Время вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада" - Страница 208

  - Потому что я в это не верю. Ты самый разумный человек на свете, - Дэмонра упала на подушку рядом с Наклзом. Уткнулась носом в его висок, всхлипнула. - Потому что так не может быть, не должно быть, понимаешь?

  - Мне кажется, валькирия моя, это ты чего-то не понимаешь, - ровно возразил маг. - Я с четырнадцати лет употребляю вещества, которые не называют наркотиками просто потому, что неудобно признавать существование корпуса профессиональных наркоманов на госслужбе. Я с апреля ходил на свидания с женщиной, которая мертва три года. Я вижу призраков людей, которые никогда не рождались на свет. И, в конце концов, собственного двойника с простреленной башкой. Конечно, я самый разумный и нормальный человек на свете.

  Дэмонра обняла Наклза, стиснув тощее плечо.

  - Да мне плевать, - пробормотала она.

  - Нет, это мне плевать, как ни жаль.

  - Что? - не поняла нордэна. Подняла голову, посмотрела на бледное лицо Наклза, почти светящееся в полумраке. Маг неподвижно глядел в потолок и дышал очень медленно и глубоко, как человек, изо всех сил сдерживающий слезы. Но глаза у него, конечно, оставались сухие.

  - Именно то, что я сказал. Мне плевать. На себя, на Абигайл, на Магрит, даже на тебя. Я помню, что ты очень дорогой мне человек, но именно помню, как математическую формулу.

  - Не понимаю...

  - Как математическую формулу, совершенно непреложную и столь же абстрактную. Я помню, что любил тебя и должен бы любить сейчас. Я помню, что мне следует заботиться о Магрит, потому что она хорошая и безмозглая - в достаточной мере, чтобы быть счастливой - девочка, которая вбила себе в голову, что заботится обо мне. Я помню, что должен бережно относиться к чувствам Кейси - хотя считаю их бредом избалованной девицы, которой пора бы замуж. Я должен помнить такую огромную массу совершенно бесполезной и бессистемной информации, что мне хочется выть.

  Дэмонра слушала и чувствовала, как по ее спине ползет озноб. Наклз всегда был такой - слишком умный, слишком бесстрастный - все десять с лишним лет, которые она его знала. Она не замечала в нем ровно никаких перемен. Но он мог говорить только правду. Ни один человек на свете не стал бы сочинять такую чудовищную ложь.

  - Тебе это, вероятно, покажется грустным, но я какое-то время назад начал ловить себя на мысли, что воспринимаю их всех - тебя в меньшей степени, и все же - как говорящие кусочки мяса, которые просто живут со мной на одной территории. Это, определенно, нездоровая мысль, не находишь? Ведь каждый человек - невообразимо яркая индивидуальность и целый мир в миниатюре, нам же это со школьной скамьи вдалбливают, - при последних словах Наклз снова усмехнулся.

  Дэмонра нервно оправила одеяло, накрыв мага едва ли не до подбородка, и спросила:

  - Тебе... тебе, наверное, очень страшно, Рыжик?

  - Отвлекись от мысли, что быть сумасшедшим очень страшно. В нашем свихнувшемся мире быть нормальным, наверное, куда страшнее. Войны, зачистки, нищета, алкоголизм, орфографические ошибки безграмотных власть имущих, из-за которых людей сжигают в печах, как поленья... Ты правда думаешь, что этот мир нормален и приспособлен для нормальных людей? Лет десять назад мне точно еще было страшно, если я и это, конечно, не выдумал. В этом плане сейчас мне лучше.

  - Только тебя окружает ползающее мясо.

  - Тебя тоже. Здесь такой радости полным-полно. В каком-то кусочке больше гнили, в каком-то - меньше, и все ползают и радуются. Впрочем, ты, как нордэна, скорее напоминаешь хорошие консервы. Квинтэссенция правильных и бесполезных принципов в герметичной железной оболочке, все как надо... Правда, думается мне, у ваших принципов срок годности истек.

  Дэмонра смотрела в потолок, серый в ночном сумраке, и кажущийся невообразимо далеким. Лежащий у нее под боком человек был еще дальше, дальше всякой небесной звезды.

  - А я тебя все равно буду любить, что бы ты ни сказал. У тебя есть друзья, и есть выбор, как к ним относиться..., - нордэна сама понимала, как шаблонно и неубедительно это звучит, но ничего другого придумать не могла.

  - Любовь, дружба, свобода выбора. Какие замечательные слова. Надеюсь, они нам помогут, - фыркнул Наклз. - Правда, лично у меня было бы больше надежды на таблетки, которые принесла твоя чрезвычайно обходительная подруга. Разумеется, если бы я сбирался их принимать, а я не собираюсь.

  - Почему?

  - Потому что я хочу быть уверенным, что сумею пустить себе пулю в лоб, если понадобится, а не буду годами сидеть и пялиться в стенку, показывающую мне облака и бабочек. Мирные психи ведь долго живут и никому особенно не мешают. Ты же не думаешь, будто Дэм-Вельда разрабатывает свои таблетки из человеколюбия? Но вообще, это не мой случай. Мне через четыре месяца проходить аттестацию.

  - Я не знаю. Я вообще про это ничего не знаю.

  - И хорошо.

  - Но одну вещь я знаю точно.

  - Какую? - лениво и без любопытства уточнил Наклз.

  - Держись, Рыжик, - Дэмонра потормошила мага за плечо. - Держись. Надо держаться.

  Повисла долгая пауза. Дэмонра слышала быстрый стук собственного сердца, и ровное дыхание Наклза, и взрывы женского смеха за стеной. Мир медленно и плавно рушился.

  - А я не хочу, - наконец, последовал ответ.

  - А давай уедем из Каллад? Помнишь, ты как-то говорил мне, что хотел бы жить у моря? Поедем в Виарэ... Ты уедешь сейчас, а я догоню тебя осенью.

  - Исключено. Тебя казнят летом, - спокойно, как о чем-то само собою разумеющемся сообщил маг. - Уезжай сегодня же. Сейчас же. Шансы минимальны, но они пока есть. Утром их не будет.

  Дэмонра все никак не могла взять в толк, почему уже второй человек пророчит ей скорую смерть.

  - Если я поеду сейчас же.... Ты меня догонишь?

  - Возможно.

  - Дай слово.

  - Дэмонра, мы не в бульварном романе. Я могу пообещать хоть из мертвых восстать ради тебя, это ничего не меняет. Я не знаю, где я буду осенью. Я только знаю, что ты будешь в земле, если сейчас же не встанешь и не уйдешь.

  - Но ты постараешься меня найти? Это ты пообещать можешь?

  - Могу.

  Дэмонра быстро встала, наклонилась и коснулась губами холодного как лед лба.

  - Хорошо. Я слышала и запомнила. Пока не зазвонят колокола, я буду тебя ждать.

  "А когда они зазвонят, я сама тебя найду", - безо всякой надежды подумала нордэна, переступая порог.

  Подходя к дому Рейнгольда, Дэмонра почти не удивилась, когда заметила около десятка фигур, идущих к ней с обоих концов улицы. Вероятнее всего, проулки тоже оказались бы оцеплены. Нордэна остановилась под фонарем, в пяти шагах от нужного дома, и стала спокойно ждать, пока к ней подойдут. После встречи с Наклзом ей уже не хотелось ни бежать, ни отстреливаться, ни объясняться. Она смотрела в окна Рейнгольда, но там было темно и пусто. Она бросила Зиглинда. Зиглинд обещал умереть и умер. Все честно.

  - Вы арестованы, сдайте оружие, - ровно сказал жандарм.

  Дэмонра спокойно отдала пистолет. Блеснул металл наручников.

  - Это обязательно? Я не собираюсь убегать.

  - Обязательно.

  Жандармы обступили ее, как тени мертвых на старинных полотнах обступали живых. Одинаковая форма, одинаковые лица, одинаковое отсутствие всякого выражения на них.

  - Я могу узнать, за что меня арестовывают?

  - Нет.

  - Я могу попрощаться с мужем?

  - Нет.

  - Я могу собрать вещи?

  - Они вам не понадобятся.

  Наручники защелкнулись. Порезанная рука заныла, но терпеть было можно. Дэмонра бросила последний взгляд в окно Рейнгольда. Все так же черно и пусто, ни огонька лампы, ни движения.

  - Я могу узнать, куда меня ведут?

  - Игрэнд Дэв.

  "Ледяная тюрьма. Место заключения военных преступников".

  Дэмонре следовало ощутить обиду или страх, но ничего такого не произошло. Все обиды и страхи она оставила в гостинице. Игрэнд Дэв была не самой плохой тюрьмой. В отличие от Эгрэ Вейд, там не было одиночных камер, вмурованных в камень скалы, и семи ярусов катакомб под ней. В Игрэнд Дэв никто не сидел по пять, десять, тридцать лет. В худшем случае - три месяца следствия. Потом одни выходили из нее на солнечные столичные улицы, под синее калладское небо, оправданные и свободные, а другие - на кривую тропинку, ведущую к Волчьему полю. Последние никогда не возвращались.