Кукушка (СИ) - Резник Юлия - Страница 3

На том конце провода повисла короткая пауза:

— Мы проработаем этот вопрос. А пока действуй по ситуации.

— Какие у меня варианты?

— Судя по маячку, до твоего дома в горах несколько километров. Там вас никто не найдет.

— Но если ей понадобится помощь врачей…

— Мы проработаем этот вопрос, — механически повторил тихий голос, — оставайся на связи.

Все лучше и лучше. В машину я вернулся промокший до трусов.

— Ну, как? — прохрипела Марта.

Я тронул внедорожник с места, прежде чем ей ответить:

— Проедем. В город, по всему, мы действительно не успеем, но в нескольких километрах отсюда находится мой дом. Ты как сама?

— Неплохо.

Неплохо… Я скосил на Марту взгляд. Она врала. Ей было очень больно. Она полулежала на сиденье, прикусив губы, и только крылья тонкого носа подрагивали, выдавая то, как ей на самом деле хреново. Но, несмотря на это, она сидела тихонько, как мышка, а не орала во все горло, как это сделала бы любая другая. Хотя… может быть, все еще впереди? Странная… странная Марта.

Вернувшись впервые за много лет в дом, в котором прошло мое детство, я абсолютно ничего не почувствовал. Я даже не оглядывался по сторонам. Было как-то не до того. Вместо этого я взвалил на себя скрючившуюся от боли женщину и на разъезжающихся на скользкой земле ногах потащил ее в дом. Дождь хлестал, не переставая. Пока я открывал замок, Марта медленно сползла по стенке. Я снова подхватил ее на руки. Включил свет, мысленно поблагодарив ребят за то, что они позаботились о генераторе. Провода наверняка оборвало, и нам бы туго пришлось в темноте.

— Приляг пока, я сейчас…

Марта кивнула головой, я осторожно прижал ее к себе и сдернул с широкой кровати покрывало.

— Я запачкаю…

— Ничего!

Сгрузив женщину на разобранную постель, я вышел в коридор. Вскипятил воды в кухне, пошарил на полках. Зачем я все это делал? Бог его знает. Но я где-то читал, что кипяченая вода точно понадобится. Блютуз-гарнитура ожила.

— На связи врач-гинеколог. Она поможет тебе.

Она бы могла мне, если бы телепортировалась прямо сюда. А так… Ну, что же мне так не везет? Будь оно все проклято!

— Да… — бросил в трубку, вытаскивая из шкафа стопку сложенных простыней.

— Каковы промежутки между схватками роженицы? — первым делом негромко спросил приятный и на удивление спокойный женский голос.

Я ответил, что полчаса назад промежутки между ними составляли пять минут, а сейчас и того меньше. Тихий голос осчастливил меня тем, что роды, по всей видимости, приближаются, и предложил убедиться, что ребенок идет головкой вниз. Выполняя инструкции гинеколога, я несколько раз вымыл с мылом руки, плеснул на них водкой, которая нашлась в буфете, и вернулся к Марте.

— Мне нужно посмотреть кхм… как там… кхм…

Да я просто бог красноречия! Но, на удивление, Марта послушно раздвинула ноги. Возможно, происходящее повлияло на нее сильнее, чем я представлял. Иначе я просто не мог объяснить то доверие, которое она мне оказала. Не сводя взгляда с панически расширенных льдистых глаз Марты, я стащил с нее простые белые трусы. Сделал глубокий вдох и медленно опустил взгляд. Господи Боже. Головка, и правда, уже виднелась.

По телу женщины прошла судорога. Первый мучительный стон слетел с губ.

— Тужься! — приказал я, используя совершенно новое слово в своем лексиконе.

Она была страшненькая. И ситуация ни капельки не изменилась, даже когда я ее обтер от крови и еще какой-то непонятной белой субстанции. Страшненькая и неестественно мелкая.

— Ребенок доношен? — не мог не поинтересоваться я, опасаясь, что если это действительно так, ситуация может значительно усложниться.

— Да.

Тот же холодный голос, тот же холодный взгляд. Даже когда я приложил девчонку к груди новоявленной матери, ничего в ней не дрогнуло.

— Мне нужно убедиться, что вышел послед и сгустки крови, — отчего-то злясь, проинформировал я. Она лишь чуть приподняла и опустила плечи. Вот и все реакция.

Мне повезло, и послед вышел сам по себе. Напоследок я несколько раз нажал на живот Марты, как мне опять же рекомендовал сделать врач, и, отбросив в сторону грязное белье, вышел из комнаты. Мне нужна была передышка. Немного времени на то, чтобы справиться с адреналиновым откатом. Я был недоволен собой. Более того, я вообще себя сегодня не узнавал. Мои реакции, мои эмоции будто не мне принадлежали. Я не узнавал в них себя. Обычно сдержанного и расчетливого. Мне не хотелось думать, что под конец операции мои нервы просто не выдержали. Потому что такое было недопустимо для специалиста моего уровня подготовки. Я научился справляться с чувствами давным-давно…

Когда я вернулся, малышка уже спала.

— Как она?

— Ничего…

Смерив меня непроницаемым взглядом, Марта попыталась встать.

— Эй, ты куда собралась?

— Мне нужно в ванную. Я могу ею воспользоваться?

— Я не уверен, что тебе можно, — сомневаясь, я покачал головой.

— Можно душ. Главное, чтобы он не был горячим.

Она отложила холодный компресс, который я соорудил для нее из куска замороженной корейки, и все же встала.

— А как же малышка?

— Она спит. С ней ничего не случится.

Наши взгляды встретились. Те, кто говорят, что глаза — зеркало души, наверное, никогда не встречались с людьми, подобными Марте. Её взгляд не выражал ничего. Абсолютно. У меня от него холод шел по спине и волосы приподнимались. В нем было что-то потустороннее, ненормальное. Я не мог этого объяснить.

— Где я могу взять полотенце?

В ту ночь я не спал. Мысли одолевали. Стрелка часов монотонно щелкала, скрупулёзно отсчитывая уходящее время. Время, над которым мы были не властны. По углам знакомой-незнакомой комнаты шуршали тени, их была не в силах разогнать одинокая тусклая лампочка в коридоре.

В соседнем городе полным ходом шла подготовка к первому визиту Марты к врачу. Ее нельзя было светить и везти в обычную больницу. А значит, нужно было разыграть целый спектакль по заранее не отрепетированному сценарию. Впрочем, я не переживал о том, что мы налажаем. Перестраиваться по ходу событий нам совсем не впервой. Хотя, один черт, неожиданности такого рода здорово путают карты.

В глубине притихшего дома послышался плач. Вот тебе и неожиданность! Я встал с кровати, прошел в кухню и налил себе воды из-под крана. Черт, я и забыл, какая она здесь вкусная. Отставив стакан, осмотрелся. Да, уж. Ребята явно старались. Деревянная добротная мебель в кухне была отчищена и заново покрыта лаком, техника обновлена, а со стола свисала краем льняная расшитая скатерть. Я даже в детстве такого не помню. В действительность меня вернул ползающий по спине взгляд. Я чуть сильнее вдавил пальцы в столешницу и медленно обернулся.

— Что-то случилось?

— Нет, я просто попить… Почему-то очень сохнет в горле.

Открыв на полную мощность кран, и дав воде стечь, я взял чистый стакан и наполнил его до краев.

— Что-то не так с малышкой? Она не замолкает…

Марта жадно напилась и вытерла рот рукой с длинными тонкими пальцами без маникюра.

— Она хочет есть.

— Но ты ведь способна ее накормить?

— Молоко прибывает на третьи сутки. А молозиво она уже высосала все подчистую.

— Что же делать?

— Можно купить специальную смесь в аптеке.

Плач становился все громче. Я распахнул окно в попытке сообразить, что же делать. До города было километров шестьдесят. Если поторопиться, за полтора часа обернусь, главное, что гроза утихла. И это все же быстрее, чем ждать до утра.

— Я тогда попытаюсь проехать в город.

— Но ведь дорогу могло размыть.

В глазах Марты мелькнуло легкое удивление. Или мне показалось?

— Ну, не морить же девочку голодом, — философски заметил я. В том, что мне удастся раздобыть смесь, я даже не сомневался. Пару звонков, и все необходимое доставят в любое место, где я смогу ее перехватить. Но Марте я об этом, конечно же, не сказал, поэтому просто вышел из дома, провожаемый лазером ее голубых глаз.