Перстень в наследство - Хмельницкая Татьяна Евгеньевна - Страница 7

Осмотревшись, заметила сумочку, валяющуюся недалеко от трубы. Ни слова не говоря, подошла и подняла. Недавно видела эту приметную вещицу в комнате Стива.

- Что это? - удивился собеседник.

- Сумочка одной девушки. Ее имя Анна. Похоже, она потеряла ее. Мне известно, где она живет. Нужно отнести потерю.

Но тут мое внимание привлекло нечто иное: рука, отчетливо виднеющаяся из-за трубы. На меня нахлынуло беспокойство, и я бросилась туда. На металлическом полу распласталось тело девушки в подаренном мной платье.

- О, Боже! - по-русски крикнула я. - Что с ней?

Алекс подошел к молодой женщине и осмотрел ее. Глаза Анны были открыты, стеклянный взор сквозь прутья ограды был устремлен вдаль на просторы океана. Красная густая жижа под головой растекалась по палубе тонкими ручейкам и, казалось, паутина оплела кудри бедняжки.

- Мари, я останусь здесь, а вы позовите кого-нибудь из команды на помощь.

- Что с ней? - повторила я вопрос на английском.

- Она мертва. Прошу, не задерживайтесь.

Со всех ног бросилась в почтовое отделение. Через несколько минут вернулась к месту, где произошла трагедия вместе с четырьмя мужчинами и встала немного поодаль. Один из них назвался врачом. Он присел рядом с телом и осмотрел его. Затем, не снимая перчаток, приподнял и повернул голову умершей девушки.

- Это убийство. Сомнений нет. Какой-то мужчина нанес бедняжке удар по голове, тупым предметом. Женщина скончалась на месте и, судя по характеру травмы, умерла мгновенно.

- Почему вы решили, что убийца - мужчина? - задал вопрос стоящий рядом морской офицер.

- Я врач, поверьте, что такой удар женщина нанести не может. В противном случае она должна быть ростом не ниже шести футов и трех дюймов и обладать не дюжей силой.

- Понятно. Как вы обнаружили ее? - обратился ко мне офицер, но ответить не удалось. Эту обязанность взял на себя Алекс.

Объяснения заняли полчаса, и все это время я стояла в стороне и куталась в пальто. Обхватив себя руками, пыталась согреться, но лихорадка лишь усиливалась. Понимание того, что Стив будет волноваться и искать свою новобрачную, заставило меня говорить:

- Надо сказать ее мужу о случившемся.

- Она замужем? - удивился Алекс, а доктор произнес:

- У нее обручальное кольцо на пальце, сэр. Дешевенькое. Вероятно, ее муж среди пассажиров третьего класса.

Меня смутила реакция Алекса на замечание о замужестве умершей молодой женщины, но сил думать не осталось. Мозг словно разъедала тупая боль.

- Стив. Мужа Анны зовут Стив, - промолвила я.

- Вы хорошо знакомы с умершей? - спросил офицер.

- Нет. Встречались однажды. Анна и ее муж показались мне приятными людьми, и мы немного поболтали вчера. На этом все.

Моряк кивнул, удовлетворенный ответом. Через несколько минут нам разрешили удалиться, и мистер Стоун пошел провожать меня. Оказавшись в своей каюте, не снимая пальто и шляпу, я пересекла помещение и села в кресло. Перед глазами стояла навязчивая картинка: русые волосы и тонкие красные нити под кудрями.

- Мари, что с вами? - опустившись передо мной на одно колено, спросил Алекс.

Я не пожелала ответить. Было трудно говорить, словно губы склеились, и их невозможно стало разомкнуть. Мужчина начал растирать мои запястья. Снова и снова перед глазами возникала картина убийства, но только вместо бедняжки Анны, я видела совсем другую женщину: свою мать.

- Мари, выпейте вот это, - фужер с рубиновой жидкостью коснулся моих уст.

Мысленно задалась вопросом: когда Алекс успел налить вина? Это была спасительная идея, вырвавшая из плена прошлого. Я жадно выпила содержимое элегантной стеклянной емкости и попросила еще. Англичанин выполнил просьбу. Вино не подействовало. Меня по-прежнему лихорадило.

- Спасибо, вам сэр, - разлепив губы, прошептала я.

- О, Боже! Это так мало, Мари! Так мало! Я готов сделать для вас все, - признался Стоун.

Он обхватил мои кисти ладонями и сжал.

- Неужели, Мари, вы не видите, что мои чувства иные, чем должны быть? Я люблю вас.

Я покачала головой и зажмурилась. Три нежных слова вдруг стали открытием. Простая фраза превратилась в нечто осязаемое, телесное, живое. Она имела мускулистые руки, широкие плечи, светло-каштановые волосы. У нее даже есть имя - Алекс Стоун.

Распахнув веки, посмотрела на мужчину, стоящего передо мной на коленях. В нем столько энергии, жизни, страсти, порочности и элегантности, что кружится голова. Сердце в груди разрослось и мешало дышать. Нужен воздух, свежий и яростный, и этот бодрящий поток - Алекс. Мне нужно получить этого мужчину, пусть ненадолго, только на эту ночь, а потом отпустить 'на все четыре стороны', как говорят у меня на родине. Но это завтра, а сегодня хочу получить все сполна. Больше не могу быть одна. Тринадцать лет постылого одиночества... Без родителей, без семьи. Только стены пансиона и никакого человеческого тепла, рожденного любовью. Никакой искренней радости моим победам, никакого семейного сочувствия поражениям. Только скоромность и умеренность во всем. Сегодня ночью Алекс Стоун станет моей семьей на несколько часов, я так решила, и отступать не намерена.

- Поцелуй меня, - попросила я по-русски.

Мужчина медленно прижался своими губами к моим, будто понимая смысл сказанного.

Я почувствовала на себе чей-то взгляд. Глаза открывать не было никакого желания.

- Эй, лежебока, просыпайся, - ласково позвал Алекс.

Вместо того чтобы распахнуть веки, зажмурила их еще сильнее.

- Стюард приходил уже дважды. Чувствуешь, аппетитные ароматы витают в воздухе? Это завтрак и обед призывают к себе.

- Хорошо. Ты первый.

- Нет-нет, так не пойдет, - рассмеялся мужчина.

Я почувствовала, как рядом со мной опустела кровать и приоткрыла один глаз, чтобы удостовериться, что Алекс не ушел совсем.

- Вот теперь тебе не отвертеться, - поднимая меня на руки, пригрозил мужчина. - Нужно поесть, миссис Стоун.

- Миссис Стоун? - нахмурилась я. - Не понимаю.

- Да. Если ты примешь мое предложение. Но это в будущем, а сейчас безопаснее для нас обоих, если ты все-таки встанешь с постели и отправишься за стол. В противном случае я за себя не отвечаю.

Я хихикнула и кивнула:

- Да. Пожалуй, так безопаснее.

Алекс усадил меня на стул и сам устроился напротив. Остывший омлет показался божественным, тосты с джемом - верхом кулинарного искусства. Холодная куриная грудка пришлась очень кстати, так же как и луковый суп.

 Все, больше в меня ни один кусок не влезет,  пожаловалась я и облокотилась на спинку стула.

Алекс хохотнул и отпил из бокала. Затем вытер руки о салфетку и положил на стол.

- Я так и не услышал ответ на мое искреннее предложение.

Я пожала плечами и рассмеялась. Лицезреть лицо Стоуна, оголенный торс и небольшое родимое пятно на ключице в виде сердечка оказалось невообразимо приятно, но впервые в жизни не знала, что ответить. Получив строгое воспитание и живя в ограничениях, мне была чужда легкомысленность и необоснованность поступков. Пансионное воспитание с детства требовало от учениц анализа содеянного и того, к чему это может привести в будущем. Быть в чужой роли неуютно, и взбалмошность трудна для осмысления. Но есть неоспоримый факт - ситуация вышла из-под контроля. Нужно приложить усилия, чтобы нормализовать ее и обрести себя вновь. Но как это сделать? Сердце сжалось, словно в предчувствии беды. Я не отдаю себе отчет в поведении, но точно знаю, что не готова дать положительный ответ красавчику, сидящему напротив. Пауза затянулась, и Алекс решил поторопить меня:

 Побойтесь Бога, мисс, держусь из последних сил!

Я не ответила. Вместо этого поднялась со стула и подошла к мужчине, наклонилась и поцеловала в губы.

- Ты невыносима! - воскликнул англичанин.  Я рассчитывал на положительный ответ, но остаться без него в мои планы не входит.

 Ты единственный мужчина в моей жизни. Но что-то останавливает меня,  я попыталась объяснить свое поведение.