Время вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада" - Страница 41

      Наклз для верности поворошил кочергой оставшийся от двух листков невесомый пепел и развалился на кушетке. Можно было со спокойной совестью засыпать. Карвэн меньше всего на свете была похожа на потенциальную убийцу. К тому же, наличие трупа мужского полу в доме красавицы могло очень дурно сказаться на ее дальнейших светских успехах.

      - Это было очень секретно? - прошептала Эйрани, присаживаясь рядом. Значительно ближе, чем того требовали светские приличия. В воздухе запахло приморской весной.

      - И очень опасно, - не открывая глаз, заверил ее маг.

      - Какая отвага, - героически продолжала мурлыкать Эйрани. Не раскалывайся у Наклза голова, он, наверное, даже оценил бы ее старания - все-таки более красивую женщину нужно было еще поискать. Пока маг думал, что ему делать и делать ли хоть что-нибудь, предприимчивая красавица перешла к активным действиям. Далеко выходящим за границы скромного и разумного поведения, рекомендуемого всем калладским незамужним дамам. Сообразив, что объяснять про головную боль в данной ситуации будет совершенно неуместно, Наклз вывернулся, перехватил ручки прелестницы, притянул ее к себе - что не встретило у нее ни малейшего сопротивления - и тихо уточнил:

      - А за это вам тоже заплатили? Или хотя бы скажите мне расценки, нужной суммы у меня с собой гарантированно нет, но я расписку напишу.

      Медовые глаза Эйрани, в свете свечей - почти золотые, расширились, но тут же сузились в щелки. В золотистой глубине отражался огонь. Она не стала хлопать ресницами, деланно удивляться или пытаться оправдываться. Наклз с удивлением сообразил, что эта дама хорошеет до просто невозможной степени, когда перестает изображать из себя глупую куклу.

      - Нет, - Эйрани невозмутимо продолжила разбираться с крючками на мундире Наклза, с вызовом глядя ему в лицо. - Вот за такие вещи мне никто и никогда не платит. И те, кто заплатил за остальное представление, в том числе. С вас я тоже ничего не возьму, кроме одного обещания.

      - Это какого же? - прищурился маг. - Как порядочный человек, я обязан предупредить, что жениться не намерен.

      Эйрани засмеялась низким, чарующим смехом:

      - Да не бойтесь так, жениться не придется. Мужа я себе найду богатого, глупого и влюбленного. Размеры вашего состояния мне неизвестны, но по оставшимся двум пунктам вы мне гарантированно не подходите. Все значительно проще, - она закончила с крючками Наклза и принялась за собственное платье. - Я делаю вам подарок. Ценность этого подарка вы осознаете несколько позже. И, если найдете его достаточно ценным, отплатите мне тем же, когда придет срок.

      - Если я найду, что это был очень плохой подарок, вы меня не переживете, Эйрани, вы знаете? - мягко полюбопытствовал маг. Наклз редко опускался до угроз. Но в определенных ситуациях он предпочитал дать исчерпывающие пояснения.

      - Знаю, разумеется. А теперь перестаньте делать такое умное лицо. Оно меня бесовски смущает и лишает веры в себя.

      Наклз усмехнулся:

      - Какое есть.

      - Ладно, я поняла, доминирование интеллекта над здравым смыслом. Случай тяжелый и запущенный, - Эйрани весьма пикантным образом выбралась из корсета. Нижнее платье из белого шелка больше демонстрировало, чем скрывало. Собственно, вопрос, зачем она при таких формах вообще носила корсет, для Наклза остался открытым. Но для понимания в мире существовала математика, у женщин же явно было какое-то другое предназначение. - Свечи оставить?

      - Как угодно. И зеркало занавесить, - добавил маг. Никакого резона в этом действии не было, но, как подозревал Наклз, в происходящем на данный момент вообще было скорбно мало толку.

      Эйрани выполнила просьбу, использовав для этой цели плащ гостя, а потом стала по одной задувать свечи.

      - "И вашим, и нашим - все вместе попляшем", - как говорил мой дед. Вы не любите зеркала. А я не люблю, когда на меня смотрят, как на пособие по занимательной психологии. Стало быть, вам про меня очень много плохого рассказывали, не так ли? - промурлыкала Эйрани. - С удовольствием подтверждаю, что все это - чистая правда. Желаете проверить лично?

      - В некоторых вопросах эмпирический путь бывает наилучшим из возможных, - кивнул Наклз.

      Эйрани снова тихо рассмеялась:

      - Я поняла. Сделайте милость, помолчите. Мне, не скрою, хотелось сегодня прикоснуться к чему-то умному и полному тайн, но еще пара таких ремарок, и этим умным и полным тайн будет толковый словарь. Я как-то рассчитывала на менее высокодуховное времяпрепровождение. Убийца и блудница вместе читают душеспасительные книги только в романах...

      - Эйрани, повесить на меня обвинение в убийстве не легче, чем привлечь вас за проституцию.

      - Вот именно. Все дело, как говорится, в масштабе.

      4.

      Последние три дня перед отъездом прошли как в каком-то мутном сне.

      Лет до двадцати Эрвин имел обыкновение вести дневник, записывая там события и впечатления, но потом у него появились чрезвычайно веские причины расстаться с этой привычкой. По дневнику "кровососа" можно было бросить в тюрьму любого упоминающегося там человека, если не как прямого пособника злобной бестии, то хотя бы как сочувствующего и, следовательно, недостаточно морально стойкого, чтобы быть калладцем. Но коренные жители кесарии в этом плане еще могли сойти за образчик гуманизма. В религиозной Рэде за "вампиризм" и пособничество "вампирам" добрые люди до сих пор могли нашпиговать осиновыми колами или забить камнями. Эрвин очень хорошо понимал, что делал, когда удирал из родной страны, оставляя там престарелых родителей и невесту.

      С толстой тетрадкой в переплете пришлось распрощаться примерно тогда же, а вот привычка по вечерам перебирать в памяти события прошедшего дня сохранилась.

      Три дня назад он первым делом бросился искать Дэмонру и передавать ей розу и привет от Винтергольдов, понятия не имея, что это может значить, однако ничего хорошего справедливо не ожидая. Получив привет и цветок, нордэна как-то невесело хмыкнула, но сообщила Эрвину, что никуда без ужина его не отпустит. Мотивировала она свой поступок тем, что офицерам ее полка не пристало бегать на посылках у какой-то шпионствующей камарильи. Пока лейтенант без особенного аппетита разбирался с шедевром кулинарного искусства Гребера - Эрвин подозревал, что до момента, пока его не тушили три часа, "это" было кроликом - в дом ввалилась Магда Карвэн. Она со свойственными ей учтивостью и предупредительностью настояла на том, чтобы лейтенанту положили добавку. "А то будет тощий, что твой Наклз" - резюмировала Магда свой приступ человеколюбия. Дэмонра, видимо, хотела, чтобы Наклз остался уникальным, а потому перед Эрвином возникла еще одна тарелка и крайне сомнительные перспективы ухода домой. Дамы тем временем расположились в креслах неподалеку, Гребер притащил печатную машинку, видевшую, наверное, еще закат прошлого столетия, прозрачный графин, который вряд ли содержал в себе воду, и пошла потеха.

      - Эрвин, а как будет "курва" по-рэдски? - невинно полюбопытствовала Магда. Дэмонра замерла над печатной машинкой в позе пианиста-виртуоза.

      Лейтенант чуть не поперхнулся.

      - Так и будет, - любезно заверил он.

      - Говорила я тебе, Магда, курва - слово интернациональное. Объединяет нас с Рэдой, Виарэ, Тальдой и, страшно сказать, самим Аэрдис, - довольно сообщила Дэмонра, стуча по клавишам. - Итого, Маделина Виссариа - шпионка, курва и...

      - И б...! - радостно подсказала Магда.

      - Не пойдет, смысл тот же, - покачала головой Дэмонра. - Пусть будет шпионка, курва и просто дура. Для женщины, работающей в министерстве просвещения, я считаю, набор неплохой. Едем дальше. Альберт Вильденсберг.