Мужчина моей судьбы (СИ) - Ардова Алиса - Страница 53

Я называла брата прирожденным авантюристом? Забудьте! Как выяснилось, он и в подметки не годился смотрящему Дургаху.

Кобольд сразу принял Петькину идею — нет, не просто принял, пришел от нее в восторг. Все остальное время «высокие договаривающиеся стороны» азартно и со вкусом обсуждали условия сотрудничества, проценты с продажи и прочие не менее важные детали. Многочасовые переговоры длились с раннего утра и почти до вечера, с небольшими перерывами на еду, во время которых дебаты не затихали, лишь шли чуть более вяло.

— Четверть от прибыли и титул заслуженного кобольда, — вкрадчиво предлагал Дургах.

— Половина, — стоял на своем братец. — Торг здесь неуместен.

— Торг всегда уместен, — сопротивлялся не знакомый с творчеством Ильфа и Петрова кобольд.

Он недобро щурился, и мне опять начинало казаться, что смотрящий вот-вот выдаст: «Обмануть хочешь? Дурилка картонная…». Но вместо этих слов следовало новое заманчивое предложение:

— Четверть с гаком.

Каковы размеры этого самого «гака», скромно умалчивалось.

— Половина.

— Треть.

— Половина.

— Треть с гаком.

— Две трети. Напоминаю, что вы ничего не теряете, все риски я беру на себя.

Тяжелый театральный вздох.

— Ладно… Половина так половина, пользуйся моей добротой, смертный.

— И про обещанный титул не забудьте.

— Ну ты и плут, одно удовольствие с тобой торговаться, — неожиданно расхохотался нелюдь. — Первый раз такого забавного человека встречаю. Развлек, спасибо. Что ж, по рукам.

— Надо же, договорились, — раздалось за спиной насмешливое.

Быстро обернулась на звук голоса. Сбоку, на высоком валуне, развалившись, как в кресле, сидел Йор.

— Первый раз вижу, чтобы кто-то сумел так легко уболтать Дургаха, — продолжил он, заметив, что я его обнаружила.

— Ничего себе, легко! Целый день на переговоры потратили.

— Не целый, а всего лишь день, — невозмутимо поправил недоэльф. — Кобольдов волчьей ягодой не корми — дай заключить пари, торговаться они тоже обожают, как и все мы…

— Это я уже давно поняла, — вставила ехидно, но фрейр, конечно же, пропустил мои слова мимо ушей. Когда мелкому было выгодно, он моментально становился слепым, немым, а порой и безнадежно глухим.

— Так что я рассчитывал на седьмицу, не меньше, — вещал он, словно я его и не прерывала. — Пришел, приготовился к длительному многодневному представлению, а тут… Признаюсь, твой брат меня удивил. Слушай, смертная, может, в вашем роду все-таки водилась нечисть, а? Банник какой-нибудь, полудница или болотник захудалый?

Покосилась на довольного Петьку. Он определенно чувствовал себя в своей стихии — глаза горят, губы изогнуты в счастливой улыбке. И невольно закрались сомнения: чем черт не шутит, вдруг братец, и правда, немного «нелюдь», ну и я вместе с ним? По крайней мере, в Хауддане нам гораздо комфортнее и приятнее, чем в человеческом королевстве, среди себе подобных.

Внучкой захудалого болотника числиться не хотелось, поэтому я неопределенно пожала плечами и поспешила сменить тему.

— А почему ты тут сидишь, а не за столом?

— Да потому что я не участник, а зритель, дурында, — фыркнул фрейр. — Наблюдатель. — Он поманил меня к себе, и, когда я приблизилась, прошептал, многозначительно округлив глаза: — Ин-ког-ни-то!

А ведь действительно, на Йора никто, кроме меня, так до сих пор и не обратил внимания.

— Они, что, тебя не видят?

— Наконец-то, — осклабился недоэльф. — Долго соображаешь, смертная. Нет, если нечисть у тебя в родне и наследила, то самая что ни на есть незначительная. Туповатая. Они не только меня не видят и не слышат, но даже не подозревают, что мы общаемся. Никто, кроме тебя, не знает о моем присутствии. Говорю же, я здесь тайно.

— Зачем тебе это? — прищурилась подозрительно. От этого мелкого энтузиаста в любую минуту все, что угодно, прилететь может.

— Забавно… — шутливо развел он руками. — Это, во-первых. Ну, а во-вторых… — Взгляд его неожиданно стал цепким и жестким. — Не думали же вы, что я отпущу вас одних, не проверив, что парочка иномирян творит на моей земле?

«На моей земле»…

Это прозвучало так веско и властно, что я невольно поежилась. Сразу вспомнилась песня хульдры. Если Йор брат Танбора, а Танбор вроде как бог, то, значит, и недоэльф тоже?... Или нет?.. Настороженно уставилась на фрейра — никаких атрибутов божественности, нимба над головой, и того не заметно… Господи, какая ерунда мне в голову лезет… И ведь не скажет, даже, если прямой вопрос задать. Сейчас, по крайней мере, точно. Выкрутится, отшутится, нагрубит, рассыпется пылью, но откровенничать не станет, пока сам не пожелает. Поэтому спросила о другом.

— Боишься, что кобольды распробуют самогон, пристрастятся, сами сопьются и заодно все Запретные Земли споят? — озвучила я собственные опасения.

Сколько на Земле было примеров, когда таким образом целые народы исчезали? Не хочу, чтобы мой Петька стал злым гением Хауддана, превратившим его обитателей в законченных алкоголиков. Лично я этого больше всего опасалась, поэтому ответ Йора стал для меня полной неожиданностью.

— Пфф, — пренебрежительно отмахнулся он. — Глупости.

Всмотрелся в мое ошарашенное лицо и звонко расхохотался. Пришлось терпеливо ждать, когда фрейр закончит радоваться.

— Надеюсь, ты не забыла, что мы не люди? — Он снова поманил меня пальцем, а так как я на этот раз не торопилась наклоняться, сам потянулся к моему уху. — Даже не дальние родственники… — выдал он тоном заядлого сплетника. Так, будто открывал страшную тайну. Потом откинулся назад и торжествующе припечатал: — Дурында… Для нас ваши человеческие напитки безвредны… Почти… Чуть ударяет в голову, веселит, но никакого привыкания не вызывает. Так что, пусть себе забавляются — варят, гонят, сушат, выпаривают… Чем бы нечисть не тешилась, лишь бы… Гм… Ну, это тебе знать не обязательно. А вот если вам — совершенно случайно, разумеется — придет в голову предложить моим соплеменникам что-то действительно опасное, будь уверена, я сумею вас остановить. Убью, но не позволю причинить вред тем, за кого несу ответственность.

Фрейр сжал губы. Заглянула в его глаза и поняла — не врет. Если нужно, уничтожит не задумываясь.

— Ладно, развлекайтесь пока, детишки, — произнес недоэльф прежним беззаботным тоном. — Но уже без меня. Я увидел, все, что нужно.

Он подмигнул мне и, поблекнув, развеялся дымом.

Тем временем переговоры подошли к концу.

Мужчины поднялись, и смотрящий Дургах торжественно пожал ладонь Трэя Ольеса — бывшего землянина, а ныне намаррского графа, инспектора по делам малых народов и без пяти минут заслуженного кобольда. Сомкнутые руки окутала красная дымка, сверкнула молния, что-то громыхнуло, и договор был заключен.

Потом Дургах снова опустился на валун, заменявший ему стул, и охрана тут же вытолкнула вперед несуразного всклокоченного кобольда.

— Это Хадках, — представил соплеменника смотрящий. — Он придумывает для нас тележки, водяные колеса, отмычки для тролльских замков… хм… ну, и всякое такое. Объясни ему, как сделать пиво крепче и лучше, чем у громадин. Никто из нас не поможет тебе так, как Хадках. Духи заметили его и позволили творить несуществующее.

То, что духи неслабо одарили Хадкаха, было заметно с первой секунды. Изобретатель постоянно переминался с ноги на ногу, почесывался и приглаживал на голове редкие, торчащие в разные стороны шерстинки. Рассеянный взгляд блуждал по сторонам, ни на чем не задерживаясь, а на морде то и дело появлялась блаженная улыбка. Словом, классический гений.

Я с сомнением изучала местного уникума. Странный тип. Сумеет ли он хоть что-то понять из Петькиных объяснений? Словно в ответ на мое недоверие, Хадках вдруг встрепенулся, шагнул к брату, и, проникновенно уставясь ему в глаза — снизу вверх, выпалил: