Когда мы встретимся снова - Пирс Лесли - Страница 7

Сбросив с ног туфли и повесив влажное пальто на дверь в коридоре, Бет с размаху бросилась на диван. Окружавший ее комфорт вновь заставил ее вспомнить Сюзанну Феллоуз. Интересно, ей уже приходилось бывать в камере? И не заставит ли ее проведенная за решеткой ночь объясниться завтра?

То, что она ничего не знает о Сюзанне, вызывало у Бет глухое раздражение, и ей хотелось отогнать от себя мысли о том, что она наверняка встречала эту женщину раньше. Что такого могло случиться с Сюзанной, что заставило ее просиживать дни напролет, в любую погоду перед медицинским центром? И что вынудило ее сделать следующий шаг и стать убийцей?

Бет вспомнила женщину, которую защищала несколько лет назад в Лондоне. У той был роман с женатым мужчиной, который много лет морочил ей голову, обещая развестись со своей женой. Однажды вечером ее подзащитная набросилась на своего возлюбленного, когда тот выходил из пивного бара, и воткнула нож ему в спину. Единственное объяснение, которое она смогла дать своему поступку в тот момент, когда ее арестовали, заключалось в том, что днем она видела, как он покупает занавески вместе со своей женой.

Это выглядело так странно, просто иррационально, но когда Бет узнала эту женщину получше, то начала понимать, в чем дело. Как заметила ее клиентка, занавески — это та покупка, которую женщина обычно делает одна. И тот факт, что ее муж был с ней, озабоченный выбором материала для занавесок, доказывал, что они были парой, которая делилась друг с другом всем, которая беспокоилась о своем доме, и что он никогда не собирался бросать свою жену.

Бет сомневалась, что Сюзанна окажется бывшей любовницей доктора. Или что медсестра в приемном отделении была ее лесбийской любовницей. Итак, что же остается?

Может быть, ей когда-то отказали в хирургическом лечении? И виновен в этом был доктор Визерелл, тогда как она считала, что не заслужила этого?

Но Рой говорил, будто одна из дежурных сестер заявила, что Сюзанна не числилась среди пациентов центра. Тогда, может быть, они сделали что-нибудь с кем-то, кого она любила?

Или у двух жертв был роман, и один из их партнеров оказался ее другом или родственником? Вполне возможно, во всяком случае на первый взгляд. Оба как раз подходящего возраста для таких романов, оба были привлекательными людьми, личностями во всех смыслах этого слова, связанными ежедневным общением. Однако не убивать же их за это?!

Бет включила телевизор, чтобы посмотреть новости. Наверняка будет сообщение о стрельбе, и, может статься, кому-нибудь из журналистов удалось раскопать нечто такое, чего пока не знают ни она, ни полиция.

Глава третья

В то время как Бет ломала голову над тем, как могла женщина застрелить двух человек, Сюзанна Феллоуз лежала на койке в тюремной камере, пытаясь ни о чем не думать. Именно так ей раньше удавалось переносить трудные периоды в своей жизни. Ей казалось, что сейчас все должно получиться у нее намного легче, потому что тут не на что было отвлекаться. Обезличенные, выкрашенные блестящей зеленой краской стены, на которых было на удивление мало надписей, ночной горшок и раковина — все, смотреть больше не на что.

Однако зеленые стены напомнили ей глаза Бет Пауэлл.

Ей хотелось убедить себя в том, что это всего лишь совпадение, что ее адвоката звали так же, как и подругу далекого детства, — в конце концов, Бет ведь не узнала ее. Кроме того, неужели судьба может оказаться настолько жестокой, чтобы вернуть ей любимую подругу в такое страшное время?

С другой стороны, даже в десятилетнем возрасте Бет была очень высокой, и зеленые глаза, черные волосы и бледная кожа выделяли ее из толпы. Сюзанна почему-то была уверена, что если бы она осмелилась вынуть заколку из волос этой женщины, то увидела бы, как те самые кудри, которым она когда-то так завидовала, волной упадут ей на плечи.

Она знала, что это была ее Бет, но почему же та не узнала ее? И почему она оказалась здесь, в Бристоле?

Все еще не оправившись от потрясения, вызванного их встречей, Сюзанна мысленно перенеслась на тридцать пять лет назад, в тот день, когда они с Бет встретились в первый раз. Это был жаркий августовский день 1961 года, Сюзанне исполнилось десять лет. В тот день ее отец приехал домой на ленч и предложил подбросить дочь до Стрэтфорда-на-Эйвоне, чтобы после обеда она могла заглянуть в библиотеку и пройтись по магазинам, а потом, после того, как он закроет контору, они вместе вернулись бы домой.

Сюзанне вскоре надоело глазеть на витрины магазинов в такую жару, она спустилась к реке и принялась разглядывать людей, приехавших отдохнуть. Их было много, они сидели на траве, обедали, дремали на солнце — одинокие старики, целые семьи и группы иностранных туристов. В то время она мало что знала об Уильяме Шекспире, и ей всегда казалось непонятным, как это люди со всех концов земли приезжали сюда только для того, чтобы посмотреть на город, где родился этот человек. Как-то она спросила у отца, не был ли Шекспир кем-то вроде Иисуса, и отец долго не мог прийти в себя от смеха.

Она сидела так уже некоторое время, как вдруг заметила другую девочку, которая стояла под деревом и смотрела на нее. Сюзанна была очень застенчивой, и первой ее мыслью было: наверное, с ней что-то не в порядке, раз кто-то так разглядывает ее. Еще она подумала, что та девочка намного старше ее, потому что была очень высокой, и она позавидовала ее черным кудрям, белым шортам и розовой блузке. Сюзанна всегда носила платья — ее мать сама шила их, и некоторые девочки в школе смеялись над ней, потому что платья выглядели совсем детскими со всеми этими сборками и буфами на рукавах.

— Ты знаешь, куда плывут лодки? — внезапно спросила девочка.

— Никуда особенно, просто вверх и вниз по реке, — ответила Сюзанна.

— А ты плавала на такой? — девочка подошла ближе.

Сюзанна покачала головой.

— Они для туристов и тех, кто на каникулах.

— Ну, я тоже на каникулах, но еще не плавала на лодке, — с раздражением заявила темноволосая девочка. — Могу я присесть рядом с тобой? Мне надоело быть одной.

Сюзанна слишком хорошо знала, что это такое — быть одной. У нее не было настоящих друзей или подруг, потому что она не могла пригласить их к себе домой поиграть, так как ее бабушка была больна. Она пришла в восторг оттого, что эта девочка, кажется, хотела с ней подружиться.

— Меня зовут Бет Пауэлл, — сказала девочка. — Мне десять лет, и я приехала вместе с мамой из Сассекса, чтобы погостить у моей тетки Розы. Мы приехали в субботу после обеда.

— А меня зовут Сюзи Райт, — откликнулась Сюзанна, потому что тогда ее все называли «Сюзи», даже в школе. — Мне тоже десять. И мы живем в Луддингтоне, это деревня выше по реке. Я жду, когда папа закончит работу, чтобы вернуться домой вместе с ним.

Сюзанна не могла в точности вспомнить, о чем они говорили в тот день, ей только запомнилось, как быстро летело время. Должно быть, она рассказала Бет о том, что ее отец занимался страховым делом, что бабушка, которая жила с ними, была больна, а брат Мартин учился в университете, но ничего этого она не помнила. Зато ей врезалось в память, как они, скинув сандалии и сняв носки, сидели на берегу реки и болтали ногами в холодной зеленой воде, смеясь без причины над всем и всеми.

В какой-то момент Сюзанна заметила, что Бет, с ее черными волосами и бледной кожей, похожа на Белоснежку. Бет захихикала, но выглядела при этом страшно довольной; в ответ она сказала, что все говорят ей, будто она слишком высокая и худощавая, и что ей хотелось бы быть такого же невысокого роста, как Сюзи, и позавидовала ее чудесным розовым щечкам.

Сюзанна не знала тогда, что Бет скрасит ее девичество и что их дружба приобретет для нее столь большое значение. В тот день имело значение только то, что Бет, как и Сюзанне, нравились книги Энид Блайтон «Знаменитая пятерка» и книжка «Что сделала Кэти», и еще, что они обе любили кататься на велосипеде и что Бет, похоже, хотела провести с ней целый август.