Замуж за принца любой ценой (СИ) - Бакулина Екатерина - Страница 20

Кейлен долго смотрела на Уллема, пытаясь что-то понять. Потом перевела взгляд на Адель.

— Кто это? — спросила она.

— Адель, дочь Эринга Мора, — сказал Уллем, сделал Адель знак рукой, чтобы она подошла. — Наш сын Роналд хочет жениться на ней.

— Наш сын? Но он совсем еще мальчик?!

— Он уже большой мальчик, дорогая, — сказал Уллем мягко, похлопал ее по руке. — Ему двадцать один год, ему давно пора жениться.

— Правда? — она казалась слегка удивлена. — Как летит время… Мне казалось, он только недавно научился ходить, он ползал тут и совсем… — она вдруг вздрогнула, словно вспомнив что-то. — О, вы простите меня, — сказала, почти виновато. — Иногда я теряю счет времени… Вы… как вас зовут?

Адель поклонилась, мурашки побежали по спине.

— Адель Мор, Ваше Величество.

— Вы очень красивая, Адель, — губы Кейлен тронуло подобие вежливой улыбки. — Что привело вас сюда?

Адель растеряно оглянулась на Уллема, и он пришел ей на помощь.

— Это невеста нашего сына, дорогая. Адель Мор. Я привел ее познакомиться с тобой.

Брови Кейлен чуть удивленно дрогнули. Она кивнула.

— Очень рада познакомиться с вами, Адель. Мой сын много о вас рассказывал. Я надеюсь, вы станете ему хорошей женой… — ее губы вдруг дрогнули, тонкие пальцы сжались до хруста. — Хорошей, не то, что я.

— Ну что ты, дорогая, — Уллем привстал, поцеловал ее в лоб. — Ты самая лучшая жена.

— Правда?

Он оглянулся на Адель, покачал головой, словно говоря: «вот видите…» Выпрямился. Вздохнул.

— Правда. Нам пора идти, Кейли. Не скучай. Я зайду к тебе после ужина. Договорились? — он погладил ее по волосам. — Идемте, Адель.

Уже собрались уходить…

— Подожди! — Кейлен буквально подпрыгнула на месте, словно вспомнила что-то важное. — Подожди, я должна сказать тебе. Она снова приходила! Твоя жена! Я не хотела говорить с ней, но она сказала, что будет приходить снова, пока я не передам тебе ее слова… времени нет…

Сейчас Кейлен казалась еще безумнее, голос дрожал, глаза сверкали.

Уллем взял ее за руку.

— Что? — выдохнул он.

— Она сказала… — лицо Кейлен исказилось брезгливой гримасой. — Она беспокоиться о сыне. Она сказала, ее мальчик готов наделать глупостей… совершить ошибку. Непоправимую. Она хочет, чтобы ты отослал его подальше. Как можно скорее.

Лицо Уллема побледнело, на мгновение стало почти таким же, как лицо жены. Но он быстро взял себя в руки.

— Хорошо, я понял, — сказал он. Потом резко повернулся к Адель. — Идем.

Уллем сам налил себе вина из кувшина, упал в кресло.

— Скажите, Адель, вы когда-нибудь раньше видели людей, которых сожгла собственная магия? — мрачно спросил он. Покрутил бокал с вином в руке, но пить не стал, поставил на столик.

— Нет, — сказала она. — Мне говорили, что такое бывает…

— Бывает, — Уллем вздохнул. — В этом есть и моя вина. Наверно, я до сих пор не могу себе простить. Кейлен с самого начала ненавидела меня. А мне было не до нее, я слишком… — он замолчал, мотнул головой, так, словно это было лишнее. — Я говорил с вашим братом, Адель, когда он приезжал сюда — он сказал, вас учили обращаться с собственной силой. И то, что я видел — подтверждает его слова. Это очень важно. И важно не только для вас, если вы не хотите повторить судьбу моей жены, но и для Роналда. Когда неконтролируемая сила вырывается — это может быть очень опасно.

— Я понимаю…

— Не думаю, — он невесело усмехнулся. — Знаете, почему я был против Исбел? Она хорошая девушка из хорошей семьи, и все же… Ее никто не учил. Ей всегда, с самого детства говорили: «Нельзя!», как и вашей матери, Адель. Сейчас это встречается все чаще. Сила уходит, размывается. Настоящая Сила. Древние короли могли одним взглядом подчинять себе целые народы, одним движением руки сжигать поля от края до края мира. Броди могли превращаться в драконов, если вы помните. Но этого больше нет. И Сила из реальной силы, простите за тавтологию, превращается в бутафорию. В атрибут, но не источник власти. Теперь больше полагаются на деньги и армии. Сила теряет свое истинное значение. Девочкам больше не прилично использовать реальную боевую магию, даже неприлично уметь. Война не для женщин. Но если закрывать на что-то глаза, то вовсе не значит, что оно исчезнет. Я приглашал учителей для своей дочери точно так же, как приглашал для сыновей. Вот только с женой не успел. Это нужно делать в детстве, потом намного сложнее. Когда у вас с Роналдом будут дети, они будут Тандри и Броди так же, как Моры и Бреннаны. Вы должны их учить.

Адель молчала.

С одной стороны, она знала все это и так, с другой… до сегодняшнего дня она не понимала до конца, чем это может обернуться. Она видела, как страдала ее мать, но то, что произошло с королевой…

— Исбел приехала сюда запуганным волчонком, — сказал Уллем, взял, наконец, бокал, выпил залпом. — Она старалась все делать правильно — правильно ходить, правильно говорить, правильно улыбаться. Но любые эмоции вызывали у нее панику. Не открытую. Она все держала в себе. Со стороны, наверно, этого и не разглядеть, не будь ты Бреннан. И ей повезло встретить Роналда. Не смотрите на меня так, ей действительно повезло. Роналд, со своим скверным, нетерпимым и властным характером, давал ей кучу поводов для срыва эмоций. Она выплескивала все на него. Не будь он Броди, она бы его убила. Но у Роналда слишком крепкая шкура, чтобы его можно было реально пробить случайной вспышкой. Ему это даже нравилось. Да, его это заводит, так что имейте в виду. И Исбел, видя, что ее удары не приносят вреда и даже наоборот, забавляют и развлекают, успокаивалась и приходила в себя. Переставала винить себя. Видела, что ничего в этом страшного нет. Она и влюбилась в него, ее можно понять. Но только Роналд поигрался, и ему надоело. Он был увлечен ей, но это не любовь. И если она сорвется снова, он может ответить. И неизвестно еще, кого это убьет первого, в конце концов. Вы, Адель, по крайней мере, себя контролируете, и у вас достаточно сил, чтобы его давлению противостоять.

— Но разве ничего нельзя сделать для Исбел?

— Можно, пожалуй, — согласился Уллем. — Она еще достаточно молода, ей нужны хорошие учителя. Я мог бы найти… Но вот только ее отец против. Говорит, ей не незачем уметь. А это не настолько важный повод для меня, чтобы ссориться с Ришертом Локхартом. Единственное, что я могу сделать, это помочь найти ей мужа, который будет готов пригласить ей учителей. И тогда, может быть, Исбел повезет. Но это будет не Роналд… — Уллем замолчал ненадолго, задумчиво поджал губы. — Хотите вина?

Адель кивнула.

Наверно, не мешало бы сейчас… Столько всего разом…

Вино было терпкое и очень крепкое, такое, что закружилась голова.

— Расскажите о своей семье, Адель, — предложил король. — Я хочу узнать вас получше.

Он зашел попрощаться на рассвете, тихо постучал в дверь.

Она услышала… почувствовала. Выскочила, как была, в одной сорочке, вдруг испугавшись, что не успеет, он уйдет, и… и все.

Только увидев его спохватилась, поняла, что в таком виде неприлично встречать гостей.

— Я разбудил тебя? — улыбаясь, спросил Йоан.

— Нет. Да… — Адель смутилась, попыталась было поплотнее запахнуть ворот сорочки. — Я не спала. Ничего страшного.

Оглянулась, думая, чем бы можно укрыться.

— Я только попрощаться, — сказал он. — Я сейчас уезжаю. Пока в Терсо. Но еще обязательно вернусь к турниру.

Он смотрел ей в глаза. И в глазах — свет и тепло.

Прощаться…

— Вернешься?

Вдруг показалось — это навсегда.

— Обещаю, — уверенно сказал он.

Все сомнения, все страхи вдруг нахлынули разом. Все, что ей снилось, что она слышала…

— А если тебя отправят куда-то еще?

Если она больше не увидит его никогда?

Если из-за нее ему грозит опасность?

У них нет будущего? Вместе — нет? Ничего не выйдет?

— Я вернусь, — его голос звучит так твердо, без всяких сомнений, что не поверить нельзя. — Что бы не случилось, я обязательно вернусь. А там будет видно. Ты ведь хочешь, чтобы я вернулся?