Шиншилла (СИ) - "AlmaZa" - Страница 56

- Может, наконец, настала пора рассказать и мне всё? – отойдя на безопасное расстояние, спросила Херин.

- Разве что за ужином, - продолжая попытки производить положительное впечатление, бросил ей через плечо Дэниэл.

- Только если ты дашь себя связать, – уточнила я, подходя к нему с шарфом.

Поймав момент, Химчан заломил ему больную руку и, оседлав сверху, победно перенял у меня средство для связывания, начав затягивать хитрые и прочные узлы. Юрист, обреченно выдохнув, позволил после этого поднять себя и в третий раз усадить на пуф. Херин, с укором посмотрев на парня, принялась обрабатывать пулевое отверстие в его ладони. Мы стали мирно готовиться к вечерней трапезе.

Очевидное

С завязанными за спиной руками и привязанный к стулу, Дэниэл сидел с нами четвертым за столом и поглядывал, как мы кушаем. Это походило на сцену из плохого фильма. Чем дольше тянулось всё это, тем сильнее я нас почему-то чувствовала отвратительными, а Дэниэла пострадавшим. Но это же неправда! Он чуть не убил меня. И хочет посадить Химчана за решетку. Ну и что, что за убийства людей – это не делало Химчана злым гением. Он был хорошим, я знала это, и плевать, сколько гадов он пристрелил, в его душе был свет, за который он сам боролся и держался. А что хорошего когда-либо сделал этот тип, сидящий с нами? Вряд ли хотя бы в благотворительности участвовал, не говоря уже о том, чтобы проучить насильников или бандитов, заботиться о бездомных животных и по-человечески относиться к низам в иерархии общества, вроде меня. Я смотрела на него и совершенно не держала в голове то, что мы спали. Вот об этом-то я недавно и подумала: становится настолько всё равно, с кем трахаешься, что не придаешь этому значения, не сближаешься с мужиками, с которыми имела дело.

Химчан без желания рассказывал сестре о том, чем он занимался все те годы, и как потом инсценировал очередную свою смерть. Дэниэл был вольным слушателем. Он узнал о нас всё, что могло привести за решетку, так что скрывать подробности не было смысла, да и не верили мы в то, что отпустим его живым. Впрочем, Херин верила, слушая рассказ, как Химчан поочередно выследил заказчиц её изнасилования и надругался над ними не менее жестоко, даже после этого не дав им покоя и сводя с ума, пока они окончательно не погибли, как личности. Джуси сломалась быстро, ушла из дома и подалась в шлюхи, вторая девица загремела в психиатрическую больницу, потому что пока она лежала в нормальной, он устроился туда по поддельным документам санитаром и создавал вокруг неё атмосферу безумия, так что девушка чокнулась. Последней повезло больше, он оставил её в покое, но Химчан не стал углубляться в уточнения, как и почему. Хотя всё шло по задуманному плану: он притворился мимо проезжавшим случайным первым встречным, подобрал её, спас, втерся в доверие и медленно и систематично капал на мозги, доводя третью девушку до пограничного с адекватным состояния. Но, видно, либо потерял интерес, либо одумался и тогда решил попытаться завязать. Я не знаю, но слушая его мрачные истории, понимала, почему он так неприятно сам о себе всегда отзывался. В те моменты он был даже мне немного страшен. И именно не убийствами, а тем, как безжалостно обманывал и притворялся, вводя в тотальные заблуждения людей. Надо же было сочинять всё это! И он регулярно оттачивал мастерство на других своих жертвах. Иногда ему заказывали убить кого-то, а он предлагал альтернативу: свести с ума. И несколько важных персон он убрал именно таким способом, сделав недееспособными. В общем-то, даже то, как он со мной общался в обычном порядке, могло свести с ума. Что-то было такое в его натуре, и я осознавала, что хищный зверь жил в нем всегда. Именно этого зверя он хотел в себе задушить, избавившись от грязных дел и всего, что с ними его связывало. Я всё сильнее понимала, почему нельзя ему давать убивать – его это ломает, хоть и является частью его же родной природы. Но как могло быть естественным для человека убивать других, когда ему плохо от одного только вида крови? Расхождение лежало уже в корне всего этого.

Херин закрывала глаза, хваталась за голову и всё шептала: «Это я во всем виновата». Химчан просил её замолчать и не говорить ерунды. Дэниэл, не желая перебивать всё это время, понял, что главное сказано и дальше пошли «сопли» и эмоции, поэтому цокнул языком и вмешался.

- Ну, а на кой же хрен ты опять принялся за дело, если тебе всё это надоело и всех, кого хотел, ты наказал?

- Я не принимался снова за дело, – бросил на него обмораживающий взгляд черных глаз Химчан.

- Серьёзно? А кто же тогда портит тушки некоторых дядей в последнее время? Гринч, чтобы изгадить Рождество?

- Он никого больше не убивает, – уверено произнесла я.

- Ребята, вы всё равно меня пришибёте, могли бы уже и не врать, – закатил глаза Дэниэл и, тряхнув головой, уставился на наши опустевшие тарелки, одну за другой.

- А мне и незачем лгать сейчас, – Химчан поднялся и подошел к окну, – я сам бы хотел знать, кто так похоже на меня действует, потому что никакого отношения не имею к происходящему.

Дэниэл внимательно следил за каждым миллиметром его перемещений, гадая над тем, правду ему говорят или нет? И ещё потому, что каждый порыв Красной маски мог окончиться тем, как он думал, что его застрелят. Он не знал, что Химчан дал клятву вообще не убивать больше, поэтому пока мы не найдем исполнителя – он в относительной безопасности. Но ему и не надо этого знать, а то почувствует лишнюю самоуверенность и попытается что-нибудь предпринять. Дэниэл шумно выдохнул.

- Ладно, допустим, я бы был таким дураком, что повелся, но как ты объяснишь, что все программные системы, используемые для прятанья телефонных звонков, один в один, как твои? Это ведь, если я не ошибаюсь, твоя разработка? Разве что не запатентованная. Её и наши специалисты не смогли разгадать, настолько она мудреная.

- Это всё так, но… - Химчан обернулся на нас и, проведя взором по всем, остановился на Дэниэле, начав говорить с ним на их волне, не мужской, а на волне людей, связанных в прошлом одним делом. – Второй был в курсе всего. Я ведь иногда действовал через него и у него есть ключи к использованию данной системы. Я думаю, что он замешан.

- Теория хорошая, - юрист ухмыльнулся, – но ты можешь просто пытаться свалить всё на него, на своего сообщника. Или не сообщника, а просто подозрительного человека. После всех твоих выходок я сомневаюсь, что ты в силах завязать окончательно и не возрождаться постоянно, при этом на пути скидывая, как балласт, ненужных тебе больше помощников. Ты же великий обманщик и имитатор, как тебе верить-то можно?

- И всё же сейчас бы мне было незачем врать совершенно, – Химчан вернулся на свой стул, предварительно поставив на конфорку чайник.

- Зачем Второму тогда было поднимать шум, что Красная маска жива, что появился опять злодей и негодяй? – Дэниэл мельком посмотрел на нас, меня и Херин, убеждаясь в полном непонимании, написанном на наших лицах. – Если бы это был он, то он бы тихо и мирно делал свои дела, а не занервничал от того, что ты – наш главарь – оказался Дунканом МакЛаудом. Да и… разве он похож на убийцу?

- Я же сказал, он замешан в этом, но снайпер – кто-то другой. – Херин поднялась, чтобы расставить чашки.

- Нет, это невыносимо! – проследил за ней в спину Дэниэл, пробежавшись глазами по длинным ногам. Химчан рыпнулся, заметив это, но я его схватила за руку, успокаивая. Он сдержался. – Если меня не убивают, то дайте пить и есть, что за извращения? Я не прошу меня развязать, но если прекрасная хозяйка этого уютного гнездышка покормит меня с ложечки, то мне большего и не надо.