Доля слабых (СИ) - Рымин Андрей Олегович - Страница 14

Мудрейший, а это, безусловно, был он, стоял на границе света в паре шагов от них. Из одежды только кожаные штаны. Ноги босые. В правой руке длинное, выше хозяина, копье, левая придерживает перекинутую через плечо тушу молодого оленя. Среднего роста, крепкий, но не особенно мускулистый. Выглядит молодо — на лице ни морщинки. Светло-русые волосы волной спадают на плечи. Ясные голубые глаза смотрят холодно. Ниже прямой тонкий нос подпирают усы, переходящие в короткую бороду. Рот едва видно. Вполне заурядная внешность – обычный охотник. Если бы молодые люди раньше его не встречали — а хотя бы по разу, пусть даже издалека, Яра удалось повидать всем присутствующим — никогда бы не догадались, что перед ними стоит полубог.

— Ну что застыли? Пойдем. – Яр зашагал в сторону дома. Остальные, похватав свои вещи, поспешили за ним.

За откинутыми с входной арки шкурами начинался широкий проход, приведший гостей в просторную, беспорядочно заваленную разнообразной утварью комнату. В полумраке угадывались разбросанные по полу меха, связки веревок, какие-то палки, кувшины, горшки и другие совсем уж непонятные вещи. У дальней стены запрятался в нише очаг, который хозяин сразу же принялся разжигать.

— Садитесь куда-нибудь. Мешки можете бросать в углу. Я завтра все разберу, что вы там мне притащили. – Разведя огонь, Яр принялся за добычу.

— Ух ты! Да среди вас девчонка! – хозяин странного дома наконец-то заметил Мину. – Лет двести, как в испытаниях бабы не побеждали. Чего так вылупилась? Думала, первая такая? Ан нет, бывало.

Охотница, опешившая от такого грубого обращения, залилась краской, но смолчала.

– Шустрые вы ребята, – как ни в чем не бывало, продолжал сын Ярада. — Я ждал гостей только завтра. Прогулялся вот, проверил ловушки.

— Мы тоже одну нашли, – не удержался Арил.

— Вот глазастые! Неужто заметили? – удивился хозяин.

— Да не то чтобы прям уж заметили… — через силу выдавливая слова, пришлось признаться Гамаю.

Охотники прыснули хохотом. Позволил себе улыбнуться и все сразу понявший Яр. Поначалу возникшее у ребят в присутствии сына Ярада напряжение сразу исчезло. Дальше беседа помчалась галопом. Любопытная молодежь засыпала отшельника вопросами, но по ответам постепенно становилось понятно, что человек перед ними весьма непростой, своеобразный и не очень приятный в общении.

***

— Мудрейший, а сколько времени на самом деле вы строили этот дом? А то болтают разное – кто сто лет говорит, кто двести.

— И все не правы. Начал лет четыреста назад, а строю до сих пор. Рот закрой, блоха заскочит. Мне просто строить нравится. У меня свободного времени валом. Пока схожу к горам, выберу камушек, вернусь – пара дней и пройдет. С утра можешь пойти посмотреть. С обратной стороны дома куча навалена. Вот натаскаю побольше – дострою чего-нибудь.

— А правда, что любая рана вам нипочем и боль не страшна?

— Брехня! Больно мне, как и всем. А раны — да, побыстрее, чем у вас доходяг, заживают. Жаль, что не все. – При этих словах Яр поднял левую руку, давая возможность всем рассмотреть пустоту на месте отсутствующего мизинца.

— Так вы, что же, совсем-совсем не старитесь? – вырвался из уст Гамая дурацкий вопрос.

— Да ты знаешь, на днях в воду глянулся — морщинку на лбу приметил. Похоже, начал-таки стареть. – Все, кроме вылупившего глаза Гамая, поняли, что Яр шутит. – Зачем чушь спрашиваешь? Знаешь же ответ. Спроси, еще сколько мне лет.

Все понимали, что этот вопрос прозвучал бы еще глупее первого. Летоисчисление в Племени шло от рождения Яра. На дворе нынче стояло лето шестьсот двадцать девятого года. Сопоставить одно с другим хватало ума даже недалекому сыну Медведя.

— А не будет ли слишком дерзко, попросить вас показать знаменитый Длинный нож? – Трой первым озвучил то, о чем другие никак не решались заговорить.

— Он в погребе внизу, сейчас принесу. – С этими словами Яр поднялся и вышел из комнаты. Вскоре он вернулся, держа в руках вытянутый кожаный чехол с прикрепленными к нему ремнями, изготовленный таким образом, чтобы его было удобно носить за спиной. Без всяких торжественных вступлений сын Ярада ловко вытащил наружу легендарное оружие.

Это было чем угодно, но только не ножом. К короткой, мастерски вырезанной из кости рукояти непонятным способом крепилось тонкое, в руку длиной, обоюдоострое лезвие. Идеально ровное, гладкое настолько, что на гранях плясали отблески языков пламени, горящего в очаге. Конец плавно сужался и выглядел ужасно острым. Камня, из которого было сделано оружие, в Долине не встречалось. Он с виду напоминал тот желтый, идущий в Племени на украшения, но был во много раз тверже.

— Любуйтесь. – Яр без колебаний оправил ходить чудесный предмет по рукам. – У него сейчас одна работа – вас удивлять. Лет триста им не пользуюсь. Вещь замечательная, но износ, в отличие от меня, имеет. Жалко. Берегу для особого случая.

Когда охотники налюбовались, а кое-кто еще и порезал палец, знаменитый нож вернулся в чехол, который отшельник, не унося, отложил в сторону. Далее, вполне ожидаемо, созрела просьба посмотреть вторую принадлежавшую сыну Ярада легендарную вещь. О неописуемой красоте Звездного камня, который мало кто видел, ходило множество рассказов.

Ноэто желание своих гостей Яр уже выполнять не стал, сославшись на то, что камень тоже валяется где-то в погребе и второй раз за вечер он туда не пойдет. Грубо выразив свое отношение к людям, не способным сразу решить, что им нужно, Мудрейший пообещал показать это чудо когда-нибудь позже. Ребятам оставалось лишь надеяться, что это “позже” наступит при их жизни.

Все это время жарившаяся на огне оленина, наконец, подоспела. В приятной компании лепешек и дикого лука она отправилась в свой последний путь под довольное чавканье. Набив животы, собравшиеся в комнате путники неожиданно осознали, насколько утомительным был уходящий день, и принялись усердно зевать.

Оставив охотников засыпать возле огня, хозяин удалился на ночь в другую комнату. Утром, всем вместе, им предстояло отправиться в Пещеру истории, где главный летописец племени – Яр, внесет их имена в ежегодно пополнявшийся список победителей состязаний от каждого рода. Фантазер Арил, погружаясь в сон, представлял себе восемь длинных, растянувшихся за сотни лет на десятки шагов рядов имен. Завтра они станут чуть-чуть длиннее.

На рассвете, проснувшись, наскоро перекусив и получив парочку нагоняев от Яра насчет своей унылой медлительности, охотники снова двинулись в путь.

— До пещеры идти миль десять, столько же и обратно, — объяснял Яр свою спешку. – Да и там какое-то время потратим. Хотелось бы ночевать сегодня дома.

Огромная поляна, с пересечения которой и начался поход, просто поражала своими размерами. Столь большие, незанятые деревьями пространства кое-где встречались только на берегах Великой реки, да и то крайне редко. А так, чтобы посреди леса – о таком никому из ребят слышать не доводилось. Вокруг зелеными волнами расстилалось пышное разнотравье. Нечастые островки кустарника, покрытого ярко-белыми цветами, слегка приподнятые над поверхностью этого изумрудного озера, напоминали пушистые облака. Из под ног то и дело вспархивали серые перепелки. Изредка, громко хлопая крыльями, в стороне поднимался фазан. По мере продвижения на юг поле постепенно переходило в сосновый лес. Хвойные великаны, чьи вершины вздымались ввысь на сотни локтей, смотрелись сущими малышами на фоне колоссальной горной стены, встающей за ними.

— Красиво? – задумчиво проговорил Яр, и не дожидаясь ответа добавил: — У меня здесь лучшие в мире места! Я-то знаю, о чем говорю, многое повидал. Пришлось в свое время постранствовать.

— Расскажите! — встрепенулся Арил. Другие охотники также поспешили поддакнуть — всем было интересно. Долго уговаривать Яра им не пришлось — видно, за полгода одиночества Мудрейший соскучился по общению.