Хрустальный ключ - Крюкова Тамара Шамильевна - Страница 27

• Предыдущая
• 27/52
• Следующая

— Расскажи нам, пожалуйста, что сошлось?

— Та, Которая Видит, заговорила, а вы — настоящие, — вымолвил Хока.

— Ну и что с того? — в сердцах воскликнул Петька. Видно, от этого бестолкового пентюха ничего путного не добьешься.

— Как что? Та, Которая Видит, посвященная. Она ведает Таблицей Судеб, где описано все, что было и что будет. За многознание на ней лежит обет молчания. Она нарушает его раз в столетие, когда Таблица Судеб находится на изломе. Говорят, в это время в Таблицу можно вписать новую страницу. Сегодня Та, Которая Видит, заговорила, а вы оказались здесь — все сходится.

— Ничего не понимаю. Какая связь между нами и Той, Которая Видит? пожал плечами Петька.

— Между верхним и нижним миром есть только один путь. Он ведет сверху вниз, в Мир Теней, но по нему нет возврата. Лишь на изломе Таблицы Судеб живой человек может попасть в Царство Теней, а тень выскользнуть в мир людей. Вот почему все тени спешат к Той, Которая Видит. Каждая надеется попасть туда, — Хока многозначительно поднял палец кверху.

— И ты тоже? — спросила Даша.

— Еще бы! Помогите мне выбраться, — жалобно заскулил Хока.

— А тебе-то зачем наверх? — усмехнулся Петька.

— Я хочу стать полтергейстом, — серьезно признался Хока.

— Кем, кем? Полтергейстом? Это мебель, что ли, двигать? — засмеялся Петька.

— Не только мебель. Еще пожары устраивать, газ включать, да мало ли чего? — оживился Хока.

— Газ — это не игрушки. И вообще зачем это тебе? — удивилась Даша.

— Ради власти и могущества — вот зачем! Ради этого все тени и рвутся наверх, — заговорщическим шепотом произнес Хока.

— Это откуда же у тебя могущество появится? — сморщился Петька.

Хока отвратительно захихикал:

— Кто увидит меня в мире людей? Я буду невидимкой. Вспыхнувший огонь, открытый газ, ни с того ни с сего падающая с потолка люстра, да мало ли как можно внушить страх? А там, где страх, там и власть, а где власть, там сила и могущество!

По мере того, как Хока говорил, он преображался на глазах. Плаксивые нотки исчезли из его голоса. Каждое слово срывалось с губ, словно лай:

— Мы, вечно дрожащие маленькие тени, знаем, как сладко держать в постоянном страхе других. О, я бы стал настоящим полтергейстом, большим и сильным. Я бы знал, как внушать ужас! Все трепетали бы передо мной, могущественным Хокой! Хокой — властелином мира!

От безобидного детского кошмарика не осталось и следа. Взгляд Хоки горел ненавистью и злобой. Выплевывая слова, он в самозабвении брызгал слюной и топал хилыми ножками-кляксами. Он был невыносимо омерзителен.

— Что же будет, если наружу вырвется настоящий кошмар? — Петька схватился за голову.

— Вы думаете настоящий кошмар добьется большего, чем я? — вдруг осекся Хока. — Нет-нет, возьмите меня. Никого не унижали больше меня. Уж я-то знаю, как больнее унизить. Только тот, кто вечно дрожал от страха, знает, как держать в страхе других. Да разве кто сможет достичь большего, чем маленький, тщедушный Хока?! Я смогу, я сумею стать могущественным. Я буду властителем мира. И тогда я отблагодарю вас.

Петька с Дашей, пятясь, отступали от Хоки.

— Неужели вы не поможете мне выбраться? Я дам вам все. Я ваш раб, Хока бросился к детям, но Петька брезгливо отшвырнул его ногой:

— Пошел прочь! Все, на что ты способен, так это пугать маленьких детей, да и те, когда чуть подрастут, тебя не боятся. Никогда тебе не выбраться наверх, слышишь ты, кошмаришко?

Петька с Дашей побежали прочь.

— Я смогу стать могущественным. Поверьте, смогу! — кричал Хока, шлепая за ними вдогонку, но дети не оборачивались.

Некоторое время его стенания еще слышались за спиной, а когда, наконец, они стихли вдалеке, Петька с Дашей остановились, чтобы перевести дух.

— Фу, какой противный, а я его еще пожалела, — сказала Даша.

— Да ну его! Одно слово — Хока, — махнул рукой Петька. — Главное — найти Ту, Которая Видит. Она наверняка знает, как нам выбраться отсюда, ведь неспроста она сегодня вдруг разговорилась.

Петька и Даша пошли в ту сторону, куда умчалась многоликая толпа. Вскоре вдалеке показался лес. Дети прибавили шагу, но сколько они ни шли, лес не становился ближе, дразня своей недосягаемостью. Даша покорно поспешала за братом. Ноги у нее заплетались, она то и дело спотыкалась на ровном месте.

— Все, Петь, я больше не могу. У меня ноги как деревянные, — наконец, сказала она и остановилась.

— Ну потерпи еще немножко. Идем! — упрашивал ее Петька.

В ответ Даша только беспомощно всхлипнула. Петька тоже страшно устал. Он понимал, что Даше приходится еще тяжелее, но останавливаться было нельзя. Надо было во что бы то ни стало найти Ту, Которая Видит. Петька тяжело вздохнул и взял сестренку на руки. Он продолжал упрямо идти вперед, едва волоча ноги. Спина его взмокла, рубашка прилипла к телу.

— Тебе не тяжело? — заботливо спросила Даша.

— Сиди, пока несут. Скоро сама потопаешь, — сурово сказал Петька.

Даша благодарно обняла брата за шею. Они прошли так сотню метров и вдруг с удивлением увидели, что лес, как по волшебству, приблизился. Дорога сузилась и превратилась в тропинку. С обеих сторон ее окружали деревья и кусты, блеклые и пыльные, словно брошенные декорации на задворках уехавшего на гастроли театра. Деревья тянули друг к другу крючковатые лапы сучьев, напоминая диковинных зверей. Дорожка зашла в тупик, упершись в груду беспорядочно набросанных булыжников. Было так тихо, что звенело в ушах. Петька опустил Дашу на землю. Ребята огляделись. Над кучей камней склонилось дерево, причудливо изогнув три длинные ветви.

— Правда, на дракона похоже? — шепотом сказала Даша, дернув Петьку за рукав.

В тот же миг дерево повернуло все три ветки-шеи и уставилось на детей оловянными глазами. Даша не ошиблась. Ребята узнали трехглавого дракона, не так давно промчавшегося мимо них по дороге. У Петьки по спине пробежал холодок. Как в кошмарном сне, он увидел, что другие кусты и деревья тоже ожили и зашевелились. Петька узнал участников безумного шествия.

— Пришли. Они пришли, — прошелестело по толпе.

Со всех сторон детей окружали неведомые существа, словно герои фильмов ужасов. Чудища вперились взглядами в Петьку и Дашу. Дети оказались в ловушке. Петька сунул руку в карман и, приоткрыв кошелек эльфов, пальцем поворошил горошины, в надежде, что какая-нибудь из них придет на помощь, но чуда не произошло.

Между тем, страшилища молча, не мигая, наблюдали за детьми.

«Да ведь каждый из них надеется, что мы поможем ему пробраться в мир людей», — пронеслось в голове у Петьки. Эта мысль придала ему уверенности. Стараясь, чтобы голос его звучал, как можно тверже, Петька обратился к безобразным чудовищам:

— Мы хотим поговорить с Той, Которая Видит.

— Та, Которая Видит, ждет вас, — ответил ему нестройный хор голосов.

Видя, что чудища ведут себя мирно, Даша приободрилась.

— Мы бы раньше пришли, только мы очень устали, — сказала она существу на тоненьких ножках.

Голова уродца была круглой, как шар, и беспрестанно вращалась, точно на шарнире, но как бы голова ни повернулась, детей буравили два проницательные глаза.

— Та, Которая Видит, ждет вас, — льстиво сообщил уродец.

— А разве вы не Та, Которая Видит? — удивилась Даша.

— Нет, я вижу только то, что вижу, — странное существо еще быстрее закрутило головой.

Петька обратился к трехглавому дракону с шестью тусклыми оловянными глазами.

— Может, вы — Та, Которая Видит?

— Нет, я вижу только то, что вижу, — выдохнув облако пепла, просипел дракон.

Петька с Дашей в замешательстве огляделись. Со всех сторон на них таращились многоликие, многоглазые существа, но, стоило к ним обратиться, как все они отрицательно качали головами.

Наконец, Петька в отчаянии воскликнул:

— Неужели мало видеть то, что видишь? Разве можно видеть что-нибудь еще?

• Предыдущая
• 27/52
• Следующая