Неземная любовь (СИ) - "Lita Wolf" - Страница 2

Мили через три разбойники покинули дорогу и разъехались в разные стороны.

В результате она осталась с блондином наедине. Но чем дальше, тем сильнее Марион волновало совсем другое. Похититель кружил по лесу больше четырех часов, заметая и путая следы. Теперь её точно не найдут. Пленница приуныла окончательно.

Лишь в сумерках они остановились возле входа в пещеру. Блондин занес девушку внутрь и усадил на ложе из веток. Здесь уже находился главарь. А также богато одетый брюнет, которого Марион про себя окрестила Дворянином. И невысокий худощавый мужчина с русыми волосами и перевязанной рукой — он, кажется, вовсе не принимал участия в нападении. Досталось на предыдущем разбое? Судя по тому, что предплечье зафиксировали ветками, у него была сломана кость.

Тем временем бандиты занялись костром. Сложили дрова и хворост. Раненый поджёг их некой диковинной вещицей. Это ещё что такое? Продолговатая, в палец длиной, когда мужчина нажал кнопку, сверху из неё вырвался язычок пламени. Ни о чём подобном Марион даже не слышала. Видать, они из очень далёких земель. Зачем же явились в Англию?

В свете костра она разглядела мужчин лучше. Главарь был определённо красив. И несмотря на полностью кожаное одеяние, наверняка не простого происхождения — в нём чувствовалась порода. Дворянин тоже недурен собой. Острые скулы, заостренный нос, изломленные брови и чувственные губы. У Раненого были тонкие черты лица, также вполне приятные.

В общем, разбойники, находившиеся здесь сейчас, если не считать Варвара, выглядели никак не представителями низших слоев общества. Кто же они такие? Как их занесло на большую дорогу?

Марион ещё раз обвела взглядом мужчин и вдргуг, как на острие кинжала, напоролась на ледяной прищур синих глаз Дворянина. Аж вздрогнула. И поспешно потупила взор. А внутри всё похолодело, словно мороз его взгляда проник ей под кожу. Мда, ещё неизвестно, кто из них опасней…

Зачем же её похитили? Что ждёт её теперь? Если бы хоть понимать, о чём они говорят. Однако у Марион не было предположений даже о том, что это за язык.

О своей дальнейшей судьбе оставалось только гадать. Если бы хотели убить, наверное, не было никакого смысла тащить её сюда? Не людоеды же они! Марион невольно с опаской покосилась на костёр. Да нет — вон мясо какое-то насаживают на вертел, похоже, часть оленьей ноги.

А что если… Сердце опять заиндевело, желудок от страха сжался в спазме. Что если те три девушки попали в банду точно так же — когда-то были похищены. И теперь ублажают мужскую похоть. В лесу ведь больше негде взять женщин. Господи, неужели… Уж лучше бы они её убили!

Распереживавшись, Марион не заметила, как приехали остальные разбойники.

К действительности вернул блеснувший перед глазами кинжал. Над ней склонился Дворянин.

Марион дернулась всем телом и в ужасе отпрянула. О, Боже, нет!

Но Дворянин лишь перерезал узел на путах, стягивавших верхнюю часть туловища девушки, размотал их. Она принялась растирать затекшие руки. Вот только обрадовалась рано. Мужчина тем временем весьма обходительно связал ей ноги, а затем оставшийся кусок вожжей обмотал вокруг её запястий. После чего наконец освободил от кляпа.

— Пожалуйста, развяжите! — взмолилась Марион. — Куда же я убегу ночью посреди незнакомого леса!

Однако просьба осталась без внимания. Дворянин вручил ей порцию мяса на листе подорожника, поставил рядом кружку с водой и отошел обратно к костру.

Шатенка что-то сказала ироничным тоном. Все засмеялись. Дворянин гневно сверкнул глазами, но в следующее мгновение уже улыбнулся сам.

Горячее мясо жгло пальцы, а кусок не шёл в горло. Марион хотелось завыть от отчаяния. Это новое связывание добило. Мало ей неизвестности и страхов. Терпеть ещё и физические страдания не осталось сил.

Она дула на пальцы, глотая слёзы. Но поесть всё же надо — её ждут нелёгкие времена. Откусила кусочек, прожевала, заставила себя проглотить. Затем следующий.

Неужели она больше никогда не вернётся домой? Хотя нет, дорога домой ей и так заказана, разве что в гости. Нужно ставить вопрос правильно: попадёт ли она когда-нибудь в дом жениха? Марион вспомнила морщинистое лицо сэра Персиваля, и её передёрнуло. Мысль о шестидесятилетнем старике пугала до спазмов в желудке, который и без того с трудом принимал пищу.

Марион обвела взглядом ужинавших разбойников. Здесь все были молоды. Лишь один мужчина выглядел заметно старше остальных, но и он никак не походил на ровесника сэра Персиваля. Стройный, подтянутый. Черные волосы едва тронуты сединой. На боку вместо меча у него, единственного, висел некий жезл. Почему-то в голову пришло слово Учитель. Возможно, из-за мудрости, что светилась в темно-карих глазах.

Она перевела взор на другого мужчину. Высокий лоб, пепельные волосы. Лицо хранило печать некоторой суровости. Одет он был проще всех, но в нем опять же чувствовалась порода. Смотрел он изучающе-пристально. Казалось, ничто не может от него укрыться, ни одна мелочь. Пожалуй, такое качество было бы весьма полезно для Шерифа.

Рядом с ним задумчиво поглощал пищу брюнет, насколько девушка успела заметить, очень высокого роста. Он был лишь чуть ниже Варвара. Удлиненное лицо, волосы до ключиц, голубые глаза. Кажется, за всё время молодой человек не произнёс ни слова. Поэтому его Марион смело нарекла Молчуном.

Она решила дать имена всем — нужно же их как-то различать. Но остальные, кто ещё не получил прозвища, находились к ней спиной. Придётся отложить это занятие.

Только не сошла ли она с ума? Сидит тут, словно в обществе хороших знакомых, выделяет их отличительные черты. А ведь неизвестно, что они сотворят с ней уже завтра. Убить, скорее всего, не убьют. Но, возможно, она даже пожалеет, что осталась жива.

Меж тем подкралась ещё проблема, насущная прямо сейчас — ей требовалось облегчиться. Только как намекнуть о столь деликатной теме похитителям, тем более, мужчинам? Все девушки, к несчастью, видеть её не могли — нет у них глаз на затылках. А обратиться с подобной просьбой к представителям противоположного пола — от одной лишь мысли об этом Марион заливалась краской. И в то же время бледнела от робости. Однако прогуляться ей необходимо, иначе рано или поздно случится конфуз.

В страшном смущении Марион подняла на разбойников глаза. И столкнулась взглядом с Шерифом. Посмотрела на него жалостливо, указала глазами на выход из пещеры. Он понял сразу. Поднялся с места, подошёл, развязал ей ноги и повёл наружу.

Ночь была звёздной, но в лесу темень — хоть глаз выколи. Марион спотыкалась и оступалась на каждом шагу. Хорошо, что Шериф поддерживал её под локоть. Конечно, это было не слишком пристойно. Марион даже немного бросало в жар — от его прикосновения и от самой ситуации, что она наедине с мужчиной, в темноте. Такого не случалось никогда раньше. Но иначе она бы уже не раз растянулась на земле.

Шериф довёл её до зарослей какого-то кустарника и чуть подтолкнул к ним, предварительно развязав руки. По счастью, сам отвернулся. Марион подумалось, что сейчас у неё, наверное, был шанс незаметно сбежать. Если бы не страх заблудиться, если бы не боялась диких зверей, если бы имела хоть какое-то представление, в какую сторону идти. Да и незаметно — это лишь в мечтах, наверняка в темноте она то и дело наступала бы на сухие ветки, её бы нагнали чисто на слух. Да, бегства пленницы Шериф мог не опасаться.

Когда они вернулись в пещеру, там все уже разбрелись по лежанкам. Марион остановилась в растерянности. На том месте, где она просидела весь вечер, лежал Варвар. А свободных не наблюдалось вовсе. Ей что же, спать прямо на земляном полу? Мало того, ночевали разбойники — и мужчины, и женщины — все вместе. В соседний зал они загнали лошадей. Может, пойти туда? Ночевать на конюшне тоже было совершенно непривычно, но, с точки зрения приличий, это, безусловно, лучший вариант.

Однако, завидев её, Варвар сделал призывный жест и указал на ложе рядом с собой.

О, Боже, нет, ни за что! Марион отчаянно замотала головой.