Больные ублюдки (ЛП) - Коул Тилли - Страница 54

Это был Куколкин звёздный час.

Куколка меня соблазняла. После всех этих лет… она кончала для меня.

Когда началась следующая песня, Куколка опустилась на колени. Наклонившись вперед, она уперлась ладонями в сцену. Стоя на четвереньках, с ухмылкой на губах, она двинулась ко мне. Сидя совершенно неподвижно, я наблюдал за тем, как она подобралась к краю сцены. Так близко, что я мог при желании к ней прикоснуться. Так близко, что я мог протянуть руку и прижать Куколку к своим губам… Так близко, что я мог провести пальцем по ее горлу и смотреть, как пока она танцует, у нее по шее стекает кровь.

Будто прочитав мои мысли, Куколка наклонила голову набок, обнажив белоснежную кожу шеи. Ее рука опустилась к животу и исчезала в трусиках. Закрыв глаза, Куколка принялась ласкать клитор. Когда ее охватила волна удовольствия, у нее на щеках вспыхнул ярко-красный румянец, и на горле забилась вена.

Облизав губы и не в силах бороться с искушением, я подвинулся к краю дивана. Я поднял руку и, пробежав наперстком по ее стройной белой шее, осторожно проткнул кожу. Мне стоило огромных усилий, сидеть спокойно, когда по ее бледной коже скользнула алая капля. Куколка так громко застонала, что ее было слышно даже сквозь грохочущую музыку. Она вынула руку из трусиков и, растерев влажными пальцами кровь у себя на шее, смешала свои соки. У меня потекли слюнки от отчаянного желания попробовать ее на вкус. Но я не двигался. Я смотрел, как она дразнит меня и все ближе и ближе подталкивает к опасной грани потери контроля.

Она и представить себе не могла, что с ней случится, если это произойдёт.

Я мог зайти так далеко… даже с Куколкой. Смогу ли я сдержать ту тьму, которая всегда жила во мне, под моей кожей, готовая в любой момент вырваться на свободу? Чудовище, которое они из меня сделали.

— Трансформация, — сказал мне Генри, когда я однажды вечером спросил его об этом. О своих мыслях, тех самых, что касались только Куколки. — Вот как вы получите наибольшее удовольствие.

Он пожал плечами.

— Это типично для случаев проявления насилия, — он подался вперед из темноты угла нашей камеры. — Когда ты ее найдешь, она может оказаться такой же. И получать максимальное удовольствие именно от того, как ты мечтаешь его ей доставлять.

Генри вздохнул.

— Кролик, вы оба — жертвы обстоятельств. Это не делает вас плохими. Просто… другими. Это называют «игрой на грани». Ролевая имитация действий, которые в реальной жизни были бы чем-то немыслимым. Всё это происходит по обоюдному согласию между двумя взрослыми людьми, каждый из которых получает удовольствие от игры. Это всего лишь форма сексуального самовыражения.

— Попробуй.

Голос Куколки ворвался в мое сознание, выхватив меня из моих мыслей. Я уставился на свою девочку, которая сидела на краю сцены, предлагая мне изысканное угощение из своей крови, перемешанной с влагой ее киски. Мои губы приоткрылись от неудержимого желания.

— Попробуй, — уже строже произнесла Куколка.

Взяв меня за подбородок, она потянула меня к себе. Приближаясь к ней, я ощущал на себе ее пристальный взгляд. Когда я зарычал, она прикрыла веки, и я задумался, прав ли был Генри. Сможет ли она это принять. Получится ли у меня доставить ей максимальное удовольствие таким способом.

Кончиком языка я жадно слизал кровь с ее влагой, и она застонала. И тогда я подумал, что, наверное, сможет. Вдохновленный этой мыслью, я бросился к ней в жажде большего. Прижавшись к ней губами, я сильно всосал ее кожу, и у меня на языке разлился пьянящий вкус кровавого коктейля. Затем, потеряв последние остатки контроля, я укусил. Впился зубами ей в кожу.

Куколка застыла, а потом издала такой громкий стон, что я чуть не кончил прямо там. Ее пальцы зарылись мне в волосы. Ногти царапнули мне кожу, вырвав из моей груди низкий рык. Она притиснула меня ещё ближе к себе. Я сильнее ее укусил. Она закричала громче. Ее соски крепче прижались к моей груди.

А потом Куколка меня оттолкнула. Я воспротивился. Поборов ее, я рванулся к ней, не желая отступать. Но затем она с силой меня отпихнула, и я довольно улыбнулся. Она царапалась и боролась со мной.

Я откинулся назад, чтобы заглянуть ей в глаза. Чтобы всё прочесть по ее лицу, чтобы узнать, прав ли был Генри. Когда я отстранился на несколько сантиметров, то встретился с яростным взглядом Куколки. Она отодвинулась, а потом резко ударила меня по лицу. Моя голова запрокинулась, но я снова повернулся к Куколке и посмотрел на нее. Она тяжело дышала, я скользнул взглядом к следу от укуса у нее на шее. Я снова заглянул ей в глаза, и от того, что я в них увидел, у меня бешено заколотилось сердце… жгучая потребность. Желание.

Отчаяние.

В ту же секунду Куколка обняла меня за шею и впилась мне в губы. Кусаясь и въедаясь друг другу в рот, мы превратились в сплошные зубы и языки. Она оттолкнула меня назад. Мои локти соскользнули с края сцены. Мне в грудь упёрся Куколкин каблук. Она отбросила меня ногой, как бы приказывая мне сесть на место. Я почувствовал, как от ее сопротивления у меня в жилах закипела кровь, и губы изогнулись в ухмылке.

Мы сверлили друг друга взглядами в битве желаний… и тут я сел, раздвинул ноги и расстегнул брюки. Когда Куколка это увидела, у нее потемнели глаза. Увидела, как я полез в штаны и вытащил член. Член, который отымеет ее еще до того, как мы покинем это место.

Тот самый член, который, как я знал, она жаждала. Так же сильно, как я жаждал её киску, что скоро станет моей.

Куколка прищурилась и переместилась на колени. Ее руки плавно скользили по телу, остановившись на поясе ее трусиков. Она спустила их по бедрам, незамедлительно продемонстрировав мне свою белокурую киску. Она села и стремительно взмахнула ногами. Подражая тем шлюхам, которых Куколка видела в зале, она медленно снимала с ног трусики. Сунув руку в карман жилета, я достал оттуда немного налички, и, поймав ее взгляд, бросил в нее купюры. Когда трусики повисли на мыске ее ботильона, у Куколки вспыхнули глаза. Быстрым движением ноги она швырнула в меня трусики, и они упали мне на грудь. Я спрятал их в карман.

А потом Куколка поднялась, пристально глядя на меня, и мне стало нечем дышать. Голая, в одних чулках и ботильонах. Мокрые волосы обрамляли ее лицо причудливым ореолом. Ее руки переместились на бедра. Я с жадностью поедал ее глазами — сиськи, живот, бедра и эта белокурая киска — всё взывало ко мне.

Куколка прикусила губу, нагнулась и начала снимать чулки. Я приставил к её бедру трость. Куколка взметнула на меня глаза.

— Их не трогай.

Выражение Куколкиного лица изменилось, словно она собиралась мне воспротивиться. У меня уже заколотилось сердце в предвкушении того, что мне придется настаивать… но вдруг на её губы легла слабая тень улыбки, и она выпрямилась. Всё что на ней было — это черно-белые чулки и черные кожаные ботильоны.

Потом Куколка начала двигаться. Покачиваясь и вращая под музыку бедрами, она приблизилась к ступенькам сцены. Когда она направилась ко мне, я сильнее задвигал рукой по члену. Не отрывая от меня взгляда, она обошла вокруг сцены; в мягком свете комнаты ее белая кожа казалась красной.

Куколка остановилась передо мной и, склонив голову, посмотрела на меня. Затем ее голубые глаза скользнули к моей двигающейся руке. Она приоткрыла губы и резко втянула в себя воздух.

Куколка подошла еще ближе. Встав коленями на диван, она оседлала мои бедра. Но ко мне она не прикасалась. Вместо этого она склонилась надо мной. Ее руки вцепились в спинку дивана по обеим сторонам от моей головы. Она закрутила бёдрами в такт музыки, ее сиськи замелькали в каком-то сантиметре от моего лица. У меня вспыхнули щёки, всё во мне закипело от жгучего желания схватить ее за запястья и швырнуть на диван. Впиться ей в рот и ворваться в нее своим членом.

Но я не двигался, глядя, как она возвышается над моими бедрами. Я убрал руку от члена, и она уставилась на него голодным взглядом. Но она все еще сопротивлялась, истязая меня. Выгнув спину, она еще больше приблизила сиськи к моему лицу, задев твердым соском мои губы. Я застонал, глядя, как они колышутся туда-сюда снова и снова. Затем Куколка резко опустилась, прижавшись своей голой киской к моему бедру. Она раскачивалась взад-вперед, задевая животом кончик моего члена. Ее щека легко касалась моей щеки, ее губы очутились у моего уха. Я слышал её дыхание — частое и неконтролируемое. Она рывками терлась о мое колено своим напряженным клитором.