен. Таким образом погибло немало воров, желавших стащить оружие, украшенное драгоценными камнями. Рейвен не знал этого, но, владея способностью чувствовать энергетику, ориентировался именно на Сфинкса и поэтому с легкостью проник в тренировочное помещение. Здесь он забрал один из пистолетов Эрика и оба магазина. Благо, у Фостера были «близнецы». Затем Харт так же легко выбрался наружу. На всё про всё он потратил меньше пятнадцати минут. Теперь осталось только выяснить, что за глаз Гора открывается каждое полнолуние, и, если повезет, попытаться освободить кого-то из спутников. В главном храме заперты Ингемар и Лилит, поэтому Рейвен посчитал, что лучше всего отправляться за двумя, самыми важными для него людьми, а уже потом, если останется время отыскать остальных.

Пирамида Жрецов находилась по соседству с той, где проходили торги. У ее входа охраны не наблюдалось, однако Рейвена чувствовал чужую энергетику и поэтому старался действовать, как можно более осторожно. Он не рисковал и выжидал до тех пор, пока не будет уверен, что путь свободен. Жрецов здесь оказалось немало, и главной задачей Харта было не привлечь их внимания. Они сновали по пирамиде, таская в руках свитки, какие-то чаши или статуэтки с изображениями богов. Говорили между собой, в первую очередь, о захоронении какого-то господина, а также о пирамиде какой-то огненной птицы, которую только-только начали строить. Один из жрецов жаловался другому, что огненной птице не понравился проект предложенной пирамиды, отчего горе-архитектор лишился головы. К тому же огненная птица настаивала, чтобы вокруг его пирамиды было целое скопище сфинксов, но среди них должен быть один, в два раза больше остальных. Про скарабеев на стенах Рейвен уже не дослушал, так как оба жреца направились прочь, что-то ворча себе под нос.

Харт чувствовал, как от волнения у него вспотели ладони. В этот момент он искренне завидовал способности Эрика Фостера делаться незаметным: что может быть проще, чем пройти мимо всех этих людей на верхний этаж и считать энергетику загадочного глаза Гора. Харту казалось, что время мчится, и он ничего не успеет, отчего то и дело хотел ускориться, положившись скорее на удачу, нежели на осторожность. Он медленно продвигался по пирамиде, открывая нужные проемы с такой же легкостью, словно жил здесь с самого детства. Когда он добрался до верхнего этажа, то пот крупными каплями стекал по его лицу. Нервная дрожь пробежала по телу, и Рейвен мысленно выругался. Нужно было взять себя в руки и успокоиться! В последний раз оглядевшись по сторонам, Рейвен быстро направился в центр комнаты, на полу которой был изображен символ глаза Гора. В отличие от других пирамид, эта совершенно не выглядела богатой – пустые стены без всяких росписей, разве что несколько грубых статуй богов стояли в некоторых помещениях. Но эта комната потрясала воображение. Стены и потолок были сплошь украшены драгоценными камнями, а сам символ был выполнен из чистого золота.