Гронтхейм (СИ) - Анонимов Алексей - Страница 2

В груди что-то кольнуло. Не знаю как, но я понял, что до добра это не доведет. Но вместо того, чтобы попытаться силой отогнать ее от болота, я разулся и полез следом за ней. Знал ведь, что Алису бесполезно отговаривать. Потому и промолчал.

- «Если что случится, я буду рядом и помогу», - говорил я себе, ради нее переборов необъяснимый страх в душе.

Болото и впрямь оказалось неглубоким. Метров через двадцать, жижа болотная даже не доставала мне до колен. А вот дальше, когда Алиса находилась в трех-четырех метрах от заветной кувшинки, случилось нечто ужасное. Она неожиданно с головой ушла на дно. Хотя, казалось бы, какое дно? Такой резкий переход с двадцати сантиметров до полутора и более метров практически невозможен.

Я испугался так, как не пугался никогда в жизни.

- Алиса! - закричал я и, не думая о последствиях, опустился на корточки и погрузил руку в жижу, пытаясь вызволить подругу из смертельной ловушки.

Мне повезло, я успел схватить ее за запястье. Сил у ребенка немного, но и Алиса весила, дай бог килограмм тридцать. Пускай медленно, но я вытягивал ее на поверхность, заливаясь горькими слезами. И лишь надеялся, что успею вытащить до того, как она задохнется.

Из книг я узнал, как правильно делать искусственное дыхание. Но одно дело знать, и совсем другое - уметь. Теория далека от практики. Да и вдруг что забуду? Память-то в стрессовых ситуациях работает с сбоями.

- «Ну же, быстрей, еще быстрее», - подгонял я себя, скрипя зубами и безмолвно крича.

И в какой-то момент, я ее вытянул. Не знаю, сколько прошло времени. Иными словами, сколько она пробыла под водой. Был ли шанс ее спасти или нет, я из последних сил выволок Алису на берег и, очистив дыхательные пути, приступил к искусственному дыханию.

Кажется, в процессе я сломал ей ребро. Но меня это мало заботило. Спасение жизни - вот, что меня волновало прежде всего. Чудом или же все-таки я сделал все правильно, в какой-то момент она откашляла воду, вздохнула полной грудью и захрипела. Все еще плача как малое дитя, которым по факту и являюсь, я обнял ее, что есть сил, да так и застыл.

- Оно..., - прохрипела она, но я не обратил это внимания.

Казалось бы, все кончено - Алиса жива, я жив, оба в целости и безопасности. Что может случиться? Случилось, да еще что! Нечто из ряда вон выходящее. Толи лиана, толи еще что, не понять даже, живая или нет, она незаметно подкралась к нам и как змея обвилась вокруг лодыжки Алисы. Та даже ничего не почувствовала, а я и не глядел в тот момент по сторонам.

- А-а-а! - закричала Алиса, когда болотная лиана потащила ее обратно в болото, вырвав из моих цепких объятий. Я бы тоже закричал после того, что ей пришлось пережить.

Все еще крича и плача, она звала меня. Она тянула ко мне свои руки, и я на корячках пополз за ней. Лиана тянула ее обратно так быстро, что я не поспевал за ними. Секунда и вот она вновь под водой, а я еще ой как далеко.

Когда я добрался до места, где она уже во второй раз за сегодня пошла ко дну, то вновь запустил туда руки и попытался нащупать хоть что-то. Ладонь, та дурацкая панамка, что не утонула в злосчастном болоте. Хоть что-нибудь, за что можно ухватиться.

- Не может этого быть, - впал я в отчаяние и сделал то, что сделал бы на моем месте любой (здравомыслящий или нет - это уже вопрос десятый) - нырнул за ней.

Плавание - не мой конек. Да и задерживать дыхание, я могу всего ничего. Секунд двадцать и мне уже срочно нужно восполнить дефицит кислорода, не то задохнусь. Но в этот раз, я себя переплюнул. Я пробыл под водой больше минуты. Но так и не достал до дна, а также не нашел Алису.

Удушение заставило меня всплыть на поверхность. Я молил о помощи, но бог меня не услышал. Второй нырок не оправдал ожиданий, третий также не принес ничего кроме отчаяния, а четвертому не суждено было совершиться. Больше трех минут под водой даже взрослый не выдержит, что уж говорить про ребенка.

- Она... она... она что, умерла? - никак не мог смириться я со свершившимся фактом.

И тут мне на глаза попалась кувшинка. Та самая, из-за которой все и случилось. Во мне вспыхнула безудержная, какая-то животная ярость. Я доплыл до треклятого цветка, выдернул его с корнем и стал рвать на куски.

Я рвал и рвал до тех пор, пока от радужного цветка ничего не осталось. И в тот момент, случилось третье и последнее за всю мою недолгую земную жизнь событие, что раз и навсегда изменило судьбу человека, которого Энгельс будет помнить еще очень и очень долго как одного из пропавших без вести в Ведьминой роще ребенка.

Вода забурлила и как пред Моисеем расступилась. Дна я там так и не увидал. Зато где-то внизу, в темноте, с бешеной скоростью вращался вихрь необузданной чистой энергии. Как черная дыра, только красная, она тянула в себя все вокруг меня. Листочки, веточки, мимо даже пронеслась птица и камнем рухнула вниз.

Меня, кстати, притяжение также не обошло стороной. Противиться не было сил, да и бесполезно это. Как пыль в пылесос, меня засосал этот вихрь.

Я падал в полной темноте, ведь болотная жижа сомкнулась за мной, наглухо запечатав бездонную яму. А красный вихрь с каждой секундой свободного полета становился все ближе и ближе. Он увеличивался в размерах, пока не поглотил все вокруг. Последнее, что я помню - это боль. Невидимая сила мотала меня из стороны в сторону, разрывала на части, и вновь склеивала на место как кусочки мозаики.

А затем вновь наступила темнота. Но на сей раз ни боли, ни звуков, ничего. Я понадеялся, что умер, а душа отправилась в рай. Ох, лучше бы я умер! Все лучше, чем мирские боль и страдания, нескончаемым потоком обрушившие на хрупкие плечи ребенка.

Причем мира не нашего, а жесткого магического мира, где сильный имеет все, а слабый - ничего. Где рабство, убийство, нескончаемые войны - в порядке вещей. Где балом правит Смерть. Не эфемерная, а вполне себе настоящая. Там боги, там люди и нелюди, там смерть и спасение, там роскошь и нищета. Там есть все, о чем ты мечтаешь. Но это все достанется только тому, кто готов зубами вцепиться в горло врагу, лишь бы протянуть еще один день. И имя этому миру - Гронтхейм!

Гронтхейм, триста шестьдесят восьмой год от падения Разрушителя и распада Империи Кемер. Железный лес близ Саренхольта кишел жуткими тварями и призраками павших солдат. После последней войны королевств многие средоточия силы, оскверненные страданиями и кровью солдат, превратились в бич, терзающий род людской.

Ближайшая к лесу деревня Уркта свыклась с соседством с проклятым местом. Стоило наступить ночи полной луны, все деревенские и немногочисленные обладатели силы, вставали на защиту родимого дома. Они отбивали нашествие нежити, загоняя ее туда, откуда пришла - в дебри Железного Леса. Порой, ценой жизней родных и друзей.

Темно, холодно. Ай! Больно, блин. Секундочку, откуда боль? Разве в посмертии есть место страданиям? Чувствую ласкающий кожу ветерок, приятную прохладу. Я что же, не умер? Открываю глаза и....

Темно. Но не так, чтобы совсем ничего не видно. Скорее легкий полумрак. Вокруг стоит лес. Но не тот, который я помню. На деревьях не единого листочка, кора светло-серого цвета и едва заметно поблескивает, а по земле низко стелется белесый туман.

Осматриваю себя с головы до ног. Вроде все на месте. Помню чувство, как меня раздирало на части. Но на коже нет ни царапинки. Даже одежда чистая, будто только из стирки.

- «Алиса!», - всплыла в памяти жуткая картина, погружающегося с головой в воду дорогого для меня человека. Скупая слеза скатилась по щеке.

- «Не будь тряпкой, вставай!», - раздался в голове до боли знакомый голос и слез, как ни бывало.

Оглядываюсь вокруг. Ни Алисы, никого-то другого. Здесь только я, один. Где здесь, пока непонятно. Может, я все-таки умер? Щипаю себя. Нет, боль есть. А раз чувствую, значит живой. Наверное, живой.