Лишняя дочь (СИ) - "Nata Zzika" - Страница 45

— Бледна, конечно, но она же почти не бывает на воздухе! Ей надо двигаться больше. Пусть идет пешком какую-то часть пути, едет верхом, конечно, если она сама этого захочет.

— Ей полезны физические упражнения?

— Безусловно.

— Тогда проще приказать, а не ждать, когда захочет. Вон, с едой — второй день ждем…

— Конечно, вы можете приказать, но по приказу невозможно стать счастливым, здоровым и веселым. Напомню, княгине нужны хорошие эмоции. Хотя от прогулок ее аппетит обязательно разыграется.

Рагнар поблагодарил целителя и задумался — как же ему лучше поступить?

Разрешить проехаться верхом на текинце? Первая прогулка доставила ей массу удовольствия. А потом не ждать, когда она попросит поесть, а велеть накрыть стол в шатре и пригласить ее разделить с ним трапезу.

Да, он именно так и сделает!

— Алана, не хочешь сама размяться и размять своего жеребца?

Светлана вспыхнула и сама же себя одернула — Рагнар о Фейри, а не о том, о чем она подумала. Говорят, каждый думает в меру своей испорченности, видимо, она, ну очень испорчена.

— Да, с радостью, — ответила она мужу.

— Тогда иди, переодевайся, — кивнул князь и повысил голос. — Приготовить текинца для княгини и гнедого — для меня.

Вспомнив, что собиралась подружиться с конем и показать князю, что любовь и доверие лучше самой крепкой веревки, Светлана добавила:

— Принесите кусок лепешки или морковку. Это не для меня, — у нее же условие, которое муж еще не снял. — Это для коня.

— Можно? — повернулась к Рагнару.

— Можно, — скрипнул тот зубами.

Когда княгиня вышла из шатра уже в штанах и тунике, она увидела не только Фейри, но и слугу, державшего серебряное блюдо с несколькими кусками лепешки и двумя порезанными на толстые кружки морковками. Рядом воин держал под уздцы Фейри.

Все-таки, в статусе княгини есть и свои плюсы.

Света подошла к лошади, огладила и принялась скармливать угощение, приговаривая:

— Ты самый красивый! Умница, Фейри!

Конь осторожно брал с ладони куски, щекоча дыханием, довольно хрумкал и тянулся за добавкой.

Когда блюдо опустело, жеребец еще раз обнюхал его, потом руки девушки, убедился, что добавки не будет и мордой легко толкнул Свету в грудь.

— Хулиганишь! — рассмеялась девушка, пытаясь высвободить из-под ремешка оголовья конскую челку.

Фейри фыркнул и еще раз толкнул.

— Дерни за повод, приструни его! — с беспокойством подал голос князь. — Он должен стоять смирно и слушаться!

— Ничего он никому не должен, — пробурчала Светлана. — Он просто играет, не видно, что ли? Любому время от времени хочется поиграть и подурачиться и это нормальное желание!

Фейри вытянул шею, голову и верхнюю губу и топнул ногой.

— Нет, целоваться мы не будем, — засмеялась девушка, отодвинув лошадиную морду.

Князь уже сидел верхом и с нетерпением поглядывал на жену.

Чудная — коня кормит, гладит — это еще можно понять. Но шептать ему нежности и толкаться, будто малые дети — это лишнее.

А Свете захотелось тоже подурачиться. Она, хитро глянув на мужа, положила обе руки на луку, чуть отошла в сторону головы текинца и резким прыжком-рывком забросила себя в седло. Невозмутимо, будто такая посадка для нее привычна, разобрала стремена и повод и пустила Фейри рысью.

На ходу оглянулась — ошарашенные лица князя, слуги с подносом и воинов охраны были ей наградой.

Вот так вот вам, знай наших!

Рагнар очнулся первый и бросился догонять княгиню.

— Придержи коня, Алана.

Света натянула повод и вопросительно посмотрела на супруга.

— Кто тебя научил так садиться? Ты же княгиня, а не дочь табунщика, должна подождать, когда подсадят!

Девушка неопределенно пожала плечами.

— Чтобы больше я такого не видел. Потом, это же опасно, а если бы ты не удержалась и упала, а конь испугался и наступил? Да, целители могут почти все залечить, но на это тоже не стоит слишком надеяться, все-таки, они не всесильны!

Тут Рагнар заметил, что настроение Аланы упало, и решил притормозить с нравоучениями. Конечно, он очень удивился и испугался, но на эту прогулку у него есть планы, которые не осуществятся, если жена будет не в духе. Поэтому сейчас надо оставить неприятную для нее тему. Он поговорит об этом позже.

— Фейри застоялся, — подала голос княгиня. — Его надо хорошенько размять.

Князь тронул ногами гнедого и скоро обе лошади пошли широкой рысью. Сзади, на расстоянии двадцати шагов, следовала охрана, еще дальше — догоняли повозки и остальной отряд.

Рысью прошли несколько километров, потом с полчаса ехали шагом.

— Ты самый красивый конь, — Светлана похлопала по шее текинца. — Самый — самый красивый! И самый быстрый!

— Текинские аргамаки на самом деле самые красивые лошади, — согласился князь и добавил. — Но самые быстрые — гнедые чистокровки, как мой Нияз.

— Не знаю, мне кажется, что Фейри и птицу бы обогнал, посмотри, как легко он ступает!

— А давай наперегонки?

— Как это? — удивилась девушка. — Только что ты меня отчитывала за посадку, а теперь предлагаешь скакать?

— Ты очень хорошо держишься в седле, а текинец отлично выезжен. Потом, дорога прямая. Почему бы и не попробовать? Тем более что коней на самом деле надо хорошенько размять.

— И как мы поскачем и куда?

— Смотри — дорога прямая, как стрела — километра три, не меньше, никуда не сворачивает. А там, вон, видишь? Дерево. Вот и давай мы поскачем до этого дерева. Увидим, кто резвее — твой Фейри, кстати, что означает это имя? Или мой Нияз.

— Да, дерево вижу. Имя означает «сказка», «волшебная история». Рагнар, а ты можешь подтянуть мне стремена?

Князь замер, услышав свое имя из уст жены — надо же, а приятно звучит!

— Подтянуть стремена? Но они нормальной длины, я же вижу.

— Я привыкла ездить с более короткими.

— Ну, хорошо, — князь спешился и принялся подтягивать ремни, ориентируясь на указания жены.

— Не понимаю, неужели, так удобно? Ты же коленями упираешься!

— Увидишь, — улыбнулась девушка. — А на что мы поскачем?

— В каком смысле?

— Ну, что будет тому, кто выиграет? Интереснее же за какой-то приз соревноваться, чем просто так.

— Хм… Дай подумать.

— Желание! Тот, кто выиграет, загадывает желание проигравшему, и тот обязан его исполнить, — предложила девушка.

— Желание? Интересно. Только твое желание не должно касаться снятия браслета.

— Тогда твое — исполнения супружеского долга.

— Договорились!

Всадники приготовились и по выкрику князя «алга» — пустили коней вскачь.

Светлана привстала на стременах, наклонилась к шее коня, слилась с ним в одно целое. Дорога уносилась из-под ног, копыта, казалось, не касались земли, придорожный кустарник слился в одну зеленую полосу, ветер трепал волосы, грозя унести накидку.

Скоро стало понятно, что гнедой на самом деле резвее. Его ноги работали мощно и ровно, посылая могучее тело коня вперед, словно он не живой, а неутомимая машина. Текинец старался, очень старался, но потихоньку отставал. Вот гнедой выиграл нос, вот уже вся его голова впереди, половина шеи… А дерево уже почти рядом!

В отчаянном порыве, Светлана толкнула жеребца ногами, всем корпусом устремившись вперед, поощрила поводом, и текинец в немыслимом прыжке как-то догнал, дотянулся и мимо финишного дерева кони пронеслись ноздря в ноздрю.

Света перевела разгоряченного коня на рысь, потом на шаг, наклонилась, гладила его шею, хлопала по холке:

— Моя ты умница! Фейри лучший! — обернулась к мужу и в восторге прокричала. — Ничья!

— Что такое «ничья»? — поинтересовался князь. — И где ты научилась так ездить?

— Это значит — никто не выиграл, оба пришли первыми, — ответила Светлана, продолжая наглаживать жеребца. — Всегда так езжу, не знаю, почему.

Не рассказывать же князю, что в прошлой жизни она с двенадцати лет и до окончания школы пропадала на ипподроме все свободное время? И все каникулы проводила там же? Да, тело сейчас не ее, но она с ним вполне сроднилась и может себе позволить вспомнить прежние умения. И не говорить же, что посадка такая — жокейская. И когда всадник привстает на стременах, он облегчает лошади заднюю часть. Скакать становится легче, и конь бежит быстрее.