Мэллори - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 10

Корридон позвонил Эффи, сообщил о назначенном приеме у врача и торопливо повесил трубку, стесняясь выслушивать восторженные благодарности.

Еще он встретился с одним человеком в Уайтчепеле и с другим человеком на Балхем-Хай-стрит, и два маленьких пакета, тайком привезенные из Америки в подкладке плаща, перешли из рук в руки. На автобусе вернулся в Уэст-Энд, пообедал и пошел к себе. Теперь, лежа на постели и устремив глаза в потолок, он чувствовал себя удовлетворенным.

В тиши комнаты, за надежными стальными решетками, Корридон вспомнил вдруг о Жанне Персиньи. Интересно, что она сейчас делает?.. Завтра вечером в клубе он скажет ей, что не намерен браться за эту работу. Можно вообразить их реакцию! В глазах Жанны вспыхнут презрение и ярость. Ренли смутится, как человек, случайно уличивший друга в неприличном поступке. Ян схватится за маузер…

Корридон криво усмехнулся: пускай судятся! Что они могут?..

Он вспомнил про конверт Ренли, открыл его и стал рассеянно читать машинописный текст. Ему было неинтересно. Ну кто такой Мэллори? Ничего не значащее имя… Корридон читал от скуки – надо же чем-то заняться перед сном.

«Брайан Мэллори. Родился 4 февраля 1916 года. Рост – метр восемьдесят шесть. Вес – восемьдесят пять килограммов. Волосы темно-каштановые, глаза карие, кожа светлая.

Особые приметы: голос – вследствие ранения во время бегства из лагеря – тихий, сдавленный. Не в состоянии кричать, но говорит отчетливо и ясно.

Привычки: когда злится, имеет обыкновение бить правым кулаком в ладонь левой руки. Когда доволен, потирает руки. Сигарету держит всегда между большим и указательным пальцами. Спички зажигает о ноготь большого пальца. Гордится своей невозмутимостью, смеется и улыбается редко».

Корридон нетерпеливо хмыкнул и заглянул наугад на следующую страницу.

«Единственная родственница – тетка, мисс Хильда Мэллори, воспитывала его с четырехлетнего возраста, после смерти матери. С отцом отношения были плохие, встречались редко. Тем не менее отец сделал его своим наследником и оставил большое состояние…»

Корридон зевнул и, скомкав листки, бросил их в угол комнаты.

«Надо раздеться и лечь по-настоящему», – подумал он, закрывая глаза. Прошло несколько минут. Он не шевелился. Его лицо постепенно разгладилось и утратило выражение жестокости. Корридон заснул.

Ему снилось, что на краю постели, сложив на коленях изящные белые руки, сидит Мария Гауптман. Ее лицо разбито и окровавлено – как тогда, когда она лежала мертвая у его ног. Она пытается что-то сказать, но от ее головы остались лишь широко раскрытые глаза над зияющим провалом с несколькими торчащими зубами. И все же он твердо знает: она пытается что-то сказать.

Не первый раз ему снился этот сон, и всегда у него складывалось впечатление, что Мария собирается сказать что-то очень важное… Но она ничего не говорила – просто сидела на постели, вселяя в его сердце ужас; сидела и не уходила.

Корридон проснулся от стука в дверь. Он оторвал голову от подушки, чувствуя, как ноют челюсти – опять во сне скрипел зубами, – и прислушался. Когда стук повторился, он бесшумно скользнул в гостиную, не зажигая света, отодвинул занавески и выглянул в окно. Она едва виднелась в лунном свете – стояла все в тех же черных брюках и черном свитере, засунув руки в карманы, с непокрытой головой, с сигаретой в губах.

Корридон застыл на миг, не сводя с нее глаз, потом включил свет и спустился по лестнице. Он понятия не имел о причинах столь позднего визита, но открыл дверь, не колеблясь.

– Входите. Вы одна?

– Да, – ответила Жанна, ступив в маленькую прихожую.

– Поднимайтесь наверх, – сказал Корридон и закрыл дверь, но лишь после того, как выглянул во тьму и убедился, что Ян или Ренли не прячутся в тени поблизости.

Жанна поднималась по лестнице, а он следовал за ней, глядя на ее прямую спину, на покачивающиеся бедра. Девушка вошла в гостиную и остановилась возле камина.

– Что привело вас сюда в такой поздний час? – спросил Корридон с порога. – Я уж собирался ложиться – плохо выспался прошлой ночью.

Она отвела от него взгляд и стала рассматривать комнату – ничего не упуская, впитывая каждую деталь. Наблюдая за ней, Корридон впервые обратил внимание на убогую скудость обстановки: на потертый ковер, кресло с выпирающей пружиной, старый, с пятнами, стол…

– Выпьете немного? – резко спросил он, сняв с полки бутылку джина. – Где-то должен быть и вермут.

Корридон скрылся на кухне, раздраженный тем, что ему понадобился предлог уединиться, прийти в себя от ее тревожащего присутствия. Когда он, найдя вермут, вернулся в комнату, беспокойное чувство улеглось, но скованность и напряжение остались.

Жанна все так же стояла у камина – безмолвно, недвижно, настороженно. Насвистывая сквозь зубы нехитрый мотивчик, Корридон смешал коктейль и поставил на стол бокалы.

– Чувствуйте себя как дома. Эту дыру, конечно, трудно назвать домом, но лучшего у меня нет. – Он сел в кресло, и то затрещало под его тяжестью. – За ваше здоровье! – Корридон сделал глоток и поморщился. – Паршивый вермут, надо сказать…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.