Сказочные хроники (СИ) - Бирюков Дмитрий - Страница 37

Вначале мир казался проще. Человек видел объекты или действия и называл их, например:

Фло прыснула и засмеялась. Я же игнорировал ее веселье с самым серьезным видом.

— Пока человек голоден, ему этого вполне достаточно, но насытившись, он начинает задумываться:

Нужно же решать эти вопросы. Но как? Чтобы желудок переварил, требуется проглотить пищу, а чтобы голова? Аналогии здесь неуместны и могут привести к мозговым травмам.

Смех моей спутницы еще более усилился. Она упала на колени и завалилась на бок. Я сорвал грушу, сел на поваленное дерево и задумчиво откусил.

— Реальность на самом деле неудобоварима. Ее нельзя описать уравнениями. Можно лишь установить закономерности:

И человеку приходится изощряться. Что он делает? Он начинает создавать абстрактные модели. Например, материальная точка… Хотя нет, камень — это скорее твердое тело, обладающее массой и, главное, импульсом. Такие вот модели уже вполне съедобны. Человек наделяет их конечным числом абстрактных свойств, затем моделирует всю ситуацию и начинает ее переваривать. Что дальше делает мамонтобой? Он сравнивает то, что в голове, с тем, что в реальности, и восклицает:

«Эврика! Я понял».

И точно также он поступает со всем, что его окружает, становясь все более и более самоуверенным. Затем человек провозглашает реальностью мир, созданный у себя в голове. После чего становится окончательно глупым и не самокритичным.

— Ты слишком строг к своим соплеменникам, — улыбнулась Фло. — Вы многого добились: наука, техника, культура. Всего этого бы не было без способности человека анализировать.

— И это говоришь ты? Та, что открыла мне глаза! О да, мы придумали велосипед, но при этом, чтобы удобнее было рулить, оборвали себе крылья. Да одно только Место Безмолвного Знания делает ненужной всю нашу науку с ее приближенными теориями. Зачем часами строить логические умозаключения, если можно получить ответ сразу и во всей его полноте?

— Ты ударяешься в другую крайность, Сергей, — сказала Фло. — Вы, люди, такие, какие вы есть, и нечего тебе на это пенять. А крылья? Что ж, крылья ведь могут и снова отрасти. Если б ты только знал, как скучно порой бывает парить в высоте и все знать. И очень хочется спуститься на землю и покататься на велосипеде. Это ведь так интересно!

— Вот, значит, почему аморфы крутятся среди людей, — понял я. — Почему же вы сами не строите технику? Вам это по силам.

— Неинтересно строить, когда заранее все знаешь. Вы, люди, все делаете с азартом. У вас есть цели, к которым вы стремитесь. У вас есть правила «игры». А нам нравиться Играть по чужим правилам.

Я недоверчиво взглянул на спутницу, шагающую рядом со мной. Мне отчего-то показалось, что она шутит. Однако, встретившись с ней глазами, понял, что Фло говорила серьезно. После этого определенные опасения зародились в моей душе, и я решил их озвучить:

— Скажи, сейчас, когда ты узнала о нас… нашем свойстве отдавать энергию… Чем это для человечества может обернуться. Вы часом не слопаете нас со всеми потрохами?

— Не беспокойся. Я ведь уже говорила тебе, что численность аморфов относительно вашей цивилизации не велика. Мы способны Видеть все последствия своих действий. И потом, нам нравиться оставлять все таким, какое оно есть, без изменения. Ну, разве что тебя я изменила немного, — добавила она с улыбкой, — но, согласись, что ты сам в этом был виноват.

Пищу сегодня Фло готовила обычным способом, обойдясь без волшебства. Правда, она уверяла меня, что использует приемы кулинарной магии. Я же лично ничего особенного в ее действиях не увидел. У меня, правда, сложилось впечатление, что она смешивает все, что попадалось ей под руку, в совершенно произвольных количествах, нагревает до температур, какие получатся, и выдерживает столько времени, сколько захочется. Но провалиться мне на этом самом месте, если не было вкусно. Точнее, было божественно вкусно. Я и не представлял себе, что от процесса принятия пищи можно получать такое удовольствие. Магия, по всей видимости, тут присутствовала, и, безусловно, могущественная.

На мои дифирамбы ее кулинарному искусству Фло возразила, что ничего особенного тут нет. Нужно лишь уметь Видеть. И что Видение процесса приготовления пищи очень похоже на Видение боя, которое я уже вполне освоил.

— Как ты отнесешься к подводной прогулке? — поинтересовалась Фло после обеда.

Мы уже давно не совершали заплывов, и я с радостью согласился. Тогда я и не подозревал, какие необыкновенные ощущения мне предстоит пережить. Я почувствовал себя настоящим человеком-амфибией. Проходил час за часом, а мы и не думали всплывать. Совершали одну проказу за другой, гонялись друг за другом и наблюдали за жизнью морских обитателей. При этом мы порой заплывали на такую глубину, что и не всякому водолазу доступна.

Мое тело адаптировалось к давлению невероятно быстро. Я мог также позволить себе стремительное всплытие, не опасаясь кессонной болезни. В общем, чувствовал я себя настоящим подводным жителем.

Фло оказалась большой изобретательницей по части развлечений, в полной мере проявив свой талант и водной стихии. Дельфины ее просто обожали. И едва мы появились в воде, как они с веселыми криками бросились к нам играть. В своих проказах Фея кидалась в самые неожиданные авантюры. Так, оседлав огромную акулу-молот, она носилась на этом взбесившемся чудовище не менее получаса. Когда же хулиганка все-таки отпустила ее, рыбина удрала так, словно за ней гнался сам дьявол.

На мой вопрос, как получалось столь долго удерживаться в «седле», Фло заметила, что рыбы-прилипалы проделывают этот фокус уже тысячи лет.

— Почему-то я сомневаюсь, что акула приняла тебя за прилипалу, — скептически сказал я, чем снова развеселил девушку.

— Наверное, ей не понравились мои размеры, — хихикнула она.

Под водой Фло всегда предпочитала плавать обнаженной. Я же придерживался мнения, что плавки никогда не бывают лишними. Но сегодня она уговорила меня последовать ее примеру, уверяя, что одежда, даже когда ее совсем немного, очень мешает плавать и, главное, наслаждаться всеми прелестями моря. На мудреца, как говорится, достаточно и простоты. Перебрав в уме все «прелести» водной стихии, которыми можно наслаждаться, я согласился, упустив из виду кое-что мне хорошо известное. В одной из игр, догоняя Фло, я не успел опомниться, как сам оказался добычей в ее нежных объятиях, после чего мы отправились в мир блаженства.

В общем этот день у нас оказался самым водным. Мы вылезали из воды только для того чтобы перекусить, после чего снова уходили в море.

Уже под вечер, смеясь и подшучивая друг над другом, мы в последний раз вылезли на берег, где с легкой руки Фло наши с ней отношения были классифицированы как близкие контакты четвертого рода.

— А почему четвертого? — спросил я хохоча.

— Потому что они значительно ближе, чем контакты третьего рода, — ответила девушка, обнимая меня и целуя.

27 июня, воскресенье.

Проснулся я поздно, подумал еще, что проспал, наверное, не меньше восьми часов. Полежал некоторое время с закрытыми глазами, потом сел и озадаченно уставился на возникшую в воздухе надпись: 27 июня, воскресенье, 8:01. Затем немного погодя ниже высветилось: ВЫХОДНОЙ ДЕНЬ. Застонав, я перекинулся поперек ложа.