Правила магии - Хоффман Элис - Страница 17

– Джет, – встревожилась Френни, – что с тобой?

У Джет на мгновение сбилось дыхание.

– Это он, – прошептала она. – Мое желание.

Теперь и Френни увидела парня, сидевшего на ступеньках. Когда он поднялся и помахал им рукой, она прищурилась, пристально глядя на Джет.

– Твое желание? Он? А как же проклятие?

– Да черт с ним, с проклятием.

– Может, лучше не надо? – сказала Френни, вспомнив все похороны, на которые украдкой ходила Джет.

Джет вцепилась в руку сестры.

– Прикрой меня, Френни.

Френни взглянула на парня на ступеньках музея и поджала губы.

– Как ты это себе представляешь? – спросила она. – Пробираться в дом ночью? Объясняться с мамой, если она тебя засечет? И мы же решили, что это все не для нас. Мы дали клятву.

– Френни, пожалуйста. Я знаю, что у меня все получится. Изабель предлагала тот чай и мне тоже, – сказала Джет. – Ты думала, только тебе одной?

Удивленная, Френни спросила:

– Смелость или осторожность?

Джет улыбнулась своей прелестной улыбкой.

– И ты еще спрашиваешь! Кто же не выберет смелость?

– Иди, – сказала Френни. – Пока я не передумала.

Винсент стоял, держа руки в карманах и озадаченно глядя вслед Джет.

– Я чего-то не знаю? – спросил он у Френни.

– У Джет свои тайны.

– Серьезно? У нашей Джет? Она разве не выбрала осторожность?

– Видимо, нет, – сказала Френни.

– Это точно она, наша Джет, которая никогда в жизни не нарушила ни единого правила?

Они оба задумались. Джет оказалась для них загадкой.

– Кстати, а кто он такой? – спросил Винсент.

– Ее парень, как я понимаю.

– Да?! Он похож на сотрудника похоронной конторы.

– Да, это он, – сказала Френни. – Это он.

Утром стало понятно, что у них будут крупные неприятности. Френни и Винсент проснулись рано. Их разбудили родители и велели немедленно идти в кухню. В кухне все было мрачно. Мама с папой сидели за столом и угрюмо пили кофе. Было ясно, что спать они не ложились. Они даже не переоделись после вечеринки, так и остались в костюмах. Зигмунд и Мэрилин. Мама курила тонкую сигарету, хотя бросила курить месяца три назад.

– Мы ничего не делали, – быстро проговорил Винсент.

– Вы знаете, где ваша сестра? – спросил папа, бледный от ярости.

Винсент с Френни встревоженно переглянулись. Джет не вернулась домой?

– И как это понимать? – спросила мама, указав на масленку.

Масло растаяло и расплылось желтой лужицей. Верный признак того, что кто-то из домочадцев влюблен.

– На меня не смотрите, – сказал Винсент. – Я здесь ни при чем.

– Все равно это бред, – добавила Френни.

– Ты так думаешь? – нахмурилась Сюзанна.

– Мы слишком многое вам позволяли, вот вы и распустились, – сказал отец. – Зря мы вам разрешили ехать в Массачусетс. Да, очень зря. – Он повернулся к Сюзанне. – Я тебе говорил, что все дело в наследственности, и опять оказался прав.

– Может быть, надо позвонить в полицию? – Френни подумала о парне в черном костюме. Она даже не знала, как его зовут и куда они с Джет собирались пойти.

– Только полиции нам не хватало, – сказала Сюзанна. – Нет. Обойдемся своими силами. Ваш отец знает, как справляться с различными отклонениями.

Потрясенный родительским отношением, Винсент принялся торопливо надевать ботинки, чтобы бежать на поиски сестры.

– Джет пропала, и это все, что ты можешь сказать? Что мы ненормальные?

– Я этого не говорила! – возразила мама.

– Именно так ты и сказала, – хмуро заметила Френни и побежала за теплой кофтой, чтобы присоединиться к Винсенту в поисках. Конечно, она винила себя. Ей не стоило соглашаться прикрывать Джет. Но она согласилась и даже напихала подушек под одеяло на кровати сестры – как будто та дома и спит, – чтобы мама ничего не заподозрила, если ей вдруг придет в голову заглянуть к ним в комнату.

– Никуда не ходите! – крикнул из кухни доктор Берк-Оуэнс. – Одной мы уже недосчитались.

Не послушав отца, Винсент с Френни направились к входной двери. Но дверь распахнулась сама собой, и на пороге стояла Джет, растрепанная, запыхавшаяся, с туфлями в руках.

– Ты жива, – сказал Винсент. – Это радует.

– Я не знала, что «прикрой меня» означает «меня не будет всю ночь», – прошипела Френни сквозь зубы. Теперь, когда Джет нашлась, Френни могла позволить себе разозлиться.

– Мы потеряли счет времени, – принялась объяснять Джет. – Мы были повсюду. В некоторых местах я сама не бывала ни разу, хотя живу здесь всю жизнь. Эмпайр-стейт-билдинг. Паром вокруг Манхэттена. Потом мы гуляли по набережной вдоль Гудзона и зашли поужинать в ресторанчик на Сорок третьей улице. Он никогда в жизни не ел копченого лосося! В следующий раз он хочет попробовать китайскую кухню.

– Ты не заметила, как взошло солнце? – спросила Френни, вдруг перестав злиться.

– Не заметила, честное слово. Мы забыли вообще обо всем.

Винсент с Френни переглянулись. Кажется, их сестра не на шутку влюбилась.

– Мы даже не знаем, кто он, – сказала Френни. – Вдруг он маньяк и убийца?!

– Он не убийца! Его папа – священник, а он сам собирается поступать в Йельский университет. Мы познакомились летом, когда гостили у тети Изабель. Вчера он был в Нью-Йорке, на собрании молодежного клуба в Колледже Куинс. Он сказал, что внезапно подумал обо мне прямо посреди собрания и бросил все, сел в метро и приехал сюда. Как будто что-то его позвало.

– Хороший парень, – сухо проговорил Винсент.

– Да, он очень хороший! – горячо закивала Джет, раскрасневшись от волнения. – Он хочет делать добро, хочет помогать людям и менять мир к лучшему, и мне кажется, это достойная цель!

Мама вышла в прихожую, бледная как полотно. Она успела услышать достаточно, чтобы удариться в панику.

– С кем ты гуляла?

– Мама, прости! Я думала, что приду раньше.

– Ты была с мальчиком! Как его зовут?

Джет знала, что надо соврать, но врать она не умела. Она побледнела и прошептала:

– Леви Уиллард.

Сюзанна влепила ей пощечину с такой силой, что Джет ударилась головой о стену. Френни с Винсентом потрясенно уставились на маму. Она никогда не била своих детей. Она не была сторонницей таких методов воспитания.

– Мама! – воскликнула Френни.

– Ваш папа в кухне, и лучше ему ничего не знать. И чтобы я больше не слышала об этом парне. Я запрещаю тебе с ним встречаться, Джет. Ты меня поняла?

Джет молча кивнула. Ее глаза заблестели от слез.

– Если я вдруг узнаю, что ты меня не послушалась, я отправлю тебя в интернат. Ты даже вещи собрать не успеешь, поедешь как есть.

– А что такого? – спросил Винсент. – Она просто не уследила за временем.

– Делай как я говорю. Кстати, вы все наказаны. И уясните себе: вам нельзя никого любить, иначе вы их погубите.

– Но ведь ты вышла замуж за папу, – озадаченно нахмурилась Джет.

– Я отказалась от любви ради нормальной жизни, – сказала Сюзанна. – И хочу, чтобы у вас было так же.

– Ты никогда не любила папу? – спросила Френни.

– А разве не видно? – вставил Винсент.

– Я люблю вашего папу. Не поймите меня неправильно. Просто я не влюблена до беспамятства, и это спасло нас обоих. Рекомендую вам сделать так же. Мы действительно не такие, как все. Это связано с нашей историей, и лучше вам о ней не знать.

– Я уже знаю, – сказала Френни. – Когда мы гостили у тети Изабель, я ходила в тамошнюю библиотеку.

– Есть вещи, которые лучше не трогать, – сказала Сюзанна, обращаясь к Френни. – Больше ты никогда не поедешь к Изабель. – Она опять повернулась к Джет. – А ты забудешь об этом мальчишке. Ты меня слышишь?

– Да. Я тебя слышу. – Джет посмотрела ей прямо в глаза. Она вроде бы подчинилась, но ее взгляд был холодным и жестким. – Я слышу, – повторила она.

Папа крикнул из кухни:

– Можно спросить, что там у вас происходит?

Они быстро переглянулись и пришли к молчаливому соглашению, что папу лучше держать в неведении.