Сердце кугуара (СИ) - Караюз Алина - Страница 17

Нет, нельзя. Это слишком чревато. Он и так зашел слишком далеко, и если сейчас же не остановится, то… помоги Бог им обоим!

Ева услышала, как Лукаш скрипнул зубами, а через секунду почувствовала, что свободна. Он больше не удерживал ее, не прижимал к себе. Ощущение его тела исчезло.

Она изумленно открыла глаза.

Лукаш стоял в трех шагах от нее, глядя в сторону. И на его лице царило выражение такой муки, точно он ступал босыми ногами по раскаленным углям.

Почувствовав Евин взгляд, он моментально взял себя в руки.

Все эмоции исчезли под привычной каменной маской.

— Лук?.. — осторожно протянула девушка, делая шаг к нему.

— Садись в машину.

Бесцветный тон заставил Еву остановиться. Обескураженная, она смотрела, как Лукаш тяжело идет к автомобилю, оставляя ее одну.

Что за черт?!

— Лукаш! — теперь уже она догнала его. — Что происходит? Ты играешь со мной?

Он развернулся и холодно взглянул на нее.

— Нет. Но тебе лучше держаться подальше от меня. Если не хочешь застрять здесь навсегда.

— Что?! — девушка сжала кулаки. Волна обиды и злости заставила ее задрожать. — Да ты!.. Ты!.. Это тебе лучше держаться от меня подальше! Ненавижу!

Последнее слово она почти прорычала.

Промчалась мимо Лукаша, словно фурия, ворвалась в салон и со всей дури хлопнула дверцей.

Лукаш увидел, как она отвернулась, не желая смотреть на него.

«Ненавижу».

Она сказала, что ненавидит его.

Что ж, это самое верное чувство. Пусть ненавидит. Так будет проще для них обоих.

Особенно, для нее.

Когда они подъехали к отелю, Ева молча, не прощаясь, вышла из машины и направилась к входным дверям. Он не стал ее останавливать, но еще с час сидел за рулем, чувствуя такое опустошение, что хотелось выть, как дикому зверю.

Той же ночью Еве приснился кошмар. Первый с тех пор, как закончились сеансы психотерапии. Она снова вернулась на несколько лет назад, в тот день, когда ее класс праздновал выпускной. И события прошлого были такими яркими, что она будто заново все пережила.

Теплый июньский вечер, подвыпившие подростки, отмечавшие окончание школы. Тисненные золотом ленточки выпускников на плечах. Громкие тосты…

Ей тогда стало плохо от алкоголя. Раньше, да и после этого, она никогда не пила водку. Сказала подругам, что прогуляется, и вышла из бара, где ее одноклассники вместе с родителями отмечали выпуск.

На улице Еву развезло еще больше. К горлу подкатила тошнота, а тело совсем слушаться перестало. Выпускное платье — ярко-красное, облегающее, с длинным струящимся подолом — путалось в ногах и мешало идти. Высокие шпильки превратились в колодки. Сев на бордюр, девушка скинула босоножки. И именно в этот момент небо заслонила мужская фигура.

Незнакомец был очень высок, по крайней мере, так показалось сидевшей Еве. Он закрыл собой солнце, и поэтому девушка не смогла рассмотреть его лицо. Но вот он, похоже, хорошо ее рассмотрел. И то, что он увидел, очень ему понравилось.

Во сне его руки схватили ее за плечи. Он дернул ее на себя, уткнулся носом ей в шею и с шумом втянул в себя воздух. Потом толкнул вперед, к кирпичной стене клуба, и сам навалился сзади. Удерживая ее своим телом, он что-то шептал, а его руки — его большие, горячие ладони — медленно скользили вверх по ее ногам, задирая подол. Пока, наконец, не достигли резинки трусиков. Почти теряя сознание, Ева почувствовала, как он касается ее там…

А потом это тяжелое, рваное дыхание, жгучий поцелуй, опаливший шею, и хриплый рык:

— Моя! Подрасти немного! Потом заберу.

В последний момент, обернувшись, она наткнулась на его взгляд. И узнала.

— Лукаш!

С испуганным воплем Ева села в кровати.

Господи, это был он!..

Вер, напугавший ее тогда — Лукаш Каховский!

И в этот миг раздался грохот падающей двери.

Как с одного удара вышибли дверь — Ева так и не поняла. Она не успела ни испугаться, ни закричать, когда в номер ворвались трое мужчин. А потом уже кричать стало поздно. Да и бесполезно. Один из налетчиков, схватив ее за волосы и вжав в кровать, процедил:

— Только дернись — убью.

И пистолет, приставленный к горлу, был доказательством того, что эти парни очень серьезно настроены.

Пискнув, девушка скосила перепуганный взгляд на оружие. На ствол пистолета был накручен глушитель. Господи, ее сейчас грохнут — и никто не услышит!

Здесь, на острове, отрезанная от всего мира, Ева была беззащитна. Никто не придет ей на помощь, никто не заступится. Никакой супергерой не влетит в окно, чтобы одной левой разбросать плохих парней. Это было ясно, как божий день.

В один момент она оказалась лежащей лицом в подушку с заломленными руками и, пока двое бандитов громили номер, третий связал ей руки.

Нет, они не громили, они обыскивали номер так тщательно, словно искали что-то маленькое. Такое, что можно всунуть в любую щель. Они переворачивали мебель, выдвигали ящики, разбивали все, что можно было разбить и рвали все, что можно было порвать. И не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что они ищут.

Флэшку.

Уже в тысячный раз Ева прокляла тот момент, когда взяла ее в руки.

Дура! Ну почему не выскочила тогда из туалета? Не позвала на помощь? Пусть бы эти веры разбирались между собой. Она всего лишь должна была взять интервью, провести романтический ужин и убраться с этого острова к чертовой матери!

А теперь?

— Где флэшка? — мужчина ее хорошенько встряхнул, да так, что клацнули зубы. — Где она?

Ева зажмурилась, ожидая, что ее сейчас начнут бить. Но нет, удара не последовало. Наоборот, немного ослабив хватку, бандит смачно выругался:

— Хороша, сучка. Жаль, мастер приказал не трогать тебя. А то бы мы с тобой позабавились.

Значит, это Андрулеску направил их сюда? Ну да, а кто же еще. Ева, включай мозги, иначе скоро за твою жизнь никто не даст и копейки. Как в такой ситуации повела бы себя девушка Бонда?

Справившись с первым шоком, Ева пролепетала:

— Я не знаю, о чем вы…

— Ну да, а я Папа Римский, — ухмыльнулся бандит. — Ты мне зубы не заговаривай. Флэшка где?

И он снова ее встряхнул, на этот раз, схватив за пижаму. Ткань затрещала, угрожая порваться. Ворот врезался Еве в шею, точно удавка. Лопнув, отлетела верхняя пуговка.

— Ну? — лицо мужчины, с тяжелой челюстью и нависшими надбровными дугами, оказалось так близко, что можно было рассмотреть каждую пору у него на носу. — Отвечай!

Ева сглотнула.

— Я же сказала…

Ее спас телефонный звонок: у одного из бандитов зазвонил мобильный. Мужчина с готовностью гаркнул в трубку:

— Слушаю, мастер! — Нахмурившись, выслушал распоряжения, потом окинул подельников задумчивым взглядом: — Мастер приказал доставить ее в лабораторию. И побыстрей.

— А флэшка?

— С острова она никуда не денется. А эта краля сама мастеру скажет, куда ее дела. И на кого работает — тоже.

Закрыв глаза, Ева стала молиться. Рука, державшая ее за волосы, сжалась сильнее.

— Эй, — резкий окрик заставил открыть глаза. — Поднимайся, с нами пойдешь.

Еву вздернули на ноги. Покачнувшись, девушка полубезумным взглядом уставилась на разгромленный номер. Это что же получается, ее сейчас увезут неизвестно куда? И будут там делать с ней, что захотят?

Инстинкт самосохранения проснулся в самый неподходящий момент. Забыв, что ей в шею уперся ствол, Ева стала кричать и отчаянно вырываться:

— Нет! Я никуда не пойду! Вы не имеете права! Я подданная Евросоюза!

— Ты еще адвоката потребуй. Парни, заткните ей рот.

Один из бандитов поднял с пола Евины трусики, выпавшие из вспоротого чемодана. Шелковые, с кружевной оторочкой. Поднес к носу и демонстративно, не отрывая от девушки пристального взгляда, втянул в себя запах свежего белья. А потом затолкал ей в рот. Вместо кляпа.

Она замычала, пытаясь вытолкнуть кляп языком. По щекам побежали слезы. Но тот же бандит сжал ее щеки, приблизил ее лицо к своему и прошипел: