Кто вы, профессор Амбридж? (СИ) - Измайлова Кира Алиевна - Страница 22

— У лесника, разумеется, свежий воздух в дефиците? — ласково спросила она, и та небольшая часть лица, которая у Хагрида не была черно-лиловой с прозеленью, сделалась красной.

Марина Николаевна помолчала, потом сказала:

— Вам следует знать, что моя неприятная, но непременная обязанность как Генерального инспектора — инспектировать моих коллег-преподавателей. Сегодня я буду присутствовать на вашем уроке. Вижу, ученики уже идут, так что приступайте.

Он крякнул, поудобнее пристроил тушу на плече и зашагал на опушку Запретного леса.

— Сегодня занимаемся здесь! — встретил он учеников, кивнув в сторону тёмных деревьев. — Поукромнее будет. Да и они больше любят темноту.

— Кто это там любит темноту? — тут же спросил Малфой, но ответа не дождался.

— Готовы? — спросил Хагрид, обводя взглядом учеников. — Лесную прогулку приберегал для вашего пятого года. Ну, теперь пойдём посмотрим на этих животных в естественной среде обитания. Значит, кого мы изучаем сегодня, — они довольно редкие. Я, думается, только один в Британии сумел их приручить.

— А вы уверены, что приручили? — совсем уже испуганно спросил Малфой. — А то ведь вы не раз уже приводили нам диких животных!

Среди слизеринцев пробежал одобрительный шумок, да и некоторые гриффиндорцы явно были с ними согласны.

— Конечно, приручил, — насупясь, сказал Хагрид и поправил на плече сползшую коровью тушу. — Идем!

Он повернулся и зашагал в лес. Ученики неохотно потянулись следом, а Марина Николаевна на всякий случай вынула палочку. Неизвестно, кого там притащил Хагрид, но следовало быть наготове!

Минут через десять группа остановилась перед чащей, настолько густой, что под деревьями было темно, будто поздним вечером. Крякнув, Хагрид свалил тушу на землю, отступил назад и повернулся лицом к ученикам. Многим было не по себе.

— Собирайтесь, собирайтесь, — подбодрил Хагрид. — Их привлечёт запах мяса, но я всё равно позову — им приятно слышать, что это я пришёл!

Он повернулся, тряхнул косматой головой, чтобы отбросить волосы с лица, и издал странный пронзительный вопль, огласивший дебри, словно крик какой-то чудовищной птицы. Никто не засмеялся, большинство учеников просто онемели от испуга.

Хагрид снова завопил. Ученики робко озирались, заглядывали за деревья, ожидая появления чего-то неведомого.

И тут вдруг в сумраке засветилась пара белых глаз, потом обозначилась драконья морда, шея и, наконец, скелетообразное тело громадной чёрной крылатой лошади. Секунду она оглядывала собравшихся, взмахивая длинным чёрным хвостом, потом наклонила голову и острыми клыками стала отрывать куски от коровьей туши.

Марина Николаевна присмотрелась к ученикам: кое-кто явно видел эту тварь, фестрала — Нотт со Слизерина, Лонгботтом и Поттер. Ну и она сама: Амбридж приходилось наблюдать казни заключенных.

— Кхе-кхе, — негромко произнесла она.

— Да? Э-э-э… профессор, вы их видите? Сегодня у нас фестралы.

— А вам известно, — перебила его Марина Николаевна, — что Министерство магии отнесло фестралов к разряду «опасных»?

— Фестралы не опасные! Конечно, куснуть тебя могут, если ты им сильно досадишь…

— Вот как? Кажется, в вашей трудовой биографии уже имеется подобный инцидент: гиппогриф напал на ученика, верно?

— Да полно вам! — теперь Хагрид немного встревожился. — Ведь и собака вас укусит, не ровён час… А у фестралов плохая репутация из-за всяких разговоров про смерть, люди держали их за дурную примету. Просто не понимали. Верно я говорю?

— Нет, не верно, — ответила Марина Николаевна, поставив галочку в блокноте. — Обученная и воспитанная собака без команды не укусит. А это — дикие животные. Даже если они привыкли к вам, вовсе не обязательно они так же доброжелательно отнесутся к детям.

Ученики начали пятиться, особенно слизеринцы.

— Если вы приводите для демонстрации какое-то животное, — продолжила она, — оно должно быть на поводке и в наморднике.

— Гиппогрифы были на цепях, не очень-то это помогло, — проворчал Малфой.

— А если существо не до такой степени обученное и ручное, чтобы терпеть сбрую или поводок, — продолжила Марина Николаевна, проигнорировав его, — значит, оно должно быть в загоне, а ученики — на достаточном расстоянии от потенциальной опасности. И еще… Фестралы, конечно, интересные создания, мистер Хагрид, но какой прок от вашего урока, если видят этих животных от силы трое? Мистер Лонгботтом, кто-то умер у вас на глазах?

— Да, мой дедушка, — понурился он.

— Еще мистер Поттер и мистер Нотт, так? Большинство, к счастью, миновала чаша сия, — она закрыла блокнот. — Результаты инспекции вы получите через неделю, мистер Хагрид. Пятый курс! Живо в замок, да не теряйтесь по дороге, тут указателей нет…

— Мадам Амбридж, — сказала Грейнджер, догнав ее по дороге и пристроившись в ногу, — пожалуйста, не выгоняйте Хагрида! Он очень хороший!

— Он может быть сколько угодно хорошим… м-м-м… человеком, но негодным преподавателем, — ответила Марина Николаевна. — Неужели вас не устраивают занятия у профессора Граббли-Дёрг?

— Очень даже устраивают! Но Хагрид…

— Я не собираюсь изгонять его с позором, мисс Грейнджер, но, по моему глубокому убеждению, должность лесничего — это потолок его возможностей.

— Ну… да… наверно, вы правы, мадам, — понурилась она. — Он хочет, как лучше…

— А получается, как всегда, — не удержалась Марина Николаевна. — К сожалению, Хагрид не думает о том, что сам он способен удержать дикого гиппогрифа одной рукой, а подросток вроде вас — нет. Еще я наслышана об этих… как их?

— Соплохвостах?

— Вот-вот. Это и незаконное разведение опасных существ, и оставление учеников в опасности: вы, если меня верно информировали, должны были выгуливать этих соплохвостов? Вы же понимаете, что за двумя десятками учеников Хагрид мог и не уследить?

— Да, кое-кто здорово обжегся, — пробормотала Грейнджер.

— Я понимаю, что вы защищаете друга, но…

— Дружба дружбой, а служба службой, мадам? — припомнила девушка.

— Я рада, что вы это осознаете, — совершенно серьезно сказала Марина Николаевна.

Люциус Малфой явился в самом деле неожиданно («Ах, сова с письмом о моем визите запоздала, ну надо же, какая неприятность!»), с несколькими сопровождающими, которые торжественно передали мадам Хуч новые мётлы, оценил систему безопасности на стадионе, явным усилием воли не шарахнулся от указателей в холле, но быстро признал, что это удобно…

— Вы сильно изменились, мадам Амбридж, — сказал он Марине Николаевне, увидев, как на ней виснет несколько первокурсников, которым, конечно же, нужно было «просто поздороваться».

— Кризис среднего возраста, мистер Малфой, не иначе, — вздохнула она.

Попечитель был рослым, холеным мужчиной с надменным лицом и очень светлыми волосами. Красавцем бы его Марина Николаевна не назвала, но выглядел он очень стильно.

— Что ж, — произнес он, поигрывая тростью, — вижу, мадам Амбридж, вы прекрасно справляетесь с возложенными на вас обязанностями. Министр крайне высоко оценил вашу деятельность на поприще преподавания защиты от Темных искусств, а также в деле инспектирования школы. Надеюсь, еще до Рождества Хогвартс будет избавлен от нежелательных элементов.

— Всецело разделяю ваши надежды, — кивнула Марина Николаевна, и, обменявшись с нею еще несколькими дежурными фразами, Малфой откланялся.

К осуществлению обещанного Марина Николаевна приступила тем же вечером, а через пару дней, спускаясь к завтраку, услышала из вестибюля крики.

На мраморной лестнице стояла плотная толпа: завтрак еще не начался, ученики только собирались в Большой зал.

Посреди вестибюля, с палочкой в одной руке и пустой бутылкой из-под хереса в другой, стояла Трелони, и вид у неё был абсолютно сумасшедший. Волосы её встали дыбом, очки перекосились, так что левый глаз казался больше правого, а бесчисленные шали и шарфы хаотически свисали с плеч, создавая впечатление, что она расползается по швам. На полу рядом с прорицательницей лежали два огромных чемодана.