Ленинградский меридиан (СИ) - Белогорский Евгений Александрович "vlpan" - Страница 15

В начале, как и ожидалось все твердо стояли на позиции танкистских канонов, но затем в ходе разговора взгляды поменялись. Любавин ловко поддел наводчиков в умении вести огонь с колес и на другой день, все они дружно принялись палить по макету пушки.

Естественно, что никто из них не добился попадания с первого выстрела, но третий или четвертый разрыв снарядов ложился, если не точно в цель, то в опасной для неё близости.

Наблюдая, за действиями танкистов, Василий Алексеевич очень радовался. Сейчас для него были важны не так результаты стрельбы, а тот факт, что люди услышали его и пытались осуществить его предложение на деле.

Наступление было назначено на 31 июля и, имея дефицит времени, Любавин старался из всех сил. Западный фронт генерала Жукова только собирался начать свое наступление, а вот его южный сосед, Юго-Западный фронт маршала Тимошенко вел тяжелые оборонительные бои.

Сделав правильные выводы на основании трофейных документов, командующий фронтом начал своевременный отвод, когда немцы прорвали фронт в районе Волчанска. Пока одна части немецких танковых соединений рвалась к Воронежу, а вторая двигалась к Старому Осколу в надежде, что советские войска будут держать оборону прорванного фронта, Тимошенко сумел вывести основные силы фронта, включая тяжелое вооружение. Когда стальные клещи капкана захлопнулись, внутри них не оказалось той добычи, на которую рассчитывал фюрер.

- Русские научились сражаться - с огорчением констатировал Гальдер, когда докладывал Гитлеру о том, что захлопнувшемся котле нет советских войск.

- Скорее, научились правильно читать захваченные секретные документы. Я убежден, что именно этим обусловлены столь удачные действия Тимошенко - не согласился с ним фюрер. - Пока танки Гота штурмуют кварталы Воронежа, бросьте танкистов 40-го корпуса на Россошь. Пусть, если не окружат хоть кого-нибудь на Среднем Дону, то создадут угрозу оперативным тылам противника.

Согласно сообщениям берлинского радио из штаб-квартиры фюрера, бросок немецких танкистов на Россошь был очень успешен. Танковый батальон майора Вельтмана, не только занял Россошь, но и сумел захватить переправу через реку Калитва. Кроме этого немцами был пленен штаб советских войск в составе двадцати офицеров, преимущественно в звании полковников. Танкисты Вельтмана клялись и божились, что разгромленный ими штаб, был штабом самого Тимошенко, которому по счастливой случайности удалось бежать у них из-под носа на штабной машине.

- Если бы не нехватка горючего, мы бы обязательно догнали и поймали сталинского маршала, но досадное стечение обстоятельств помешало нам это сделать - доверительно говорил Вельтман генералу Брайту, прибывшему в Россошь на следующий день.

Именно его танки помогли окончательно сломить сопротивление советских войск в этом районе и двинуться вдоль Дона согласно приказу Гитлера. В результате удара по Россоши, войска Юго-Западного фронта были расколоты надвое и южная часть войск, потеряла связь со штабом фронта, что находился в это время в Калаче.

Сам фюрер находился в приподнятом настроении. Успешное начало операции "Блау", захват Воронежа и тот факт, что противник стремительно отступает, сыграл с фюрером злую шутку. Потом, он многое бы отдал, чтобы переиграть принятое им решение, но тогда, в начале июля Гитлер изменил развитие плана "Блау". Вместо того чтобы всеми силами продолжить наступление на Сталинград и заняв его повернуть на юг к кавказской нефти, он решил раздробить войска группы армий "Юг", на группу "А" и группу "Б".

Первой под командованием фельдмаршала Листа предстояло, не дожидаясь взятия Сталинграда повернуть на юг, к Грозному, Баку и Новороссийску. Вторая генерал-полковника Вейхса должна была продолжить наступление к Волге, к городу, носящего имя советского лидера.

Подобные действия вызвали несогласие со стороны фельдмаршала Бока, требовавшего неукоснительного соблюдения первоначального плана, но фюрер никого не хотел слушать. Покинув сумрачные болота Восточной Пруссии, он переехал на украинские просторы в районе Винницы, с чудным названием "Вервольф".

Оттуда, по мнению Гитлера, было легче руководить походом на восток и юг, и именно там, он отправил несговорчивого Федора фон Бока на длительное лечение.

События на южной части Восточного фронта позволяли фюреру считать, что дело сделано. Не имея опыта по созданию промежуточных рубежей обороны при отступлении, войска 9-й и 32-й армий Юго-Западного фронта попали под удар 40-го немецкого танкового корпуса в районе Миллерово. Не сумев организовать прочную оборону, советские дивизии были смяты и окружены соединениями 1-й танковой армии в лице 3-го танкового корпуса генерала Маккензена идущими на соединение с танками генерала Гейра.

В результате этих действий левый фланг Юго-Западного фронта окончательно рухнул, что вызвало сильное раздражение со стороны Ставки. В телефонном разговоре с Тимошенко вождь был очень резок.

- Ставка считает недопустимым и нетерпимым, что Военный совет фронта вот уже несколько дней не дает сведений о судьбе 9-й, 24-й, 38-й армий и 22-го танкового корпуса. Ставке из других источников известно, что они окружены и пытаются отойти за Дон, но при этом, ни штаб, ни Военный совет фронта не сообщают какова судьба окруженных войск. Взяты они в плен или сумели вырваться из окружения. В этих армиях находилось, кажется, 14 дивизий. Ставка хочет знать их судьбу, а также, каковы планы фронта по стабилизации положения на стыке с войсками Южного фронта - изрыгала вопросы трубка в руке помертвевшего от напряжения маршала.

- Штаб фронта делает все возможное, чтобы как можно скорее установить полную картину положения в районе Миллерова - с трудом выдавил из себя маршал, смотря поверх лысины замеревшего от страха Хрущева.

- Ставка не может ждать, когда вы установите полную картину. Доложите, что вам известно по окруженным частям на данный момент - потребовал вождь.

- По непроверенным до конца данным в окружение под Миллеровом попали соединения 9-й армии. Соединения 38-й и 24-й армии ведут ожесточенные бои в районе Никольского и Калитвы соответственно. Мы стараемся как можно быстрее восстановить связь с окруженными армиями товарищ Сталин, но пока это не удается.

- В сложившейся обстановке будет правильным изъять 9-ю и 24-ю армию из состава вашего фронта и передать их Малиновскому. Что касается 38-й армии, то вы должны полностью сосредоточить на ней все свои усилия по восстановлению управления и вывести её дивизии к Дону на соединение с войсками 57-й армии, - приказал Сталин маршалу. - В сложившейся обстановке - это максимум, чем Ставка можем помочь фронту. Все остальное - это ваша забота и ответственность, товарищ Тимошенко.

Обрадованный маршал схватился за решение Ставки, как утопающий хватается за соломинку, но все его надежды были напрасными. По злой иронии судьбы, войска, переданные под управление генералу Малиновскому, сумели вырваться из немецкого окружения и сохранили свои дивизии, чего нельзя было сказать об 38-й армии. Под удар немецких войск попало шесть дивизий, из которых пять прекратили свое существование.

Трагедия 38-й армии в купе с неудачей Харьковского наступления стала последней каплей переполнившей чашу терпения Сталина. Он снял маршала Тимошенко с поста командующего, вновь созданного Сталинградского фронта и заменил его генералом Гордовым.

Тем временем командующий Южным фронтом генерал Малиновский, выполняя приказ Ставки, отводил свои армии за Дон, который по замыслу Ставки должен был стать оборонительным рубежом на пути немецких войск. Москва не строила больших иллюзий, что потрепанные войска смогут остановить на восточном берегу Дона немецкую "паровую машину", но считала его серьезным рубежом способным помочь выиграть время для подтягивания и переброски резервов.

Главным центром обороны на нижнем Дону, Ставка не без основания считала Ростов. После декабрьских боев город был основательно укреплен. Подступы к нему прикрывали минные поля, противотанковые рвы и надолбы, а также бетонные укрепления. Все это предполагало, что борьба за город будет долгой и сложной, но этого не случилось.