Мой невыносимый босс (СИ) - Старр Матильда - Страница 14

Этот тренажерный зал выглядел как любой другой: угрожающе.

К счастью, он был пустым. Во всём огромном отеле больше не нашлось сумасшедших, которые хотели бы потягать железо в полседьмого утра. Не могу сказать, что меня это очень удивило. Более того, я уверена: все те, кто в этот ранний час оставался в кровати, нежился в душе, шел на завтрак или, к примеру, пытался попасть шариком для пинг-понга в стакан, совершали вещи куда более осмысленные чем то, что планировали сделать мы.

— Я на эти штуки не полезу, — тихо сказала я Максиму Геннадьевичу. — Рядом постою. Но сама, — я поежилась, — ни за что!

— Это будет подозрительно. Не трусь! Тебе мы подберем что-нибудь простенькое, — он направился к беговой дорожке и начал там что-то нажимать. Лента дернулась и поехала. — Вот, даже бежать не надо: быстрая ходьба.

Я посмотрела на движущуюся ленту и на всякий случай сказала:

— Слишком быстрая!

Хотя, если честно, понятия не имела, быстрая она там или как. Опыта взаимодействия с тренажерами у меня приблизительно столько же, сколько с космическими кораблями и летающими тарелками. Максим вздохнул, посмотрел на меня с укором и с явной неохотой что-то там подкрутил.

Лента стала двигаться медленнее.

— Разберешься?

— Уж как-нибудь, — буркнула я.

Это было несложно. Ходить вообще несложно. Нет, конечно, двадцать с небольшим лет назад у меня не очень получалось, но это было недолго, я быстро освоила этот навык.

И сейчас я неплохо справлялась — знай переставляла ноги. Единственное, что мне мешало, — это расположение тренажеров. Не знаю, случайно или нарочно, но моя беговая дорожка располагалась так, что прямо передо мной постоянно маячил кто? — правильно, он самый. Максим Геннадьевич.

Зрелище было эм-м… любопытное. Торс моего шефа я уже имела счастье лицезерть в наш самый первый день знакомства. Но теперь мне представилась возможность рассмотреть его в деталях. Вернее, даже не так. Мне не представилось возможности этих деталей не рассмотреть. Выпуклости мышц, кубики пресса, накачанные икры — все это битый час мелькало у меня перед глазами в разных ракурсах. А поскольку смотреть больше было не на что, думаю, если за каким-то чертом у меня попросят составить фоторобот бицепса моего шефа или его спины, я без труда справлюсь с задачей.

Удивительное дело. Казалось бы, что может быть интересного в том, что человек, к примеру, качает пресс? Да ничего! Однообразные размеренные движения, туда-сюда. И все-таки было в этом что-то завораживающее. Я бы даже сказала, медитативное…

Я бы, наверное, еще что-нибудь на эту тему подумала, но не успела: моя медитация закончилась быстро и бесславно.

Максим Геннадьевич, до этого сосредоточенно смотревший в одну точку, неожиданно повернул голову ко мне. Взгляды встретились. И я почему-то смутилась, словно меня застали за подглядыванием. Хотя никакого подглядывания на самом деле не было: я просто смотрела прямо перед собой на единственный движущийся объект. Но от этого мимолетного смущения я сбилась с шага, споткнулась… Все остальное за меня доделала чертова беговая дорожка.

Мгновение — и я уже лежу на полу.

— А-а-а! — от боли слёзы брызнули из глаз.

Я упала очень неудачно, на ногу. Сначала подвернула ее, а затем грохнулась сверху всем телом. Дотронуться до стопы было невозможно. Любая попытка пошевелиться приносила боль.

Через секунду Максим был уже рядом. Телепортировался, что ли? Я не сомневалась, что сейчас он выдаст какую-нибудь шуточку вроде «Нет, я конечно понимаю, что ты засмотрелась. Было на что засмотреться. Но ноги-то ломать зачем?». Или на что там хватит его примитивного чувства юмора… От этого сразу стало еще обиднее.

Но Максим ничего такого не сказал. Вместо этого он помог мне приподняться, усадил меня на пол, так, что нога уже не причиняла такой острой боли и осторожно взял несчастную конечность в руки.

Судя по придирчивому взгляду, в поврежденных ногах мой босс кое-что понимал. Я уставилась на него с надеждой в ожидании диагноза.

— Паршиво, — сказал он. — Больше всего похоже на растяжение связок. Хорошую неделю на ногу не станешь.

Из моих глаз текли слезы. И не потому, что мне было жаль упущенной недели.

— Больно!

— Знаю, — вздохнул он. — Цепляйся за шею.

Он подхватил меня на руки и поволок в номер.

В номере Максим уложил меня на диванчик в гостиной, подложил под несчастную ногу подушку. Я не возражала. Только всхлипывала периодически. Это с ножами и вилками Максим управлялся неуверенно, а сейчас у него было выражение лица человека, который точно знает, что делает.

— Ресторан? Лед в двести пятый, срочно. И врача найдите, если он тут есть… Тут травма. Быстрее.

Хм. А вот я бы не додумалась звонить в ресторан. Вызывала бы портье. Потеря пяти минут. А ребята из ресторана и сами кому надо позвонят.

К тому времени, когда в нашу комнату явился врач, нога была уже обложена льдом, но все равно распухла и явно намеревалась посинеть. Доктор диагноз Макса подтвердил, уколол обезболивающее, зафиксировал ногу эластичным бинтом, велел ее не беспокоить, а как только доберусь до больницы — сделать рентген. На всякий случай. А потом пожелал скорейшего выздоровления и заявил, что он за меня совершенно спокоен и оставляет меня в надежных руках.

Я с опаской покосилась на руки Максима Геннадьевича. Нет уж. Я уж лучше как-нибудь так… Без рук.

Когда дверь за эскулапом закрылась, а боль, приглушенная лекарством, начала отступать, я наконец смогла оценить масштабы случившейся трагедии. Я не встану на ногу еще хорошую неделю, если не больше. И уж точно не смогу гарцевать на высоких каблучках через какой-то час!

Сходили, блин, на презентацию.

Я посмотрела на часы. Потом на Максима Геннадьевича.

— И что теперь делать? Как вы пойдете? Думаю, все самые важные разговоры будут как раз на фуршете после презентации. Как вы без меня?

Он хмурился. Похоже, ему тоже не слишком улыбалось оказаться на этом празднике жизни без моральной поддержки и мудрого руководства.

Наконец, ответил:

— Молча. Всем улыбаться, говорить только по делу. И главное — ничего не есть.

Я задумалась.

А это могло сработать. Да и вообще, когда твоя невеста, травмированная, осталась в номере, некоторая рассеянность и, возможно, даже недостаточная учтивость вполне простительны.

Я даже покосилась на босса с подозрением: может, он нарочно все это подстроил?

Впрочем, нет. Физиономия у него была самая виноватая. За те минут сорок, что прошли после этого происшествия, он успел притащить к диванчику в гостиной почти все содержимое бара, пульт от телевизора, подушки, пледы и одеяла в таком количестве, что хватило бы на четверых травмированных.

— Даже не знаю. Что-то мне это не нравится… — я смотрела на него с сомнением.

— Думаешь, мне нравится? Как в клетку с тиграми туда иду.

— Хорошо, — вздохнула я. — Давайте повторим все еще раз.

Он подтащил кресло поближе и уселся с физиономией самого прилежного ученика. Нет, похоже, действительно переживает.

А его торс снова оказался в непосредственной близости. С одной стороны, жаловаться на эту близость было бы странно. Совсем недавно Максим волок меня на руках, прижимая к могучей груди. Но в тот момент меня это нимало не беспокоило. Боль была такая, что окажись на его месте кто-то из реальных голливудских красавчиков, я бы и на это никак не среагировала.

А вот теперь все эти бугры и кубики, самым бесцеремонным образом расположившиеся прямо перед моим носом, несколько… отвлекали.

— Нет, давайте не так… — мне совершенно не хотелось вести беседы с полуголым шефом. — Времени остается мало. Так что сначала вы соберетесь и оденетесь, а потом уже будем репетировать и вспоминать.

План был неплох. Но осуществить его мы не успели.

Когда Максим, запакованный в костюм, вышел из комнаты и беспомощно протянул мне галстук, в дверь постучали.