Наложница по собственному желанию (СИ) - Шторм Розалинда - Страница 3

Честно, пыталась сопротивляться. Но куда там, проще было поезд по рельсам протащить, чем вырваться из лап чернокожего детины. Он шел широким шагом, я же едва успевала перебирать ногами, болтаясь как тряпичная кукла. Хорошо каблуки не оставила в брусчатке. Чтобы хоть немного осмотреться и речи не было, лишь бы не рухнуть. Боюсь, в таком случае этот неандерталец потащил бы меня волоком.

В тот момент, когда Юрай чуть ли с ноги открыл какую-то дверь, мне было все равно. В боку давно уже кололо, перед глазами летали мушки, а грудь разрывалась от нехватки кислорода. Впрочем, никто о моем состоянии не волновался, громила, не напрягаясь, втолкнул внутрь и снова потащил вперед. Пока не остановился возле еще одного представителя крылатых, еще более огромного и брутального.

Твою ж, что за мир такой! Одни великаны, возле которых я смотрюсь ребенком.

– Кто? – рыкнул заросший по самые уши мэн.

– Юрай Короб из Третьего поднебесного полка.

– Зачем пришел?

– Предложить товар на торги, – как по писаному ответил пленитель.

А до меня, наконец, дошло, кого он записал в товар. Меня! До того этот факт как-то ускользал от восприятия.

– Я против! – заорала во все горло, но удостоилась лишь пренебрежительных взглядов.

– Эй, вы меня, вообще, слышите? – топала я ногами. – Эй, гады крылатые?!

А потом вдруг поняла, что не слышу своего голоса. Рот открывался, а звук отсутствовал.

Вашу ж, пернатую мать! Вот Лола, поганка малолетняя, попадись мне! Все блондинистые волосенки выдеру. Любовь она мне нагадала, как же! В рабыни иномирные записала!

Пока я шипела рассерженным ежиком, двое мастодонтов успели договориться. Юрая допустили до распорядителя торгов, дабы славный муж смог меня осмотреть и вынести вердикт: продавать или не продавать.

Веселенькая перспективка, ничего не скажешь. Может, пора уже самоубиваться? Или как?!

Распорядитель обитал в огромном кабинетище со стенами, окрашенными в жизнерадостный цвет детской неожиданности. Обставлено логово было с претензией на помпезность: мебель на гнутых ножках; злато, серебро на всех видных местах; какие-то уродливые вазоны в углах; картины с обнаженными женщинами. В общем, не кабинет – кошмар дизайнера.

Славный муж похож был на вьетнамского поросенка. Носик пятачком, глазки маленькие, узенькие, на голове завитый чубчик. Сам жирненький, лощеный, кругленький, щетинистый. И как только камзол, или что там на нем надето, на животе застегнул.

Когда Юрай запихнул меня в кабинет, распорядитель изволили обедать, а точнее, нажираться до поросячьего визга. На столешнице присутствовали всяческие ароматные яства и немаленькая такая бутылка с чем-то явно алкогольным. Почему я так решила? Ну, на лице славного мужа присутствовал след злоупотребления. Хороший такой, от армейского сапога, не меньше.

– Териар Герей, – поклонился Юрай. – Разрешите показать товар.

– Разрешаю, – царственно кивнул распорядитель.

Облизнул палец и поманил этой самой слюнявой сосиской. Меня передернуло от отвращения.

– Подойди, не видишь, териар ждет! – рыкнул Юрай и подтолкнул в спину.

Я была вынуждена сделать несколько шагов вперед.

– Так, так, так, – многозначительно проговорил поросенок. – И что мы имеем…

Я окрысилась в злобной гримасе. Голос-то мне не вернули, иначе распорядитель узнал, кто, куда и кого имеет.

– Норовиста! – восхитился свин. – Красива. Фигуриста.

Его взгляд прошелся по груди, едва прикрытой низким декольте, оценил ширину талии и бедер, огладил ноги.

– Так, а зубки? Ну-ка, ари, покажи зубки.

Честно, фигура из выставленного среднего пальца соорудилась сама собой.

– Ноготки тоже ничего, – одобрительно цокнул распорядитель и полез мне в рот.

От такой наглости я опешила, потому-то, наверное, он успел сделать свое черное дело и остался при этом с пальцем.

– Шесть сотен, если окажется девственницей, полсотни, если ей уже кто-то успел попользоваться, – вынес приговор свин.

Судя по алчно сверкнувшим глазам Юрая, меня оценили высоко. Вот только фига тебе с маком, крылатик, а не шесть сотен чего-то там. С девственностью я уже успела благополучно попрощаться.

– Согласен, – кивнул мой пленитель.

Распорядитель потер ладошки и двинулся к стене. А затем дернул за шнурок, висящий возле одной из картин. Буквально сразу же в кабинет, подобострастно согнувшись, вошла пожилая женщина. Бескрылая, надо заметить.

– Териар? – проскрипела она и с благоговением уставилась на свина.

– Осмотри, – бросил тот и уселся обратно к столу.

Женщина разогнулась, повернула голову, нашла взглядом меня и ухмыльнулась. А я вдруг почувствовала, как засосало под ложечкой.

Неужели она собралась проводить осмотр прямо здесь?

Судя по тому, с какой радостью приближался Юрай, а распорядитель быстрехонько стянул скатерть вместе с содержимым на пол, крылатые извращенцы жаждали провернуть это дельце прямо на столе.

Ну, уж нет! Ни за что! Не позволю!

Пусть свои низменные желания удовлетворяют где-нибудь еще и не за мой счет.

Я заметалась по кабинету, раньше казавшемуся огромным, теперь вдруг сузившемуся до размеров кухни в хрущевке. Вот только нигде не находила убежища: напротив – злобная старуха, справа – Юрай, слева – териар. Свин, конечно, толстяк, но не уверена, что слабак. Задавит салом и не поморщится.

Судорожно просчитывая варианты, пришла к выводу, нужно пытаться прорваться через старуху, на вид она самая беспомощная. Толкнуть ее посильнее прямо в лапы Юрая, и бегом к двери. Там уж посмотрим по обстоятельствам.

Пока я думала, расстояние между нами все уменьшалось. Поняв, что медлить больше нельзя, резко стартанула. На бегу выставила руки, намереваясь выполнить задуманное, как хриплый голос выплюнул единственное слово:

– Стоять.

Я тут же затормозила. Резко остановилась как вкопанная.

Вашу ж, крылатую!

– Раздевайся, – приказала старуха. – Живо.

И, знаете, я бросила сумку, с которой не расставалась все это время, и принялась расстегивать платье. Сознание сопротивлялось, а руки действовали. И это было ужасно.

За ничтожно короткое время, предавшее меня тело, избавилось от платья и туфель. Я предстала перед крылатыми извращенцами в белье и чулках. На морде Юрая читалась неприкрытая похоть, да и свин не остался равнодушным.

– Снимай все, – поторопила старуха.

Руки потянулись к бюстгальтеру, я же клятвенно пообещала себе, что обязательно уничтожу всех троих. А первой эту морщинистую суку. Убью с особой жестокостью и не пожалею.

Когда на мне больше ничего не осталось, колдунья подошла ближе. Дотронулась до лица, проверяя гладкость кожи, снова изучила зубы. Подняла волосы, оглядывая шею, надавила на живот, потрогала грудь, прикоснулась к бедрам. Обошла сзади, оценивая тыл.

Как будто кобылу осматривала.

– Укладывайся на стол, – прозвучал очередной приказ.

Посылая кару небес на всех троих, я была вынуждена подчиниться.

– Согни ноги в коленях и разве их.

Ощущая, как горят щеки от стыда и ярости, выполнила. Старуха присела рядом, раздвинула губки и ввела в меня палец.

– Девственна, – спустя мгновение произнесла она.

Чего?!

Я даже на миг забыла о своем позоре. Девственна?! Как такое может быть?! После нескольких лет ведения половой жизни нельзя остаться девственницей. Или это какая-то волшебная гименопластика, на которую я не давала разрешения?

– Ты уверена? – в голосе свина тоже слышалось недоверие.

– Да, териар.

Впрочем, тот решил проверить самостоятельно, но старуха не дала. И, слава богу, прикосновений жирных пальцев распорядителя я бы не вынесла.

– Не стоит, териар. Иначе она потеряет свою ценность.

Свин с ворчанием отступил.

– Поднимайся и одевайся, – велела старуха.

Что я с радостью сделала, даже сопротивляться воздействию ее чар не стала. Но, даже одевшись, продолжала ощущать липкие мужские взгляды.

– Уводи, – приказал свин. – Подготовь и обработай хорошенько. Она должна своими ногами выйти на помост и не мешать торгам. Поняла?