Счастливчик (СИ) - Мишин Виктор Сергеевич - Страница 32

– Ты как, живой? – заглянув в глаза, которые пытались сфокусироваться на мне, прошипел я. И чего я тихарюсь? Мы тут до гранат дошли.

– Живой вроде, рука болит только. Вы кто такие? – О, голос прорезался, точно офицер.

– ГРУ. Спецгруппа СВК.

– Вот это ни хрена себе, истоминские или судоплатовские? – Ого, это кого же фрицы выкрали, что такое знает?

– У вас самого документы есть? – не отвечая на вопрос бывшего пленного, спросил я.

– Да фрицы все забрали. Вон у того они, щуплого такого. – Я, не спуская глаз с офицера, обыскал лежащий рядом труп фрица и нашел бумаги.

– Вот это распронихренаж себе! – Офицер горько усмехнулся и кивнул. – Товарищ член Военного Совета фронта, а вы как оказались на передке-то?

– С комдивом триста пятнадцать плацдарм осматривал. Мне надо было в Москву докладывать, захотел своими глазами посмотреть. Вы не представились, товарищ разведчик! – вернулся к старому вопросу ЧВС.

– Майор Новиков, группа Истомина, – слегка небрежно козырнул я.

– А ты удивился, увидев меня. Это я должен удивляться, ты ж в войсках – легенда!

– Чего? – я даже подавился колбасой, ага, пока фрицев шмонал, еще нашел.

– Да среди бойцов легенды о тебе ходят, что, не слышал якобы?

– Да ничего такого не замечал. И никто при мне о таком не говорил. Ни хрена себе, я ж вроде весь насквозь секретный. Вернусь, устрою командиру хороший разнос.

– Да не раздувай ты. Это ж со Сталинграда еще идет, отличился ты там хорошо, все помнят, как ты Константина Константиновича от снайперов спасал. А Жукова? Да все об этом знают, видели тебя мало кто, поэтому больше, конечно, легенд ходит, но люди воодушевляются такими подвигами.

– Блин, ладно. Товарищ Соколов, давайте я вас перевяжу, а то напарник сейчас крякнет у меня. – Надо отдать должное этой штабной шишке, следующими словами он меня опять удивил.

– Ну, так и иди к нему, хрен ли тут говорить, потерплю я, вроде не сильно зацепило, да и не в первый раз.

Я нашел Санька лежащим и подвывающим от боли. Разрезал ему портки и осмотрел рану. Черт, действительно серьезно, пуля внутри, выходного отверстия нет. Крови потерял немерено, все в кровище вокруг.

– Дружбан, ты это, давай тут не скисай, чего замолк? Так хорошо матерился минуту назад, я аж заслушался.

– Ага, так заслушался, что забыл обо мне, – через силу ерничает друг.

– Да там у нас в клиентах ЧВС фронта, надо было поговорить. Я наши аптечки нашел у фрицев, они все в куче держали, только ствол мой прибрали, – воткнул другу шприц с наркотой в бедро, сунул ему в рот палку и приготовился чистить.

– Ну, Саня, держись, будет больно!

– Так выруби меня лучше, ведь умеешь! – взмолился Зимин.

– Нельзя, Сань, можешь не очнуться, терпи, – и я зажег на лезвии ножа спирт.

Спирт быстро прогорел, и я приступил к чистке раны. Сделав небольшие разрезы, я оттянул края и зафиксировал двумя зажимами. Они стандартно входят в большую аптечку для спецгрупп. Когда в тылу противника нет возможности быстро попасть в санчасть, мы обучены оказывать первую помощь сами. Все ребята прошли через такое обучение, только вживую еще никто не стажировался. А у меня еще и жена медсестрой в госпитале была, научила. После того как я рассказал ей, как хреново на задании без медика, она за меня и взялась. Объяснила, что первично почистить рану сможет даже сам раненый, ну, конечно, в зависимости от ранения. Вот я и научился.

Саня меж тем скрипел зубами, стоп, как зубами, а палочка где? Зимин, оказывается, ее перегрыз уже, вот и пытается зубы сломать.

– Ну-ка, на другую, а то без зубов останешься.

Чистил и зашивал рану товарищу я около часа. Затем влил в него спирту и, забинтовав ногу, укрыл фрицевской шинелькой. Тут появился ЧВС.

– Да, майор, серьезно вас готовят, но и дела вы делаете серьезные. Здесь-то как оказались?

– Шли, шли и пришли! Извините, товарищ член Военного Совета, приказ…

– Да понятно все, можешь просто по имени-отчеству.

– Хорошо, Владимир Михайлович. Давайте я и вас осмотрю? – я сделал пригласительный жест.

– Ой, я как-нибудь потерплю, пожалуй, – испугался ЧВС.

– А потом без руки останетесь, давайте сюда, быстро, – без смеха, твердо сказал я.

ЧВС как-то даже с лица взбледнул, но уселся напротив меня и стал стаскивать бушлат. Я не стал его мучить раздеванием, а осторожно разрезал рукав почти до подмышек.

– Ну вот, новый китель испортил, – сокрушенно покачал головой Соколов.

– Могу обратно зашить, – предложил я, разрезая и нательное. А рана была, кстати, довольно серьезная. Пуля вошла чуть выше локтя, под острым углом и ушла по руке вглубь. Хрен ее знает, где она теперь.

– Товарищ Соколов, сейчас буду нажимать, будет больно, – предупредил я.

– А что там такое, – Соколов посмотрел на рану. Я объяснил ему, что нужно срочно вытаскивать пулю, а ее еще перед этим найти надо.

– Дай хотя бы хлебнуть чего-нибудь, осталось?

– Да у немцев вон хоть упейся! Но я вас лучше уколю, рана не зарастет, но болеть будет намного меньше.

– Это чем это таким ты меня колоть собрался? – настороженно спросил ЧВС.

– Специальный препарат, именно для таких целей. Да не морщитесь вы, все не раз проверено.

Вколов и ЧВСу наркотик, я через минуту уже начал материться. Соколов так боялся вида скальпеля, что начал меня убеждать, что он спокойно дойдет до санбата, что ему совсем не больно и так далее.

Распахал ему руку я так, что даже крякнул от обилия крови. Никак не мог зацепить пулю, а когда вытащил, ЧВС благополучно обмяк, и остался я в одиночестве, с двумя бессознательными клиентами. Ну, еще и восемь трупов немецких егерей под боком лежат. Пуля, как я и думал, была от МП, скорее всего, я его и зацепил, судя по тому, где он находился в момент нашего нападения. Его толкнули на землю вперед лицом, падая, он и поймал гостинец, но ничего, поправится.

Ожидание, когда придут в себя мои подопечные, заняло часа три. Я уж и палатку фрицевскую собрал и установил снова, уже над ранеными. Постелил под них шинелей, благо много бесхозных нашлось, и сидел, охранял, постоянно проверяя, как они дышат. Ничего, час назад даже у Сани пульс в норму пришел, дыхание успокоилось, видно было, что он просто спит. ЧВС тоже отдыхал, даже всхрапнул чуток. Интересно, а как остальные? Вано с Дедом, Митрохин с Семой? Семка совсем молодой еще, классный диверсант из него выйдет, да он и сейчас многим фору даст. В рукопашном со мной дольше всех держался, даже Вано переплюнул. Правда, с Вано как раз проще, он борец, и силы у него немерено, но вот подвижности не хватает. Когда мы с ним в спарринг встаем, он просто за мной не успевает и пропускает удары. А любого слона можно свалить дробиной, если дроби не жалеть. Сема же – шустрый. Он так быстро двигается, что мне с ним бывало трудновато, ловил его только на неопытности. Провоцируешь, он и ведется, а там лови момент и выключай.

Хреново то, что парни не знают о плацдарме. Мы ведь и сами не знали до недавнего времени. Как все сложится, будем посмотреть.

Через несколько часов мои «пациенты» наконец выспались. Первым очнулся ЧВС, видать, привычка мало спать. На фронте все мало спят, а старший комсостав так вообще. Черняховский как-то трое суток не ложился, это когда он Варшаву брал, мне его адъютант рассказывал.

– Как вы себя чувствуете, Владимир Михайлович?

– А ты знаешь, хорошо, – порадовал меня ЧВС. – Рука, конечно, не как новая, но и болит меньше, дергать перестало.

– Ну, домой придем, там уж вами доктора займутся.

– Серега, как тут? – О, а это Зимин.

– Да тихо все, где-то вдалеке постреливают, может, на Висле, а может, и еще где.

– Когда выходим? – Саня был посвежевшим, но бледное лицо выдавало в нем серьезно раненного человека.

– Да уже надо, а то я как-то боюсь не дойти.

– Что, думаешь совсем жопа в округе? – это опять влез Соколов.

– Да спать я хочу, двое суток на ногах, да еще с такими выкрутасами, – вздохнул я, протерев в очередной раз глаза.