Коты с улицы Роз. Король Терний (СИ) - Атлед Элис "Atled Herself" - Страница 2

– Как думаешь, почему он обучать тогда перестал?

– Да черт его знает. Может, ученики сами к нему не шли. Он вон весь из себя какой…

– А какой он?

– Ну… Замороченный очень. Требовательный, все дела. И он просто учитель. Ну, в смысле я не знаю его имени. Учитель он и есть учитель. Остальные называют его мастером с улицы Роз. Непривычно. Но это не то, о чем я хотела сказать. Он чтит традиции. Слишком чтит. Как Старого Города, так и традиции волшебников. Мы отмечаем все праздники: Йоль, Имболк, Самайн… Ну и прочие. И под словом «отмечаем» я не подразумеваю ничего веселого. Это, скорее, обязанность, нежели развлечение. И то, что мы – единственные маги во всем Городе, которые носят только черное, лишь доказывает его приверженность традициям.

– Неужели это он смог заставить тебя носить черное?

– Нет, я ношу черное, потому что я сама этого хочу, а не потому, что он так сказал.

– А кто утюг забрал? Здесь же был…

– Спроси у Алевтины. Ну, значит, традиции – это не так уж и плохо, разве нет? По-моему, они заставляют тебя чувствовать себя частью чего-то древнего.

– Они заставляют меня чувствовать себя так, будто соблюдаем их только мы.

– Ну, это уже проблемы остальных, – послышался голос моего учителя.

Я обернулась, не вставая с места, и увидела, что он действительно стоял у меня за спиной. На нем было легкое черное пальто, а в руках тонкая трость. Многим из нас нужны подручные инструменты-проводники, чтобы творить магию, будь то волшебная палочка или трость. Не он один использовал именно трость, это был довольно популярный инструмент среди мужчин-колдунов. В большинстве случаев такие трости скупались по низким ценам на барахолке, но иногда их заказывали у мастера с улицы Костей, так как он был наиболее искусен в изготовлении инструментов для магов. Конечно, чтобы купить его работу, нужно было заплатить целое состояние. И, судя по трости его авторства в руках стоящего перед нами, у учителя оно было.

– Куда-то идешь?

– Мы идем. В магазин. Раз уж ты все сделала.

– Ладно, Нэит. Удачи с выступлением, – я поднялась, потянулась и зашагала к выходу. Учитель не шелохнулся.

– Ты ничего не забыла?

Я невозмутимо вернулась, взяла зонт, снова попрощалась с Нэит, и мы, наконец, покинули гримерку.

– Да, я жалуюсь на тебя друзьям.

– Ничего, я тоже на тебя жалуюсь. Но вот, в отличие от тебя, жалуюсь по делу.

– Ага. Кому? Кошкам что ли?

Он глянул на меня, будто хотел уколоть взглядом. Вот так его настоящие чувства проклевываются сквозь маску надменного безразличия ко всему. Я, как ни странно, находила это очень красивым.

Мы вышли на улицу. Я раскрыла зонт, так как дождь до сих пор не прекратился, лишь немного приутих, а у учителя в зонте никогда и не возникало необходимости, ведь капли на него просто не попадали. Они летели к нему, но падали каждый раз мимо, огибая его, словно он находился в вытянутом невидимом пузыре. Башня с часами, которую было видно из любой точки Города, показывала половину шестого. Я уже давно смирилась с тем, что никак не ощущаю ход времени, а живу и вовсе вне его. Каблуки звонко стучали по брусчатке, когда я обходила лужи, стараясь не наступить в воду. Учитель открыл дверь, на которой тот же час прозвенел колокольчик, и пропустил внутрь сначала меня, а после зашел сам. До моих ушей донеслось задорное чириканье и писк. Мастер успел куда-то испариться, и я подошла к клеткам, разглядывая животных внутри. На жердочках сидели рисовки, которых я сегодня упоминала в разговоре с учителем, в мягком гамаке спали крысы, разложив свои хвосты повсюду и задрав кверху розовые носы, набивались в пластиковый домик джунгарские хомячки. На нижнем ярусе в широкой клетке умывалась сонная шиншилла. Будучи в восторге от животных, я не могла оторвать взгляд от клеток до тех пор, пока учитель не закупился кормом для кошек и не подошел ко мне.

– Вот про них я говорила, – я показала пальцем на миниатюрных птичек.

Мастер наклонился, бегло осматривая пернатых, поднес руку в перчатке к моему лицу и щелкнул пальцами прямо у меня перед носом. На долю секунды мне показалось, что из руки у него вылетели искры, и я хорошенько проморгалась, потирая глаза. Правда, когда я в следующий раз взглянула на птичек, они не были рисовками. Передо мной на жердочке сидели шесть штук амадин зебровых. Мастер направился к выходу.

– Эй! – я поспешила за ним на улицу. – Верни как было!..

– И не подумаю, – судя по голосу, он улыбался.

– Вот превращу всех твоих котов в рисовок…

– Рука не поднимется, – не соврал он.

Он был серьезным, очень серьезным. Но иногда он был таким. И если бы я попыталась кому-то рассказать об этом, мне бы не поверили. Мастера с улицы Роз все знали как самого строгого учителя магии во всем Городе. Он никогда не давал никому поблажек, всегда требовал от ученика максимум и гарантировал феноменальные успехи в своей области. Вот только в этой секции ему попался не кто-нибудь, а именно я. И про его высокий уровень ему предстояло забыть.

– Ну-ну, ты себя принижаешь, – у меня в голове он сразу почувствовал себя как дома, что странно, учитывая, какой там все время творится бардак, учитель-то еще тот чистюля. – Просто тебе не хватает дисциплины, а так у тебя неплохие задатки. В тебе есть потенциал.

Мы не спеша шли по брусчатке к следующему пункту, который, как я предполагала, находился на соседней улице.

– О, наверное, этот потенциал можно реализовать всего-то за… веков десять, я думаю. Странно, что у тебя терпение до сих пор не лопнуло.

– Сам себе поражаюсь. Все ученики обращаются к учителям на Вы, и только ты общаешься со мной на равных. Это наглость.

– Наглость – второе счастье, как говорят. Интересно то, что это происходит именно с тобой, а не с кем-нибудь вроде того пухлого мастера с улицы… Э-э… Какая это была улица?

– Мастер с улицы Хмеля – балагур. Он ничего толком не умеет, но постоянно участвует в этих пресс-конференциях, дает интервью, ездит на съезды и позорит титул учителя магии. Странно, как его еще не выкинули прочь из Города. Он – пустой звук.

– Ага, бессмысленный и беспощадный. Тем не менее, к нему все обращаются на Вы. Не находишь этот момент забавным?

– Я нахожу это печальным, неописуемо печальным, моя дорогая ученица, – он манерно взял меня под локоть, что смотрелось больше комично, нежели романтично. – Именно из-за таких как он мы вымираем. Скоро люди и вовсе перестанут уважать магов и будут считать, что магия – это когда ты вытаскиваешь банку пива из разлома в пространстве, потому что тебе лень вставать с дивана.

– Да, они ничего не понимают, – поддержала его я. – Магия – это когда ты три часа чертишь лунный календарь на полгода вместо того, чтобы скачать его из Интернета и распечатать за пять минут.

Он молча повернулся ко мне на мгновение и посмотрел мне в глаза так, что мне показалось, он выбил этим взглядом из меня дух. Тут я даже порадовалась, что это был всего лишь взгляд, а не трость. Нет, он никогда бы не поднял ни на кого руку, но сам факт того, что трость можно использовать в таком плане, не давал мне покоя.

– Ты еще мало что понимаешь в магии, – заметил будничным тоном мастер. – Тебе еще столькому предстоит научиться…

Я могла еще что-нибудь ляпнуть, но решила промолчать. Все-таки, я действительно пока мало что понимаю. Не потому что не притрагиваюсь к Книгам Цикла, эти я уже видела в Центральной Библиотеке. У меня нет этой осознанности действий. Да, я запросто могу превратить огрызок яблока в кактус или амадину, но я не пойму, как я это сделала. Для этого нужен больший объем практических знаний, которого у меня, конечно же, пока что нет.

– Но он будет, если будешь отвечать моим требованиям и делать все, что я тебе скажу, – он открыл дверь в мастерскую, пропуская меня вперед.

– В рамках приличия, дружище, – я похлопала его по плечу, проходя в дверной проем.

На мгновение его мысли застопорились.

– Я… Я не имел в виду ничего такого, – попытался оправдаться он.