Рази наповал (ЛП) - Нейл Хлоя - Страница 9

Я помахала Джеффу Кристоферу, третьему из дедушкиной команды. Он высокий и долговязый, со свободно висящими темно-русыми волосами. Катчер предпочитает джинсы и язвительные футболки; на сегодняшней написано «МАСТЕР КОЛКОСТЕЙ» над смайликом с унылым выражением лица. Джефф придерживается повседневно-деловых брюк защитного цвета и рубашек на пуговицах.

— Как вы ее нашли? — спросил Этан.

— По ориентировке, — ответил Катчер. — Патрульные заметили ее и предупредили нас. Мы решили, что вы захотите присоединиться к нам во время обыска.

— Мы это ценим, — произнесла я, прежде чем Этан успел сказать что-нибудь язвительное по поводу того, что я составила компанию.

— Это «Фестивал GVS» 1993 года выпуска, — сказал мой дедушка. — Эта марка выпускалась недолго, поэтому их не так уж и много на ходу.

— Я никогда о ней не слышала, — произнесла я и обошла машину, заглянув в грязные окна. На переднем сиденье лежала термосумка для пиццы, наряду с большим количеством мусора.

Дедушка указал на Джеффа и Катчера.

— Давайте взглянем.

Они вдвоем надели одноразовые перчатки, Джефф открыл багажник, а Катчер двери машины. Изнутри донеслись разные запахи: жира от фаст-фуда, съеденного в дороге, терпкий запах ароматизатора «елочка», висящего на зеркале заднего вида, и затхлости старой и грязной материи.

— Он неопрятный, — сказала я. — Или у него мало времени на уборку.

— Ага, — согласился Катчер. Он открыл бардчачок, в котором было пусто, за исключением шинного манометра. Опустил солнцезащитные щитки и обнаружил еще меньше прежнего. — Нет ни документов регистрации, ни страховки.

— Там обязана быть ДНК, — сказал мой дедушка, его взгляд скользнул по куче выброшенных стаканчиков от фаст-фуда, на которых все еще были крышки и трубочки. — Твой преступник не создает впечатление особо сообразительного парня.

— Ему не удалось схватить меня, — заметила я. — И он сказал, что должен кому-то денег. Может, мы не единственные, на кого не произвели впечатление его навыки.

— Может быть, — произнес дедушка. — Учитывая, что его отпечатков нет в системе, скорее всего, и ДНК не будет. С другой стороны, маловероятно, что он начал с похищения, так что посмотрим, что смогут сделать криминалисты.

— Так, так, — произнес Катчер, вылезая с переднего сидения с белым бумажным диском.

— Что у тебя там? — спросил мой дедушка.

— Подставка для стакана из «Бурого Мула», — ответил Катчер. На толстом картоне был нарисован брыкающийся мул и адрес.

— Это дальше по дороге, — сказал он. — Это закрытый бар и притон для членов семей Чикаго, скажем так, имеющих связи. Просто так в «Бурого Мула» не попадешь.

— Ты говоришь о мафии? — спросила я.

— И нескольких других группах организованной преступности, — ответил Катчер. — В баре не проводят граней.

— Нет ничего хорошего в том, чтобы задолжать мафии, — произнес Этан.

— Точно, — согласился Катчер.

— Это еще не значит, что именно это и происходит, — сказал мой дедушка, с беспокойством нахмурившись, когда посмотрел на меня, — но мы отправим несколько офицеров в бар, чтобы они все узнали.

— А посетители притона мафии станут разговаривать с копами? — спросил Этан.

— Может быть, а, может, и нет, — ответил дедушка, но подал жест одному из полицейских, стоявших рядом. — Но мы все равно поставим галочку.

Катчер посмотрел на мусор.

— Давайте займемся остальным.

— Ваша работа весьма пленительная, — сказала я дедушке с улыбкой.

— Иногда нам приходится марать руки, — ответил он, подмигнув. — Но обычно оно того стоит.

Они копались в мусоре из машины больше часа, ища личные данные. Учитывая его объем, казалось вероятным, что туда мог попасть чек, штраф ГИБДД или квитанция, что-нибудь с именем владельца или контактными данными. Но при том, что он оставил уйму бумаги и, вероятно, много ДНК, нигде не было имени или адреса.

Мой дедушка посмотрел на Этана.

— Есть что-нибудь с записей камер наблюдения Дома?

— Ничего полезного, — ответил Этан. — Ни часто встречающихся машин, ни бросающегося в глаза сталкера. Есть успехи с опросом соседей?

— Ничего, — ответил Катчер. — Есть несколько домов, в которые мы пока не заходили — где никто не открыл дверь при первом заходе — но пока никто не вспомнил доставщика пиццы без лейбла или кого-то, кто следил за Мерит.

— Значит, мы в тупике, — сказала я, чувствуя себя более, чем немного обеспокоенной.

— Мы его найдем, — произнес мой дедушка, сняв перчатку и приобняв меня. — Он и пальцем не тронет тебя или… — Он опустил взгляд на мой живот, потом поднял его обратно на меня, в его глазах был вопрос.

— Мы еще не определились с именем, — сказала я с улыбкой. — Но мы тебе сообщим, как только это сделаем.

Хотелось бы надеяться, что это случится до того, как она решит появиться.

* * *

— Ты в порядке? — спросил Этан, когда мы снова сидели в машине и ехали на север.

Я передвинулась, чтобы устроиться поудобнее на узком сидении.

— Да. Просто… сбита с толку.

— Потому что какой-то псих попытался похитить тебя, или застрелить, или и то, и то другое?

— И то, и другое, — ответила я с улыбкой. Этан такой серьезный, поэтому он редко смотрит сквозь пальцы на угрозы. Но еще он не хочет, чтобы я волновалась и подвергала стрессу ребенка.

— Он не сможет до тебя добраться, — сказал Этан. — И не доберется. Дом защищен, и ты будешь оставаться в нем, если меня не будет рядом.

Мне пришлось потрудиться, чтобы не ощетиниться от властного тона его голоса, хоть я и знала, что он пытается меня защитить.

— А если мы его не найдем?

— Буду с тобой честен, Страж. И скажу тебе кое-что, что, как я считаю, ты все равно бы решила сделать, будь ты менее эмоциональной в этой конкретной ситуации.

Взгляд, которым я его одарила, должен был понизить температуру в машине на несколько градусов.

— Менее эмоциональной? Потому что ты хладнокровен и собран?

— Я всегда хладнокровен и собран.

Я фыркнула.

— Я просто хочу сказать, что трудно быть объективным, когда ты жертва, — мягко сказал он. — Но мы его неминуемо найдем. Он не блещет сообразительностью и оставляет весьма очевидный и буквальный след из хлебных крошек.

Но когда мы его найдем? — задалась я вопросом, прислонившись лбом к холодному стеклу окна и наблюдая, как мимо нас пролетает город. — Как долго конкретно этот меч будет висеть над нашими головами?

Я не собиралась позволять ему вечно нас контролировать. И когда мы ехали по Гайд-Парку, мне в голову пришла идея.

— Эй, можешь, пожалуйста, остановиться? У голубого дома?

Я указала направление, Этан остановился у тротуара, и я вылезла, вразвалочку подойдя к миссис Плам, которая стояла у ворот.

Ей шестьдесят четыре года, и она делит дом со своей взрослой дочерью, зятем и их детьми. Она уже десять лет вдова, но все еще носит свое обручальное кольцо и предпочитает, чтобы ее называли «миссис».

У нее темная кожа, короткие кудрявые седые волосы, а морщинки вокруг глаз — единственное указание на ее возраст. Она стройная и изящная, носит джинсы, футболки северо-западного университета и садовый фартук, пока поливает однолетние растения возле забора. Миссис Плам мало спит, и она говорила, что ей нравится давать ее растениям — клумбе, практически переполненной розовыми и белыми петуньями — питье в конце долгого дня.

Я не была уверена, опросили ли сотрудники моего дедушки миссис Плам, но стоило проверить. Она знает распорядок моих прогулок лучше, чем кто-либо другой за пределами Дома Кадогана, и, что более важно, она знает сам район.

Она подняла голову, когда мы подошли к ней. В ее глазах была подозрительность, пока она не узнала нас, и недоверие сменилось радостью.

— Мерит! Я так рада, что ты здесь. — Она перегнулась через низкий забор, чтобы протянуть руку, и я ее пожала.