Первая звезда на моем небосклоне (ЛП) - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 31

Купер открыл дверь и выскочил из машины.

Что это с ним? Пайпер явно требовалось поспать, потому что малость раздосадовало, что он отказал ей в сексуальной привлекательности. Если бы уколол кто — то другой, было бы наплевать. Вообще — то, больше чем крошечную малость. Пайпер была раздражена достаточно, чтобы захотеть бросить ему вызов, но тут в дверях появилась женщина среднего возраста и представилась как Мэрилин.

— Мистер Смит? Добро пожаловать.

«Мистер Смит? Он что, ничего лучше не мог придумать?»

Купер хлопнул багажником и вытащил спортивную сумку. Пайпер взяла рюкзак и последовала в старомодную кухню с ковриком для вытирания ног, фарфоровой раковиной и антикварной газовой печью. Белые тюлевые занавески закрывали нижние половины узких окон, на подоконнике — кофейная мельница. На деревянном сундуке лежал сложенный треугольником американский флаг.

В кухне витал запах вкусной выпечки, исходящий от двух кусков шоколадного пирога на фарфоровых тарелках. Через дверной проем Пайпер увидела лестницу, через другой — старомодную столовую с радиатором парового отопления, цветочным темным ковриком, дубовым столом и буфетом с выставленными фарфоровыми статуэтками. Старое жилище хранителя маяка.

Купер представил ее как Ингрид, своего врача — массажиста.

— Пайпер Дав, — в свою очередь назвалась она. — Вообще — то я наставник по избавлению от алкогольной зависимости мистера Смита.

— Благослови вас Боже, — с милой улыбкой сказала Мэрилин. — Не надо стыдиться, что вам нужна помощь, мистер Смит.

Пайпер похлопала его по руке:

— Вот и я ему все время твержу то же самое.

Плохое настроение, вызвавшее его небольшую вспышку в машине, казалось, улетучилось, потому что Купер не стал ее разоблачать. Пайпер же все еще дулась на его оскорбления. И это открытие ей не понравилось.

Мэрилин повела их в задний коридор, поднялась на три ступеньки на площадку, еще на три — на другую площадку, прошла в квадратный коридор с пятью дверями — три двери в спальни, одна в ванную, пятая в башню.

— На сегодня вы единственные постояльцы, поэтому не придется делить ванную комнату.

Одна из бровей «мистера Смита» взлетела вверх. До него не доходило, что возможно ему придется делить ванную комнату с низами. Пайпер же предпочла бы для компании еще каких — нибудь гостей.

В комнатах было по — домашнему: кровати с деревянными спинками, стеганые одеяла, старомодные лампы со стеклянными абажурами, много тюлевых занавесок. На стенах — черно — белые фотографии барж с рудой.

Хозяйка, которая в двух словах рассказала им историю маяка, показала фонари в каждой комнате для тех, кто хотел исследовать башню.

— На башне водится привидение, но большинство гостей его не видят. — Она вышла в коридор. — Если не возражаете, я закрою на замок входную дверь, когда буду уходить.

Уходить? Пайпер не могла понять, почему это ее обеспокоило. Ладно, вообще — то она понимала, но… Даже с городом на расстоянии нескольких кварталов маяк казался изолированным, как пустынный остров. И ни одного взрослого в качестве дуэньи.

— Вернусь утром, — предупредила Мэрилин. — Завтрак в восемь тридцать.

И исчезла внизу лестницы, несколько мгновений спустя послышалось, как за ней захлопнулась входная дверь.

«Мамочка! Разве ты не знаешь, что нельзя оставлять деток одних?»

Купер бросил сумку, и это простое действие словно сожгло весь кислород в спальне. После взбешенной реакции Пайпер на то, что он заявил в машине, ей настоятельно требовалось выйти отсюда прямо сейчас.

— Не капризничайте, — сказал он, когда она повернулась к двери.

Пайпер резко обернулась.

— Я не капризничаю. Просто проголодалась.

Он полуприкрыл веки.

— Не ждите, что я что — нибудь предприму в этом смысле. Я уже сказал, что мне неинтересно.

— Да ради бога! Я просто хочу съесть тот шоколадный пирог, что она нам оставила. Черт, да что с вами такое?

Пайпер презрительно ощетинилась, хотя с трудом сдерживалась, чтобы не стянуть через голову футболку, скинуть бюстгальтер и посмотреть, как он при этом будет не заинтересован.

Она направилась вниз по лестнице угоститься пирогом на кухне. И пока ела, прошла через столовую в гостиную, у которой был такой вид, словно она принадлежала чьей — то милой прабабушке. На спинках кресла с крыльями и дивана с камчатой тканью лежали белые салфеточки. Стереопроектор, горшок с африканской фиалкой стояли наверху шкафа со стеклянными дверцами. С окна свешивался паучник. Пайпер представила хранителя маяка с женой, которые сиживали здесь по вечерам до времени изобретения электронных устройств. Они читали, может, шили, рассуждая о погоде на грядущий день. Потом поднимались по лестнице в спальню…

Пайпер сгребла судовой журнал с кофейного столика и пролистала. Журнал приглашал постояльцев принять на себя обязанности хранителя маяка, пока они здесь жили, поднимая и опуская флаг утром и вечером, записывать названия кораблей, приходящих в гавань, и дважды в день проверять сигнальный огонь.

Кусок торта для Купера все еще лежал нетронутым на стойке. Пайпер поставила пустую тарелку в раковину и пошла наверх в свою комнату. Натянула пижамные штаны в черную клетку и футболку с «Чикагскими медведями», но спать ей еще не хотелось. Раз уж она здесь, почему бы не проникнуться духом этого местечка? Пайпер прихватила фонарик с комода, сунула ноги в шлепанцы и пересекла коридор, играя в хранителя маяка.

Внутри башни было зверски холодно и темно, ни проблеска света не проникало сквозь кромешную тьму от огромных линз наверху. Пайпер включила фонарик, посылая зловещие тени бродить по оштукатуренным стенам. Узкая лесенка со ступеньками, выкрашенными в темно — бордовый цвет, вела в прожекторную будку высоко над головой. Маленькое окошко на площадке выходило на гавань, но с тех пор, как они приехали, наполз туман, и Пайпер могла различить лишь тусклые очертания грузовых причалов.

Она стала подниматься по лестнице. Холод проник под пижаму и футболку. Пайпер поджала пальцы, чтобы шлепанцы не хлопали по деревянным ступенькам. Страшные окна, темнота и уединение… Восхитительно зловеще. Она ощутила, словно угодила в одну из детективных историй, которые с жадностью глотала в детстве. «Пайпер Дав и Тайна убийств в маяке».

Пайпер достигла еще одной крошечной площадки с круглым иллюминатором. С больших линз наверху все еще не видно света. Она выключила фонарик, чтобы посмотреть в иллюминатор на озеро, но туман был слишком густым, чтобы что — то увидеть.

Внизу послышался шорох.

Скрипнула, открывшись, дверь. На нижних ступенях звук крадущихся шагов.

Убийца с маяка пришел за ней.

Она узнала, кто это. Он знал, что она его узнала. Он не мог себе позволить оставить ее в живых.

Помощи ждать неоткуда.

Все зависит только от нее.

Одна на пустынном маяке с сумасшедшим головорезом, который убивал… и собирался убить снова.

Жизнь еще никогда не была столь прекрасной!

Пайпер бесшумно распласталась за углом, на боку ее свисал смертоносный фонарик. Убийца крался с хитростью леопарда. Так и должно быть.

Шаги раздались ближе. Ближе. Еще ближе.

Он ступил на площадку.

Она выпрыгнула. Пронзительно завизжала.

— Ииииииииииииииииии!

Он вскрикнул. Выронил фонарик. И врезался спиной в стену.

И схватился за грудь. Включая свой фонарик, Пайпер поняла, что возможно маленько перестаралась.

— Э… Привет, как дела?

— Что, на хрен, вы вытворяете? — вскричал Купер.

— Просто… да так, немного забавляюсь. Может, чуточку увлеклась.

Из горла у него вырвался низкий рык. Купер рванулся к ней. Схватил за плечи. И начал сильно трясти. А потом поцеловал. Ну вот. Опять.

Она ощутила его гнев по силе поцелуя, по напряжению, скрутившему его тело пружиной. Купер дернул Пайпер ближе, и она себе показалась маленькой и беззащитной, хотя ничего такого в помине не было.

«У меня нет к вам сексуального интереса. Никакого. Ноль».