Наша непостижимая бесконечность (ЛП) - Янг Саманта - Страница 45

Это был лучший день рождения в моей жизни.

— Я не хочу это обсуждать, — резко сказала я и, отвернувшись от него, начала подниматься с кровати.

— Эй. — Финн поймал меня за талию и притянул обратно к себе. — Прости, — сказал он мне на ухо. — Если не хочешь, можем об этом не говорить.

Через минуту я расслабилась.

— Мы можем говорить обо всем остальном, — прошептала я, не желая разочаровывать его. — Только не о ней, ладно?

— Ладно. — Он сжал меня.

Немного погодя мы лежали на кровати, он обнимал меня, а я прислонилась спиной к его груди. Между нами не было напряжения, только сладкая удовлетворенность.

— Расскажешь о какашке в бассейне? — спросила я.

Финн напрягся было, когда я разрушила момент, а затем затрясся от смеха так сильно, что под ним закачалась кровать.

Я расслабилась, и неприятные чувства, вызванные дерьмовой сценой, которую Брайс организовала в «Лулу», растворились в хохоте Финна.

Отсмеявшись, он сжал меня сильнее.

— Может, я лучше расскажу о своей маме?

У меня не было возражений. Я хотела знать о нем все.

— Давай.

— Ей нравились хорошие вечеринки в честь дня рождения, — немедленно сказал он. — Пока мама была жива, она устраивала мне их каждый год. То на тему супергероев, то злодеев, то персонажей компьютерных игр, то по сказкам братьев Гримм. В тот год я был Румпельштильцхеном. Очень жутко.

Я хихикнула.

— Представляю.

— Незадолго до того, как она заболела, я помогал ей организовать вечеринку для ребенка, которого она лечила. У той маленькой девочки были проблемы с сердцем, и она была сиротой. Когда мама лечила ее, она жила в детском доме. Совсем одна. Когда мама узнала, что приближается ее день рождения, то устроила для нее вечеринку в детском отделении. Ее звали Софи. Я нарисовал для нее плакат. Она выглядела такой потрясенной. Даже заплакала, а когда я спросил почему, сказала, что ей никто никогда не устраивал вечеринок. Мне стало так стыдно. В том году я разнылся, чтобы мне никакого праздника не устраивали. Но лучше бы я сказал маме, какой чудесной считаю ее.

Услышав печаль в его голосе, я повернулась, чтобы увидеть его лицо.

— Она знала, Финн. Знала.

Я прижалась к нему, а он обнял меня крепче.

— Впрочем, когда мне было пять лет, она нарядила меня в костюм снежного человека. Думаю, у меня было право сердиться из-за этого на нее.

Я разразилась смехом и подняла на него взгляд.

— Есть фотографии?

Он улыбнулся.

— Ты никогда об этом не узнаешь.

***

Несколько недель спустя

— Ты не любишь Уилла Феррелла? — в ужасе спросил Финн. — Уилл Феррелл не может не нравиться.

— Э, поправочка. Это Стив Карелл не может не нравиться, но я не говорила, что не люблю Уилла Феррелла. Я понятия не имею, что он за человек.

— Думаю, потрясающий, потому что он потрясающий. — Финн сел на моей кровати. — Серьезно? Он тебя раздражает?

Я рассмеялась.

— Тебя и впрямь это задело.

— Что тебе в нем не нравится?

— У него странные глаза мужчины-ребенка.

— Странные глаза мужчины-ребенка?

— Да. У него лицо и тело мужчины, но глаза как у ребенка. Их невинность абсолютно не сочетается с тем, что вылетает у него изо рта. Почему ты считаешь, что он был так хорош в «Эльфе»? У него там все время были глаза мужчины-ребенка, маленького мальчика, который до сих пор верит в Рождество. Жутковато в сочетании со всем остальным в нем.

Финн запрокинул голову и рассмеялся, а я, лежа рядом и наслаждаясь каждой минутой, наблюдала за ним.

Мы успешно скрывали наши отношения вот уже полтора месяца. За это время я часто видела, как Финн смеется. И меня радовало, что он стал смеяться так много благодаря мне.

Наши друзья тоже заметили произошедшие в нем перемены. Он стал более беззаботным и менее задумчивым, больше шутил и разговаривал. И, конечно, перестал при всех чураться меня. Люди списали это на его новое хорошее настроение. А его хорошее настроение списали на то, что Элоиза, как они думали, стала «давать» ему.

Честно говоря, я была немного разочарована тем, что друзья считали Финна настолько поверхностным, что его поведение, по их мнению, могло так существенно измениться из-за секса.

Если бы они знали его, по-настоящему знали, то понимали бы, что для этого требуется нечто большее.

Человек, который смешил бы его, слушал и поддерживал как никто до сих пор.

— Над чем смеетесь? — вдруг услышали мы голос Эль. Она стояла в дверях моей спальни и улыбалась, глядя на нас.

Я похлопала по кровати рядом с собой.

— Над Уиллом Ферреллом.

— Не-а, — поправил меня Финн. — Над Индией.

— Она смешная в забавном смысле или в странном? — Эль запрыгнула на кровать рядом с нами. — Лично я голосую за странную.

— Ха-ха, очень смешно. — Я легонько подтолкнула ее плечом.

Она улыбнулась.

— Вообще, я пришла сюда не оскорблять тебя. Я слышала, как подъехала машина. Хейли с папочкой дома.

Я покосилась на Финна. Мы едва не попались. Потом повернулась к Эль.

— Спасибо.

— Без проблем. — Она перелезла через меня и устроилась между нами.

Наши родители по-прежнему были заняты подготовкой к свадьбе, которая должна была состояться через считанные недели — за несколько дней до Рождества. Моя жизнь здесь становилась все более и более настоящей, и я даже смела надеяться, что в конце концов это может быть навсегда.

— Я только что говорила по телефону с Брайс. — Элоиза со стоном прикрыла ладонью глаза. — У них с Джошуа до сих пор проблемы.

— Хоть бы он уже бросил ее, — вздохнул Финн.

— Финн, — укоризненно произнесла я.

— Что? — Он пожал плечами. — Брайс никогда мне особо не нравилась. Джош слишком хорош для нее.

Я была не согласна.

— Она любит его.

— Тогда пусть относится к нему лучше.

— Она должна относиться лучше ко всем, но я сомневаюсь, что это случится.

— Но она правда по-настоящему переживает, — пробормотала Эль. — И у меня голова раскалывается от необходимости выслушивать ее разглагольствования о том, что она подозревает Джоша в измене. — Элоиза взглянула на меня сквозь пальцы. — Просто предупреждаю: она думала, что он изменяет с тобой, но я разубедила ее.

Я состроила рожицу.

— Какого она хорошего мнения обо мне.

Финн фыркнул, а Элоиза хихикнула.

— Все потому, что у вас с ним оказались похожие музыкальные вкусы. Клянусь, таких параноиков, как она, надо еще поискать.

— Ну и что. С Финном у меня тоже похожие музыкальные вкусы, — возразила я. Что было правдой. Теперь, когда мы с Финном стали общаться на людях, то в основном разговаривали с Джошуа о группах, которые нам нравились.

— Да, но ты секретно вздыхаешь по мне, — подмигнул Финн. — Так что это не лучший аргумент в мире.

— Может, я и по Джошуа секретно вздыхаю, — поддразнила его я.

Финн уставился на меня.

— Не вынуждай меня выходить на охоту и убивать своего лучшего друга.

Элоиза фыркнула.

— Финн Рочестер — неандерталец? Кто бы мог подумать.

— О, это он еще смирный, — сказала я. — Уж поверь.

— Ха. В последнее время, друг мой, я узнаю тебя с новой стороны.

Я улыбнулась, потому что она, кажется, искренне радовалась за него.

Финн протянул руку и ласково нажал на кончик ее носа.

Улыбка Эль стала мягкой.

— Я начала общаться в интернете с той девушкой.

Глаза Финна заинтригованно округлились, а я подтолкнула Элоизу локтем. Она повернулась ко мне со смехом в глазах.

— Расскажи нам больше, — попросила я.

— Ее зовут Сара. Ей семнадцать. Она учится в выпускном классе Челтнемской школы для девочек в Бостоне. Она очень искренняя и остроумная. Мне нравится разговаривать с ней. Больше сказать, в общем, нечего.

— А вы с ней флиртуете? — заулыбался Финн, и она шлепнула его по руке.

— Я не дам тебе почву для фантазий о лесбиянках.