Маша, Марина, Маруся (СИ) - Великанова Лариса - Страница 8

Ляля открыла еще один чехол.

- ВАУ !!! – в три голоса сказали девушки.

- Вот и я сказала тоже самое, когда его увидела.

- Лялька оно же целое состояние стоит.

- Ну до целого состояния ему далеко, все ж не Москва и не Зайцев, и не Юдашкин, и даже не Кристиан Диор.

Платье было длинное в пол, цвета кофе с молоком, очень светлое. Плотный шелк с металлическим блеском, зауженное к коленям и расклешенное к низу. Лиф и из прозрачного телесного шелка, весь до середины бедра вышитый шелковой нитью, в вышивку изредка вплетен стеклярус. Сзади глубокий вырез до середины спины. Вышивка придавала платью торжественный шик.

- Почему оно? – спросила Галя, - совсем не в твоем духе. Я предполагала, что будет красное или зеленое. Зеленое рыжим к лицу, а тут такое нежное пастельное платье. Удивила, подруга.

- Не знаю. Увидела на манекене и влюбилась.

Ляля надела платье. Тонкий прозрачный шелк на загорелой коже почти не просматривался. Создавалось впечатление, что вышивка шла прямо по телу.

- Лялька, смотрится отпадно, ничего подобного у тебя еще не было. А Игорь его видел? – спросила Таня.

- Нет не видел, хотела сделать ему сюрприз. Он купил мне на праздник вот это платье, что на Машуне, а мне оно тесновато. Он покупал без меня, привез его откуда-то из командировки. Сроду мне вещей сам без меня не покупал. То ли не мне предназначалось, то ли заскок какой, не знаю, да и теперь без разницы.

- Ладно, Лялька, ты не расстраивайся только. Все будет хорошо, – быстро проговорила Галя – ну его, давайте заканчивать, скоро уже в ресторан.

Ресторан находился в том же здании, что и гостиница. Комплекс пользовался большой популярностью, поэтому гостей и детей в зале было много. По случаю праздника и позднего ужина, детям разрешили побыть со взрослыми до половины первого ночи. Встретят Новый год, и родители должны были всех увести. Администрация комплекса заранее предупреждала всех об этом условии.  Развлекательная программа, дед Мороз со Снегурочкой, тосты, веселые конкурсы, программа катилась по рельсам праздника легко. В зале царила теплая атмосфера. За пять минут до Нового года, включили большой телевизор в зале, послушали президента, поздравили друг друга с наступившим Новым годом, а потом наступила та половина вечера, когда уже все сыты, достаточно пьяны и хотят танцевать. Так как «Эдельвейс» все же комплекс был не из дешёвых, то и публика собралась соответствующая. Женщины в вечерних длинных платьях и мужчины в основном в смокингах, поэтому танцы и танцоры были соответствующие, по большей части медленные и спокойные.

Татьяна пошла укладывать Костика спать, Степка пригласил Машу, а Лялька с четой Разумовских пошла на свежий воздух, курить хотелось неимоверно. Ляля не пожалела, что поехала с друзьями, но постоянно ощущала чувство потери. Вот Степка склонился к Татьяне и что-то шепнул ей на ушко, та смущенно улыбнулась, вот Валерка накрыл руку Гали своей, за соседнем столиком молодой человек обвил талию своей дамы рукой. Мелочи, на которые она не обращала раньше внимание врезались в мозг острыми иглами. Остро хотелось курить и плакать. Она еле-еле дождалась, когда наступит перерыв.

- Ты чего смурная, подруга? - весело спросил Валерка, когда они вышли на улицу. Подниматься в номер не стали, специально взяли с собой теплые палантины, знали, что будут выходить на холод.

- Нормальная я, - выдавила из себя Ляля, - с чего ты взял?

На крыльце стояли двое молодых мужчин. Жгучий брюнет с пронзительными карими глазами посмотрел в их сторону. Силуэт второго, светловолосого показался Ляле знакомым, но она мазанула по нему взглядом и отвернулась. Валерка обнял жену и прижал спиной к себе, не мешая той курить.

«Вот опять, - думала Ляля, - а потом спрашивают почему смурная.» Раньше ее эта поза четы Разумовских не раздражала, хотя Игорь и курил, но никогда не прижимал к себе жену, так как это делал Валерка. Он вообще никогда не обнимал ее при людях после свадьбы, только в самом начале, пока ухаживал. Ляля перебирала в памяти все их совместные поездки, праздники и с ужасом понимала, что после свадьбы, видимость любви для него отпала, а любила его только она, Ляля.

- Дура, сквозь слезы прошептала она, какая же я дура.

Она не замечала холода, не понимала, что прикуривает уже третью сигарету, с тоской глядя в сумрак аллеи.

- Девушка, вы не замерзли? Вы хотите заработать рак легких? – раздался над ухом чем-то знакомый баритон.

- Что? – Ляля подняла глаза. По ее щекам бежали редкие слезинки. Все же заплакать в голос она не могла, а удержать непрошенные капли была не в состоянии.

- Вы? – выдохнули они одновременно. Перед ней стоял владелец черного джипа, только сейчас он был в таком же, как его машина, черном смокинге. Правда пиджак он накидывал ей на плечи. Пахнуло знакомым парфюмом, который ей так понравился.

- Что-то случилось? - добавил мужчина, осторожно стирая следы слез с ее щек, - это стоит того, чтобы плакать в Новый год?

- Извините, - пробормотала Ляля, - это личное, я пойду.

- Конечно пойдете, вы стоите на морозе уже добрых минут пятнадцать.

- Откуда вы знаете?

- Ну, если учесть, что мы вышли почти одновременно, а наши друзья уже минут десять, как ушли в зал, то не меньше.

Ляля со своим новым знакомым зашли в холл.

- А вы почему не ушли?

- Не мог же я оставить красивую девушку замерзать на морозе.

- Да сегодня мороз не сильный, даже десяти градусов нет.

- Слава богу, что не сильный, а то потом пришлось бы вас откачивать.

- А вы что врач, чтобы меня откачивать?

- Увы, врач, вам не повезло или наоборот повезло, потому что я не просто врач, а врач кардиолог, да еще и доктор наук.

- Тогда мне точно повезло, вас нужно срочно с моей подругой познакомить.

- Зачем с подругой, -недоумевающе спросил мужчина, - я еще и с вами не познакомился, меня, кстати Глебом зовут.

Он протянул девушке руку, она подала свою.

- Ляля, вернее Марина, но все меня зовут Лялей, я так привыкла.

- А мне нравится Ляля, что-то такое нежное из детства, - Глеб улыбнулся, задерживая ее руку в своей, - так зачем меня с подругой знакомить?

- А она у меня тоже врач кардиолог, только хирург, вам будет, о чем поговорить.

- А с девушками нужно обязательно о работе разговаривать? – со смехом спросил Глеб, - я думал их больше другие вопросы интересуют.

Ляля выдернула свою руку из руки мужчины и повернулась в сторону двери ресторана. Оттуда вышел кареглазый брюнет, что стоял на улице возле крыльца.

- Глеб, я тебя потерял.

- Куда я денусь, вот с девушкой знакомился.

- Кто бы сомневался, а меня с девушкой познакомишь?

- Да, пожалуйста. Ляля, этот жгучий брюнет не Амед, не Вахтанг и даже не Рустам, он просто ..

- Алексей Сергеевич, - раздался рядом голос Маши.

- Маша? Это ты? – удивленно протянул брюнет.

- Здравствуйте, Алексей Сергеевич, какими судьбами вас занесло в «Эдельвейс»?

- Вот, Машенька, начальника твоего нового встречаю, знакомься Забелин Глеб Станиславович, если уговорю конечно.

Ляля вспомнила, Маша ей как-то говорила, что их заведующий кардиологическим отделением старый врач Иван Степанович заболел и ушел на пенсию по состоянию здоровья и ждали нового заведующего из самой Москвы.

- А это, Глеб, - продолжал Алексей, - наш молодой и очень одаренный кардиохирург Горошина Мария Викторовна.

- Так это и есть ваша подруга, дорогая Ляля?

- Да это наша Маша.

- Ну, если в вашей больнице такие красивые кардиохирурги работают, у которых еще более красивые подруги, то я однозначно остаюсь. Можешь дальше меня не уговаривать.

- Ну Марию я такой первый раз в жизни вижу. В больнице она больше на серую, пардон, на белую мышку похожа, еще и очки эти твои на пол лица. Я и предположить не мог Маша, что ты такая красавица. Почему, Маша?

- Вот скажите мне честно, Алексей Сергеевич, вы бы кому доверили свою жизнь хирургу, похожему на заумную серую, извините, белую мышку в больших очках или роковой блондинке?