Маршал Малиновский - Соколов Борис Вадимович - Страница 27

Роль полковника ГОТУА была идейно- возглавляющей. Он, конечно, по чину своему не мог командовать такой маленькой частью, тем более, что командир 8-го Зуавского полка, к которому Русский Легион был придан как 4-й батальон, был в чине подполковника.

Полк. ГОТУА развил максимальную энергию и всей своей кавказской натурой отдался делу служения Русскому Легиону.

Он разъезжал по “рабочим ротам”, разъяснял солдатам цель создания Русского Легиона, набирал добровольцев, посещал госпиталя.

В строевом же отношении командование Русским Легионом перешло к его помощнику, кап. ЛУПАНОВУ.

К тому же, после первого боя, полковнику ГОТУА, уехавшему на несколько дней в отпуск, возвращение обратно в Русский Легион не было разрешено…»

Следующий бой легион принял в мае в районе Суассона.

Васильев вспоминал: «Из русской базы прибыла сформированная из вновь поступивших добровольцев маршевая рота в 108 унтер-офицеров и солдат, с тремя офицерами. По вечерам, в полевом собрании, в дружеской беседе, засиживались до полуночи…

27 мая противник бросает все свои лучшие силы и рвет фронт французской армии, одним прыжком перескакивает “Шэмэн дэ Дам”, переправляется через реку Эн и форсированными маршами идет на Шато Тьери.

Суассон пал. Дорога на Париж открыта.

Марокканская Дивизия высаживается из грузовиков, занимает позицию верхом по шоссе Суассон — Париж и растягивается на 10 километров.

Противник, опьяненный своим успехом, поддержанный колоссальной артиллерией, обеспеченный своим численным превосходством, легко развивает начальный успех.

Французские части в беспорядке отступают.

Марокканская Дивизия принимает на себя весь удар тяжелого немецкого сапога и, задыхаясь, с отчаянием и с последней энергией, с трудом сдерживает поток противника. Но всему бывает конец! Немцы вводят в бой свежие силы и теснят 8-й Зуавский полк.

В эту критическую минуту, когда казалось, что все уже потеряно, командир 8-го Зуавского полка бросает свой последний резерв — Русский Легион — в контратаку!

Под общим командованием кап. ЛУПАНОВА, при адъютанте гв. подпор. РУДНИКОВЕ, стрелковая рота под командой шт. — кап. ИОРДАНА, мл. офицеры пор. ОРНАТСКИЙ, пор. ВАСИЛЬЕВ, пор. МИРИМАНОВ, пулеметная рота — кап. РАЗУМОВ и шт. — кап. ПРАЧЕК, доктор ЗИЛЬБЕРШТЕЙН и доктор КЛЕЙМАН, — Русский Легион занимает исходное положение.

Стрелковая рота, под прикрытием леса, продвигается вперед. Внизу виден СУАССОН. Не успели сделать ста шагов, как по цепи передано: “Поручик ОРНАТСКИЙ убит!” Шальная пуля пробила ему голову.

Цепи выходят из леса и с криком “Ура!” стремительно бросаются на врага…

Но вырвавшись далеко вперед, стрелковая рота была в конечном результате окружена сильнейшим противником.

Нельзя обойти молчанием выдающийся подвиг героя подпрапорщика ДЬЯКОНОВА, спасшего остатки роты.

Тяжело раненый, он собрал вокруг себя таких же раненых как и он и, крикнув офицерам: “пробивайтесь — я задержу немца!”, открыл стрельбу, отвлек на себя все внимание противника и дал возможность оставшимся в живых нащупать слабое место кольца неприятеля, пробиться через окружение и соединиться с зуавами.

ДЬЯКОНОВ, вероятно, погиб. Слава этому герою!..

Тяжелая задача выпала на долю пулеметчиков капитана РАЗУМОВА.

Бросая с одного места на другое, в самое пекло боя, их придавали то к зуавам, то к марокканцам, туда, где уже невозможно было больше держаться. Их появление придавало новую энергию и укрепляло дух уставших, издерганных бойцов.

“Русские с нами” передавалось по цепи, и взоры с надеждой устремлялись на этих богатырей в защитных гимнастерках, одним рывком, как игрушку, бравших тяжелые пулеметы Гочкиса (они, кстати сказать, весили 23,6 кг) себе на плечо.

Недаром на спортивных соревнованиях Дивизии они выбили все первые призы.

Их пулеметные очереди буквально косили немецкие цепи, но и вызывали сейчас же в ответ бешеный огонь артиллерии противника.

Дорого заплатили пулеметчики за свое умение стрелять. Не много их вернулось с поля…

Нельзя не отметить особо высокую мораль офицеров, которые, дабы не оставлять своих солдат в этой исключительно тяжелой для них обстановке, одних среди французов, после ранения оставались до последней возможности в строю, и лишь после второго и третьего ранения в бессознательном состоянии были вынесены с поля боя и эвакуированы. Кап. РАЗУМОВ — после четвертого ранения в голову, пор. ГИРГЕНСОН — после третьего в живот, пор. БАТУЕВ — после второго в ягодицу.

Кап. РАЗУМОВ и шт. — кап. ПРАЧЕК были награждены Почетным Легионом. Все остальные офицеры получили “Военный Крест” различных степеней.

Три особенно отличившихся легионера были на поле боя награждены Военной Медалью. Большое количество “Военных Крестов” было роздано унт. — офицерам и легионерам…

В легионе служил ефрейтор Родион МАЛИНОВСКИЙ, будущий Маршал Красной Армии и Военный Министр…

После Суассонских боев Русский Легион получает в знак признательности от французского правительства знамя. На древке французского — Бело-Сине-Красный национальный Русский Флаг…

Весь июнь проходит в затяжных оборонительных боях, чтобы закрыть противнику вход в леса ВИЛЛЭР-КОТЭРЭ.

Выдохнувшаяся Дивизия, к концу июня, отводится на полуотдых в Компьенские леса…

Чтобы оформить, с точки зрения международного права, положение русских добровольцев, французское правительство приказало всем русским волонтерам дать вторую подписку, так как в первой… не было фразы с обязательством воевать “до конца войны”.

Колеблющийся элемент, под влиянием пропаганды, оторванности от далекой родины, усталости, тяжелых боев, больших потерь, воспользовался этим случаем и от второй подписки отказался и был отправлен в “рабочие роты”.

Были, конечно, и другие, высокодоблестные легионеры, считавшие, что после проявленного героизма и доказательства высшей бескорыстности Русского Легиона, признанной французским командованием, требование второй подписки — акт оскорбительного к ним недоверия, и потому принципиально отказались дать ее и были вынуждены уйти».

Легион одели в форму французских колониальных войск. Лишь на левой руке осталась повязка с цветами русского национального флага. А на касках, вместо французского герба, стояли черные буквы: L.R. (Legion Russe). Это делалось для того, чтобы русские, если бы они попали в германский плен, не подвергались репрессиям как нелегально воюющие. Ведь Россия заключила с Германией Брестский мир.

Вот что Васильев вспоминал о заключительных боях Русского легиона: «Командование перешло к кап. ПРАЧЕКУ, — с ним два младших офицера, пор. МИРИМАНОВ и пор. ВАСИЛЬЕВ и около ста унт. — офицеров и легионеров.

В таком уменьшенном составе Русский Легион вступил в период тяжелых июльских боев.

Такому малочисленному отряду конечно было невозможно дать самостоятельной задачи, и он служил “затычкой”, как подвижной резерв. Его бросали в те места, где сильно напирал противник, чтобы поддержать усталые части…

15 июля противник производит массовую атаку от Реймса. Но французская армия сама готовилась к наступлению и накапливалась в лесах ВИЛЛЭР-КОТЭРЭ.

На второй же день атака германцев захлебнулась, встретив жестокий отпор.

18 июля, в 4 часа утра, Х-ая Армия генерала МАНЖЭНА, в которую входит Марокканская Дивизия с Русским Легионом, выходит из леса, теснит противника и в десятидневном бою доходит до большой дороги ШАТО-ТЬЕРИ.

В этом бою впервые шли с Марокканской Дивизией танки, маленькие Рано и громадные Шнейдер.

Русский Легион, усиленный станковыми пулеметами, шел фланг-гардом.

За июльские бои Русский Легион потерял ранеными офицеров: пор. МИРИМАНОВА, пор. ВАСИЛЬЕВА и переводчика, офицера французской службы РУБО. Унт. — офицеров и легионеров убитыми и ранеными — 17…

Командовать Русским Легионом был назначен боевой штаб-офицер Иностранного Легиона, майор ТРАМЮЗЭ…

Помощником к-ра был назначен гв. кап. МАРТЫНОВ.

Штаб батальона: офицер связи, французской службы лейтенант БРЭНН, офицеры переводчики: французской службы лейтенанты РУРКО — РЕЕРГЭ — РАБОТЬЕ; доктор ЧЕРЕПОВ, доктор КЛЕЙМАН, протоиерей отец БОГОСЛОВСКИЙ.