Под одной крышей (СИ) - Козина Елена - Страница 5

Холодный цепкий взгляд, прядь темных волос, хитрая ухмылка - все, что он успел рассмотреть в безумном отражении. Кого эта женщина напоминает ему?

К горлу поднимается тошнота, шум нарастает.

Свод мансарды окрашивается в чернильно-черный и превращается в ночное небо, усеянное звездами, а пол родительской комнаты рассыпается песчаной дюной под лопатками.

Хохот незнакомки, сотрясающий стены, оборачивается автоматной очередью, вдали слышны крики и рокот вертолета.

Гарри пробует подняться. Но ноги, проклятые ноги не слушаются!

«Нет, нет... Не в этот раз!».

Спину пронзает дикая боль, словно кто-то вонзил в нее огромный коготь.

Он снова распластан по земле. Где-то поблизости разрывается снаряд. Рыжая пыль сыпется на лицо - колет кожу, набивается в рот.

Сквозь удушающую взвесь Гарри различает фигуру командира Стоуна. Тот хватает обмякшего снайпера за грудки и выкрикивает ему все тот же вопрос:

- Что это было, Максвелл? Что ты видел?

Очнулся Гарри от ломоты в челюсти. Во рту пересохло, а верхнее нёбо отекло и саднило. Не иначе, пережитое во сне заставило его с нечеловеческой силой сжать зубы.

Он прокашлялся, потер небритую щеку черной от пыли пятерней и обвел взором окрестности. Послеобеденный воздух дышал пряным травянистым жаром, но Гарри все еще улавливал в нем паленую горечь привидевшейся атаки.

Двор заполнила абсолютная тишина, и даже птицы умолкли, скрывшись от зноя в близлежащих зарослях. Немудрено, что ему вновь приснилась пустыня. Но эта женщина в зеркале...

Мастерская была незаперта. Ее дверной проем издали походил на звериную пасть, распахнутую в попытке продышаться.

Гарри овладели недобрые предчувствия. Он уже было направился к себе, чтобы пригубить воды и чем-то подкрепиться, но замер будто вкопанный, когда развернул кресло.

Дверь в его покои была открыта, а на лестнице, ведущей к ненавистной мансарде, валялись выточенные шахматные фигурки. Пешки, ферзи, кони - все на боку, как после невиданного сражения!

Сдерживая панику, Гарри приблизился, задрал голову и на одной из последних ступеней смог разглядеть макушку поверженного слона.

- Ах, ты ж, воровка! - вырвалось у него. - Только попадись мне!

Волнение отозвалось резкой головной болью, на лбу выступила испарина, а язык прилип к нёбу.

- Мисс Филлз! Я требую, чтобы вы спустились! Сейчас же! - взревел Гарри, отчего стены содрогнулись.

Он запустил пальцы в нагрудный карман, но спасительного пузырька с лекарством на месте не обнаружилось.

Руки Гарри, закаленные сначала армейскими тренировками, а затем и передвижением на коляске, казались отлитыми из стали, но старая лестница была слишком узкой и крутой, а его транспортное средство - чересчур громоздким, чтобы попытаться взобраться в нем наверх.

«Ну почему способность ходить возвращается лишь во сне?» - с сожалением подумал он и дотянулся до фигур, что лежали напротив.

Теперь Гарри проникся жалостью даже к рядовым пешкам и, зажав по одной в каждой ладони, погладил их по светлым полированным головкам.

Его собственная голова была готова расколоться.

Реакции от соседки не последовало, а потому, устроив невинно пострадавших на коленях, он со всей силы крутанул колеса и в мгновении ока очутился на родной кухне.

Флакон «Элавила», что всегда был при нем, возвышался на столешнице поверх аккуратно сложенного листка бумаги.

Не может быть, чтобы она и сюда забралась!

Пересилив себя, Гарри отставил таблетки в сторону и стянул со стола послание, озираясь по углам, словно ожидал кого-то увидеть.

Его взгляд наконец уперся в знакомые острые буквы, прочно спаянные в упреки и угрозы:

«Мистер Максвелл, не понимаю, почему я должна отчитываться. Отныне у меня есть такое же право жить здесь, как и у вас. А если учитывать теплоту ваших отношений с братом и его мнение по поводу данного дома, то, возможно, я окажусь в лучшем положении, не находите? Да, извините за беспорядок, собака растащила ваши поделки. Не знаю, в курсе ли вы: большой пес второй день подряд крутится у меня под дверью - то появляется, то исчезает. Надеюсь, мы с ним поладим. Думаю, я так и назову его - Пес. Что скажете?».

Пес - надо же! Что за бред? Откуда ему тут взяться?!

Гарри нервно усмехнулся и собрался смять нелепое письмо, но заметил, что на подобранных шахматах появились свежие сколы и царапины.

- Нет, это какое-то безумие! - шепнул он, судорожно перебирая испорченные фигурки. Их деревянные тела похолодели от впитанной влаги.

Как будто играющей в прятки соседки ему было мало! С чего она вздумала обзавестись собакой, если и дома-то не бывает?! Небось, прикармливает по ночам какую-то бездомную шавку, пока вытягивает чужое имущество на улицу, а мнит себя законной домоправительницей. Но обвинить пса в воровстве шахмат - немыслимо! Никак, у тявкающего прихвостня мисс Филлз выросли руки, чтобы провернуть сей трюк?

При этой мысли солдат, с детства не любивший собак, поморщился.

В немилость к Гарри эти четвероногие попали после давнего случая в доме его опекунов. Огромный бродячий кобель облюбовал окрестности и как-то раз даже атаковал его из зарослей. К счастью, тогда Гарри отделался испугом - и скоростным спринтом с преодолением препятствий в виде шаткого соседского забора.

Эта история от души позабавила его несмышленого младшего брата. При каждом удобном случае Дейл так и норовил сбежать в чащу на поиски «большого волка» - и даже прозвище ему придумал: Лютый. Уговоры Гарри на него не действовали: за мальчуганом, разглядевшем в звере таинственного друга, нужен был глаз да глаз.

Правда кто-то из местных потом сам повстречался с Лютым. Но дружбы у них, похоже, не получилось - потому что вскоре пес исчез из поселка без следа. Кто-то болтал, что его пытались отравить, но в итоге то ли забили, то ли пристрелили. Гарри в эти россказни не поверил и к роще еще долгое время не приближался. Дейлу он озвучил другую версию, в которой «волка» постигла иная - счастливая - участь.

Много лет прошло с тех пор - хватило бы не на одну собачью жизнь, - и много воды утекло. Да и профессия Гарри заставила его побороть ни один страх. Но от «лучших друзей человека» он по-прежнему держался в стороне.

А тут неуловимая соседка вдруг сообщает о псе, нашедшем приют в его собственном жилище. Уж не Лютый ли вернулся с того света, чтоб свести старые счеты?

Права? Она заявляет о правах на дом? Уму непостижимо! Как Дейл посмел сыграть с ним эту злую шутку? Как посмел рассказывать о своей семье первой встречной?!

- Идиот! - флакон с лекарством взмыл в воздух и угодил в стену. - Предатель!

Горсть оранжевых градин отрикошетила в пол и мебель.

Гарри был зол на братца-простака, но еще больше он был зол на самого себя: как он допустил проникновение непрошеной гостьи в фамильные владения, как позволил ей прикасаться к своим вещам?

Что, если ее история про пожар у прежних домовладельцев не выдумка? Что, если это ее рук дело? А если она и здесь надумает что-то учинить?

Разметавшиеся по комнате драже на вид не отличались от привычного успокоительного средства, но Гарри отныне им не доверял.

Кто знает, что это за пилюли на самом деле, ужаснулся он. Может, коварный враг подменил содержимое пузырька и теперь вместо «Элавила» в нем хранится сильнодействующее снотворное или, того хуже, самый настоящий яд! Чего хочет эта невменяемая женщина?!

Схоронив фигуры в тумбочке у входа, Гарри выкатил кресло на веранду, чтобы продышаться. Дрожа, выудил телефон из кармана и в очередной раз попытался дозвониться до Дейла - этой ситуации нужно было положить конец.

Но бесстрастный механический голос вежливо оповестил, что «абонент находится вне зоны доступа...».

- Будь ты проклят! - Гарри не выдержал и со всей силы швырнул аппарат.

Тот блеснул и, ударившись об асфальтированную рампу, разлетелся на части.