Сирийский синдром (СИ) - Кравченко Ольга - Страница 3

- Горчицу. – Кивнул Пчелкин, доставая для Ольги соль.

- В старости не умрем. – Улыбнулась та, смотря на сына.

- Вам еще вообще-то внуков нянчить. – Откусывая попу сосиски, хмыкнул Кир, повернув к отцу голову, улыбнулся. – Вы уже хоть смирились, что породнитесь?

Смирились… Достаточно быстро поняв, что у отпрысков все более чем серьезно и ждут только совершеннолетия Насти, Пчелкин и Филатов тем не менее не стали ни намекать на возможную поспешность молодых, ни просить их пожить для себя и хорошенько все обдумать. Всем своим видом, отношением друг к другу те ясно давали понять, что давно уже все обдумали. Поэтому, как бы это жестоко не казалось на первый взгляд, за Кира Пчелкин был спокоен. Если с ним что-нибудь случится, тот выдюжит. А вот… Воткнув вилку в кусок картошки, Витя искоса посмотрел на Ольгу. Та подкладывала ему салат, как всегда, выбирая самые сочные и самые большие куски помидор. Как бы ни устала, как бы ни валилась с ног, сначала ему, потом уже себе. И так во всем. Все эти годы.

- Очередная командировка? – Ольга села рядом, положив руку ему на плечо, мягко провела по волосам. Пчелкин невольно вздрогнул, едва не выронив вилку из рук. Как же она чувствует его, читает, словно открытую книгу. – Ты всегда такой задумчивый, когда предстоит куда-то ехать. – Улыбнувшись, объяснила и так очевидную вещь. – Переживаешь каждый раз, словно чувствуешь вину. Но мы с тобой это уже обсуждали, и не раз.

Пчелкин кивнул, да, не единожды Ольга говорила ему о том, чтобы он не терзался из-за задержек по вечерам и отсутствия по ночам, из-за внезапных поездок и длительных командировок, что она не винит его ни в чем, потому что сделала этот выбор вместе с ним, осознавая все его последствия.

- Я очень не хочу оставлять вас, особенно сейчас, – намекая на Викины зубы, покачал головой Пчелкин, – но…

- Перестань. – Ольга ласково водила по его волосам, его любимым движением заправляя их за ухо. – Это твоя работа. Как Вика – моя работа. И вы с Киром тоже не баклуши бьете, очень помогая мне, несмотря на усталость и кучу собственных проблем.

- Куда едешь? – Вонзая в сосиску вилку, словно тореадор в быка копье, не глядя на отца, спросил Кир.

- Сургут. – Вот и пошла ложь. Ложь во спасение, ложь по приказу.

- Далеко… – Положив голову ему на плечо, вздохнула Ольга.

- И надолго… – Прикусив губу, понимая, что подошел к самому главному и непростому моменту, изначально готовя длинное вступление, вдруг понял, что как ни оттягивай, а легче не станет, скажет он это сейчас или через пять минут. Повернув голову к Ольге, отложил вилку и взял ее руки в свои. – Боюсь, что месяца на три, не меньше. Там какие-то непонятные терки, чуть ли не рейдерский захват. А предприятие оборонное, вот нас и посылают. Пресечь, разобраться, нейтрализовать.

Конечно, он заметил, как она вздрогнула, так надолго после рождения Вики он еще не уезжал. Но, полностью поглощённый сейчас Ольгой, Пчелкин не заметил, как замер с сосиской у рта Кир, медленно подняв на него голову.

- Один едешь? – Быстро взяв себя в руки, Ольга сжала его ладони.

- С Леонидычем. Судя по тому, что посылают его, предприятие крайне важное и допустить захват нельзя.

- Да, на банальную птицефабрику его бы посылать не стали. – Грустно улыбнулась Ольга, пытаясь усмирить невесть откуда взявшуюся тревогу. Да, далеко, да, из-за разницы во времени звонить будет редко, но чего она так нервничает? Это же всего лишь Сургут, не какая-то там Сирия, как сегодня все новости прогудели про очередное нападение на российскую колонну. Да и не один он все-таки едет, Леонидыч та еще гора, опора и поддержка для своих ребят. Ну, а то, что три месяца… Работа есть работа. – Когда летите? – Вместо сотни роящихся в голове слов сказала два банальных, стараясь не дрожать голосом.

- В понедельник. – Витя знал, что ее спокойствие обманчиво, она переживала за него каждый раз, когда он уезжал, даже если это было банальное Иваново. Поэтому то, что было приказано скрыть от семей истинный пункт поездки, сейчас Пчелкин даже поддерживал. – Три дня на подготовку документации, согласования и прочее.

Брошенный на календарь взгляд. Пятница в их семье еще с момента ее зарождения имела свои традиции, в этот день он всегда старался приносить Ольге, а потом и Киру, что-нибудь вкусненькое или интересное, или делать неожиданные сюрпризы, как в крайний раз билеты для Кира на открытие ЧМ и первый матч по футболу в Москве или абонемент для Ольги в бассейн на год. И вот снова пятница, и тоже блин тот еще сюрприз.

- Понимаю. – Ольга кивнула, уткнувшись в его шею, напрочь забыв про уже холодный ужин. Впрочем, ему тоже сейчас кусок в горло не лез.

- Может, завтра съездим куда-нибудь?

Все, что смог сделать для него Введенский в свете грядущей поездки, это подарить два дня с семьей. Два дня, когда его не будут дергать и вызывать среди ночи, и он сможет сорок восемь часов принадлежать только им, тем, кто в ближайшее время останется с ним только в воспоминаниях. Даже маленькие фотографии запрещено с собой брать. Подаренный Ольгой после рождения дочки медальон с ее, Кира и Вики фотографиями, как и телефон, и обручальное кольцо придется оставить дома. Надо будет спрятать понадежнее, чтобы Ольга случайно не нашла.

- Обещают метель. – Вдыхая его запах, Ольга меньше всего хотела куда-то ехать, старательно отгоняя тревожное предчувствие, мечтала провести эти оставшиеся до отъезда Вити дни с ним дома.

- Тогда закажем самую большую пиццу и полентяйничаем. – Вот так просто побыть вдвоем сейчас было единственное доступное для них реальное желание, несмотря на треш с зубами Вики. Которая тут же напомнила о себе взорвавшим тишину квартиры криком. Не дав ему даже подорваться с места, Ольга поднялась и скрылась в полумраке коридора.

- Ты бы хоть подготавливался получше, когда собираешься врать. – Вдруг раздался тихий голос Кира. Повернув к нему голову, Пчелкин увидел его все так же замершим с нанизанной на вилку сосиской. – Кроме «ЮГРЫ» и «Сургутнефтегаз» в Сургуте есть единственное предприятие, на которое могут покуситься, «Севердрагметалл», поставляющий серебро и платину для оборонных предприятий. Но оно закрылось в ноябре прошлого года, переехав на Ямал. Сотрудникам, не захотевшим туда переезжать, оплатили переезд в любой другой регион страны. – Заметив замершее на лице отца неподдельное удивление, Кир тут же пояснил. – У нас в классе парень появился, его семья оттуда, отец там работал. Куда ты едешь на самом деле? – Не давая ему шанса опомниться, Кир цеплялся за его взгляд, не отпускал, Пчелкин заметил, как сын сглотнул предательский ком в горле.

С трудом уйдя от пристального взгляда Кира, Пчелкин слез со стула и подошел к окну. Что-то среднее между крупой и снегом срывалось с неба, кружась в свете уличных фонарей. Вранье всегда давалось ему с трудом, несмотря на возросшую опасность, он все же вздохнул с облегчением, когда не надо было больше лгать и спокойно заниматься выбранным делом. Не надо было до сегодняшнего вечера. И почему-то именно сыну ему не хотелось врать. Кто, как не он, станет опорой для матери и маленькой сестренки на эти тревожные три месяца. Он всегда знал, что Киру можно доверять, вот уж точно – могила, без преувеличения. Впрочем, сын всегда был не по годам взросл, умен и сообразителен.

- Сирия… да? – Услышал Пчелкин дрогнувший голос за спиной, который после того, как он лишь молча кивнул головой, чертыхнулся, произнеся интересные даже для Пчелкина слова. Но сейчас он не обратил на это никакого внимания. Как сын догадался, он тоже не стал ни думать, ни спрашивать. Наверное, возросшая напряженность, а может постоянные упоминания в новостях, помноженные на характер работы отца навели его на эту мысль. Какая, в конце концов, разница…

- Позаботься о матери и Вике, – услышав приближающиеся шаги, Пчелкин повернул голову и посмотрел сыну в глаза, – ты остаешься за главного. Я попросил ребят помогать по мере необходимости, если что, все телефоны у тебя есть.