По Ту Сторону (СИ) - Z Зинаида - Страница 4

Дома подробно, как только могла, описала преступников. Во что они были одеты, как выглядели. Все эти описания я распечатала и запечатала в конверт, где в графе «получатель» указала: «Центральный отдел полиции», в графе «отправитель», конечно, ничего не написала. Я была уверена, что делаю всё правильно. Оставалось только ждать.

Моя паника понемногу унималась. Я выпила горячий чай. Мысли постепенно прекращали метаться. Фраза «Это больше не повториться» звучало, как заклинание в моей голове, я произносила её так убедительно, что в конечном итоге уверовала в неё. Голову посетила достаточно здравая мысль — прогуляться.

— Заодно и письмо отправлю — подумала я.

Погода была дивной. Несмотря на то, что лето подходило к концу, август одаривал жителей небольшого городка, высокими температурами. Солнце светило ярко и мучительно. Однако, я не обращала на это внимание. Бросив письмо в почтовый ящик, я направилась в противоположную сторону от квартиры. Нужно было развеять все свои мысли, поэтому я решила прогуляться до озера. Мимо меня проходили люди, каждый в своих мыслях или проблемах. Пожилые люди, дети, парочки. Все радовались жизни, улыбались, что-то рассказывали своим собеседникам. Им всё было нипочем. Были и те, кто выдавал себя своими измученными лицами, что у них не всё так гладко, но насколько это было глобально? Задумываются ли эти люди о других или они обеспокоены только собственными жизнями? Подумав об этом, мне стало противно. Противно идти рядом с ними. Жизнь — это совокупность всего. Чтобы жить, выжить — нужно заботиться друг о друге. Понимают ли они это? Если бы люди хоть на секунду задумывались о своих поступках?

В моей голове всплыл снова тот день. Что было, если бы водитель грузовика тогда, просто напросто соблюдал правила? Были бы они сейчас живы? Я резко изменила своё направление, повернув обратно к дому.

Шла домой, озираясь по сторонам. Абсолютно всё меня раздражало. Внезапная апатия и ненависть к окружающим вернулась. Я думала о том, как они могут веселиться и быть счастливыми, когда каждодневно погибает столько людей! Как они могут быть счастливыми, когда погибли мои друзья?

Все стало необъяснимо противно, мне хотелось поскорее скрыться от людей и не видеть их лиц. Я перебежала через дорогу и свернула за угол, желая идти в нелюдных местах. Мимо меня плыли серые здания, которые разбавлялись кирпичными, с красным оттенком. На каждом втором висели разные красочные вывески. На одном из зданий, их было так много, что я невольно стала поднимать глаза вверх, чтобы рассмотреть каждую. В окне третьего этажа я увидела мужчину или парня, было сложно понять, он стоял на балконе и смотрел вниз, казалось, не было, ничего необычного, но он меня насторожил. Я стала замедлять шаг, не сводя с него глаз. Парень развернулся и зашёл в дом. Я вздохнула и направилась дальше, окинув его прощальным взглядом, но в окне я увидела, как он привязывал что-то под потолком.

— Это верёвка? Или у меня паранойя?

Я не стала гадать, а кинулась со всех сил в тот дом, перебегая дорогу, на меня чуть не наехал старенький «пежо» мужчина за рулем выругался на меня и махнул неприличный жест, но я уже сломя голову летела по лестнице на третий этаж.

— Какая квартира? Как понять?

Спешка сбивала с толку, разум отступал, дав волю панике, я стала соображать.

— Так 3 этаж, третье окно, старое здание, значит одно окно, наверное, третья дверь, — наугад я постучала, никто не ответил, тогда я рванула ручку, к счастью дверь была отперта.

Я влетела в комнату, и оказалось, что не ошиблась, тот самый парень стоял ко мне спиной, но уже на стуле, он удивлено смотрел на меня. Однако, веревки ещё не было на его шее. Я бешено ринулась в его сторону, с разбега прыгнув на него, и снесла со стула. С грохотом мы упали на пол. Я здорово ударила локоть, хотя человеку, который лежал подо мной, досталось больше, он застонал от боли.

— Какого черта ты творишь? — закричала я. — Ты ненормальный?

— Ты кто такая? И как сюда попала? — удивлено и напугано кричал он в ответ.

— Я первая спросила, — мы начали перепалку, как маленькие дети, хотя он был холоден.

— Что? Что молчишь? Никак придумать не можешь?

— Да что ты знаешь?

— Что ты больной!

— Тебя вообще не касается! Катись отсюда!

Он толкнул меня в сторону двери, я не удержала равновесие и упала на пол, опираясь руками, поднялась. Ох, как сильно меня взбесила его выходка! Руки задрожали, но не от страха и негодования, как раньше, а от страшной злости. Я сжала кисти в кулак. Его безрассудство порвало последнюю нить моего терпения.

— Твоя жизнь ужасна? Да, что ты знаешь о муках? Я потеряла 25 друзей! Людей с которыми жила на протяжении 17 лет бок о бок. В один миг! В одно мгновение их не стало! А самое страшное, что я даже проститься с ними толком не смогла, а знаешь почему? Потому что провалялась в коме полгода. А потом я не смогла… я не могла ни прийти к ним на могилы, ни смотреть в глаза их родным. Потому, что из 26, в живых осталась только я, — я перевела дыхание, стараясь успокоиться.

— Ты думаешь, ты имеешь право лишать себя жизни? Нет! Она принадлежит не только тебе, но и твоим близким, и мне плевать хреновые у вас отношения или нет! Прекрати быть тряпкой и возьми себя в руки! Утри свои сопли и знай, я теперь от тебя не отстану, пока не увижу проблеск в глазах.

Парень сохранял холодное спокойствие. На вид ему было лет 25. Высокий, немного худощав, с впавшими глазами. Под ними еще красовались синяки. Он не излучал никакой эмоции. Если до этого хотя бы удивление и возмущение было в нем, то сейчас — ничего. Медленно подошел к стулу, возле которого валялась веревка, которая сорвалась с петли, когда я его свалила. Он поднял её забрался на стул и стал заново ее привязывать. Такая наглость взбесила меня еще больше. Я снова свалила его на пол. Он встал, мне показалось, что в его глазах мелькнула злость, тогда я ни минуты не раздумывая, подошла к нему и врезала по лицу.

— Что злишься? Прекрасно, давай, злись, выплесни всю злобу, все эмоции, которые тебя так давят! Давай наори на меня, ударь! Не сдерживай себя, выпусти наружу своё чудовище!

Он не среагировал, я врезала ещё раз:

— Что чувствуешь что-нибудь? Нет? А так?

Я притянула его к себе и поцеловала. Я почувствовала, что он не сопротивляется, но и что он был удивлён, его руки слегка дотронулись моего локтя, я оторвалась от его губ:

— А так чувствуешь? Но он смотрел на меня удивлёнными глазами, сохраняя все тот же пустой и обречённый взгляд, тогда я поймала себя на мысли.

«Насколько тонка человеческая психика, раз она способна на столь ужасный поступок. На что ещё могут подтолкнуть нас наши демоны, кроющиеся внутри? Поэтому нам нужны люди рядом, даже если ты вовсю кричишь, что одиночка, как правило, такие люди зачастую оказываются теми кто остро нуждается в других. Наша душа это наш храм, способный спасти от всех бед, так нужно оберегать этот храм и подпитывать. Я разозлилась на него из-за того, что он заставил меня признать себе, что я одинока. Что одна я не справлюсь со всем этим.

Как мне хотелось кричать, и ругать его, бить, обзывать. Я поддалась волне чувств впервые после палаты. Я кричала и плакала била его в грудь, размахивая головой в стороны, тогда я убедилась, что остро нуждаюсь в человеке. Что я отдала бы все, чтобы кому-то всё рассказывать и открыто плакать. Я постепенно успокоилась и опустила руки. Склонив голову, стояла перед ним, слезы душили мое горло, на глазах была водяная пленка, я ничего не видела и вдруг я почувствовала, как руки прижали меня к себе. Одна рука обнимала меня, а другая гладила по голове. Я чувствовала жар, исходящий от его груди и мне вдруг стало тепло и спокойно, как ещё не было после выписки. Я почувствовала, что что-то упало на мою руку: мокрое и холодное — он плакал, обняв меня, и склонив голову к моей, уткнулся носом в мою макушку. У меня получилось достучаться до него. Я спасла жизнь.

— Это больше не должно повториться, — проговорила я, ранее уже сказанную сегодня мною фразу.