Холод-убийца (ЛП) - Эстеп Дженнифер - Страница 21

Нюкта снова облизнула мою щёку, потом спрыгнула с кровати на стул, к которому кто-то прислонил Вика. Она также облизнула и его щёку, и меч распахнул глаз.

Фу, Пушистик! — проворчал он. — Я же говорил, что не нужно меня будить, пока Гвен не придёт в себя.

Нюкта радостно залаяла и снова запрыгнула на кровать. Вик понял, что я и вправду пришла в себя, и несколько тревожных морщинок исчезли с его металлического лица.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он.

— Всё хорошо. Что случилось? — спросила я. — Где бабушка Фрост?

Вик одарил меня серьёзным взглядом.

— Пусть лучше другие расскажут об этом.

Желудок свело от страха.

— Жнецы похитили её, да?

— Боюсь, что так и есть.

Я прижала кулак ко рту, одновременно борясь со слезами, тошнотой и желанием закричать. Бабушка Фрост осталась на милость Вивиан и Агроны, а я ведь знала, что они не обладают даже крохой таковой.

Дверь открылась, и в проеме показалась голова Метис.

— О, хорошо. Ты пришла в себя.

Вместе с Линусом и тренером Аяксом она зашла в комнату. Никамедис тоже прошаркал внутрь, опираясь на трость. Библиотекарь закрыл за собой дверь, и взрослые выстроились перед моей кроватью.

— Вы делаете что-нибудь, чтобы найти бабушку? — потребовала я ответа. — У вас есть хоть какое-то предположение, куда Жнецы отвезли её?

Линус покачал головой.

— К сожалению, нет, мисс Фрост. Алексей и Аико рассказали нам, что видели и слышали, но я хотел бы послушать вашу версию произошедшего.

Я сделала глубокий вдох и рассказала, как сражалась со Жнецами и гналась за ними, чтобы потом сразиться с Вивиан. И чего хотела Вивиан.

— Я же говорила вам, что это плохая идея выставлять свечу, — сказала я, посмотрев осуждающе на Линуса. — Только Жнецы были недостаточно глупыми, чтобы самим украсть её из библиотеки, как вы этого хотели. О нет. Вместо этого они заставят нас передать им свечу.

Линус посмотрел сначала на Метис, потом на Аякса и в конце концов на Никамедиса. Метис и Аякс спокойно ответили на взгляд, печально, но покорившись судьбе. В глазах библиотекаря, однако, пылал гнев, как твёрдый лёд.

— Боюсь, этого не случится, — объявил Линус, распрямив плечи, когда снова повернулся ко мне.

Сжавшийся от страха желудок, казалось, превратился в ледяной свинец.

— Что… что вы хотите этим сказать? — прошептала я, с трудом произнося эти слова.

— Мы не будем вести переговоры со Жнецами, — припечатал Линус. — Мы не отдадим Жнецам свечу. Просто не можем себе этого позволить. Не после того, как вы рассказали, какой силой она обладает. Что с помощью неё Локи может вернуть свою мощь.

Я склонила голову на бок, на мгновение задаваясь вопросом, правильно ли вообще поняла его и одновременно надеясь, что ослышалась.

— Вы… Вы не будете её спасать? — заикалась я, не веря своим ушам. — Не отдадите Жнецам свечу?

Линус выпрямился в полный рост, черты лица стали жёстче и резче, чем когда-либо раньше.

— Нет. Мы не отдадим Жнецам свечу. Потому что не можем пойти на риск и с помощью неё, возможно, сделать Локи снова сильным.

Мой взгляд метнулся к Метис и Аяксу. Они ответили усталыми взглядами.

— Мне очень жаль, Гвен, — сказала Метис. — Мы пытались уговорить его.

— Все мы, — вставил Аякс. — Ты знаешь, насколько нам дорога Джеральдина.

Никамедис не сказал ни слова, но смотрел на других с отвращением.

— Но я не сдамся, — объяснил Линус. — Не могу. Пока я глава Протектората.

— Вы не можете? Или не хотите? — язвительно переспросила я.

Линус вздохнул.

— Я не могу, мисс Фрост. Поверьте, это не приносит мне удовольствие. Абсолютно никакого.

— Но вы… Вы не можете просто бросить бабушку в руках Жнецов! — запротестовала я, сжав руки в кулаки. — Вивиан, Агрона — они убьют её, будут пытать, просто потому, что сущность их испорчена.

— Мне жаль, мисс Фрост, — повторил Линус. — Правда. Но, касаемо свечи, я ничего не могу поделать. Будьте уверены, я послал самых лучших членов Протектората на поиски вашей бабушки. Мы делаем всё, что в наших силах, чтобы найти её.

Я одарила его злым взглядом.

— Только не всё, что в ваших силах, чтобы на самом деле спасти её, правильно?

Губы Линуса внезапно образовали тонкую твёрдую линию, но он не стал возражать. Не мог.

Я переводила взгляд с одного взрослого на другого. Линус. Метис. Аякс. Никамедис. Они смотрели на меня в ответ, в их глазах я читала жалость, смешанная с покорностью судьбы.

Ну, за исключением Никамедиса, который казалась таким же взбешённым, как чувствовала себя я. И тогда я поняла, что они действительно сделают это. Действительно будут просто стоять и смотреть, как умирает бабушка. Осознав это, внутри меня взорвалась жгучая ярость, растопила холодный ком свинца в желудке, оставив только твёрдую решительность, интенсивнее, чем всё, что я когда-либо испытывала в жизни.

— Что ж, если вы не хотите спасать её, тогда это сделаю я, — прорычала я. — Чего бы мне это не стоило.

Я встала, схватила Вика и выбежала из комнаты. Понимая, что с Линусом спорить смысла нет, я поспешила в зал ожидания. Нюкте пришлось приложить все силы, чтобы поспевать за мной. Все мои друзья были там: Дафна, Карсон, Оливер, Алексей, Логан. Наряду с Рейвен, которая, как обычно, сидела за своим письменным столом, задрав ноги в чёрных сапогах наверх и читала один из своих бульварных журналов. Рейвен одарила меня любопытным взглядом, а затем перевернула страницу. Тихий шелест был единственным звуком в комнате.

Я остановилась перед друзьями и посмотрела на Логана. Это печальное, разбитое выражение на лицах друзей подсказало, что они уже знают, что Линус не собирался обменивать свечу на бабушку. Когда Логан переключился в модус Жнеца и попытался убить меня, я думала, что это самое ужасное, но то, что происходит сейчас — это предательство — достигло совершенно новых глубин. Все, кто хотя бы что-то значили для меня, предали меня.

— Мисс Фрост, пожалуйста, подождите, — окликнул Линус, который последовал за мной в зал ожидания.

Метис и Аякс следовали за ним по пятам, а вот Никамедису требовалось немного больше времени, чтобы догнать их.

Я резко развернулась к нему.

— Зачем? Чтобы стоять здесь и считать часы до смерти бабушки?

— Это совсем не так, и вам это известно, — возразил Линус. — Как я уже сказал, мы делаем всё, что в наших силах, чтобы найти вашу бабушку.

— До или после того, как Жнецы убьют её?

Линус снова сжал губы в тонкую линию. Затем он скрестил руки на груди. Дафна подошла ко мне и осторожно положила мне на плечо руку. Из кончиков её пальцев сыпались розовые магические искры и, приземляясь на мою грязную одежду, тухли.

— Гвен, почему бы тебе не подойти к этому делу более спокойно?

Я стряхнула её руку.

— Спокойно? — я горько рассмеялась. — Я не могу быть спокойной. Не могу оставаться спокойной, пока Локи жив.

Дафна нахмурилась.

— Что ты имеешь ввиду?

Я огляделась и поймала на себе бдительным, любопытным взгляды друзей. Внезапно я почувствовала себя такой уставшей… я устала от всей этой лжи, тайн, всех проблем, которые, казалось, никогда не закончатся.

Я горько рассмеялась.

— Вы действительно не понимаете? Вообще не имеете ни малейшего представления, что происходит. Ни один из вас. Не считая её, — я указала подбородком на Метис. Она с каменным лицом ответила на мой взгляд.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Логан, подойдя ко мне. — Гвен, я знаю, что ты сердишься, но о чём ты говоришь?

— О свече. Я говорю о чёртовой свече. Конечно, Жнецы хотят исцелить Локи, но это не всё.

Линус нахмурился.

— Что ещё они могут сделать с ней? Для чего ещё им нужна свеча? Конечно, их конечная цель вернуть Локи его силу.

— Возможно это конечная цель Жнецов, но не его, — объяснила я. — Локи хочет вернуть свою силу, конечно, но с определённой целью — чтобы, наконец, убить меня.

— И откуда тебе это известно? — спросил Логан.