Сладкая небольшая ложь (ЛП) - Глайнс Эбби - Страница 25

— Я хочу, чтобы твоя задница была высоко, — сказал я, когда её попка поднялась.

Мой член пульсирует. Кровь отлила к головке, пока я смотрю, насколько она готова для меня. Для него. Боюсь, что больше никогда не выпущу её из этой квартиры. Я представляю её обнажённой, растянувшейся на моём баре на кухне. Стоящую под водой в душе, пока я стою на коленях между её ног. Её руки, опирающиеся на стеклянную дверь, она смотрит на окружающий мир, пока я погружаюсь в неё сзади. Трепет от того, что кто-то видит нас, и собственнический страх, что кто-то ещё увидит её такой, борются внутри меня.

Я засунул в неё палец, и она дёрнулась.

— Ты сказала, что не болит, — сказал я, пробуя её.

— Это не боль, это необходимость, — она задыхается, когда говорит.

Я использовал одну руку, чтобы стянуть с себя боксеры и отбросить в сторону. Накрыв одной рукой свой член, я начал двигать по нему вперёд-назад, пока касаюсь её. Влажность между её ног покрывает мои пальцы, а вскоре и мой член. Он дёрнулся в моей руке, желая, чтобы я оказался в его истинном месте. Незабываемое удовольствие, которое она мне доставляет, превращает меня в наркомана. Её тугая киска мой наркотик.

Не в состоянии больше дразнить ни одного из нас я хватаю её за талию и поднимаю её задницу ещё выше. Её ноги раздвинулись, когда она поднялась на носочки. Я не сдерживаюсь, когда врываюсь в её тесный вход. Её гладкая киска засосала меня и сжала.

— О боже! — закричала она.

Не уверен, что Бог существует, но когда её киска сжимает мой член словно в тисках, я чертовски уверен, что только великое существо может создать что-то настолько прекрасное.

— Чувствуешь себя хорошо, детка? Это то, что ты хотела? Жёсткий утренний трах. — Мой голос пронизан напряжением из-за моего нарастающего оргазма. Глубокий и хриплый.

— Да! Сильнее. Трахни меня, чтобы потом я не смогла встать, — умоляет она, а затем поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. Её руки вцепились в покрывало, сжимая его в кулаках. — Хочу, чтобы ты кончил мне на лицо.

— Дерьмо! — взревел я. Услышав такие словечки из её сладкого рта, мне пришлось выдохнуть, прежде чем я взорвусь. — Продолжай так говорить, и я кончу, прежде чем смогу выбраться из тебя. Твоя киска — это зависимость.

Она одарила меня лукавой ухмылкой, и я так резко вошёл в неё, что побоялся, что это уже слишком. Её глаза закрылись, и она застонала. Я сделал это снова, и она откинула голову и застонала громче. Подняв руку, я схватил копну волос и потянул их назад.

— Ах! Да! — прохныкала она.

Эта маленькая идеальная красавица чертовски озорная. Я не понимал этого до прошлой ночи. Это знание заставляет меня почувствовать себя животным, когда я внутри неё. Хочу сделать с ней то, чего должен стыдиться.

— Возьми его, — сказал я и продолжаю жёсткий ритм. Мой член так сильно опух, что я знаю, что моё освобождение близко. Но я не смогу выбраться. Остановиться невозможно. Не тогда, когда её приближающееся пульсирующее освобождение похоже на шёлковый порок вокруг меня.

— О боже! Сейчас! О боже! Я… — воскликнула она. — Пожалуйста. Сильнее! — Её задница поднялась выше, и она оттолкнулась от меня. — Я не могу остановиться! — Она запаниковала и начала трахать меня в ответ. Её задница ударялась об мои бёдра. — Да, да, да, да. — Бьюла задыхалась от оргазма. Я не могу выйти, пока она не кончит, но её оргазм продолжается. Её тело продолжает неистовствовать напротив моего. Она сжала мой член, и я начинаю дрожать, пока пытаюсь не потерять самообладание. — О боже, ещё раз! Он снова приближается. — Она дрожит и содрогается, а её задница подпрыгивает напротив меня, мягкая кожа подрагивает от безумных движений. Её крики удовольствия становятся громче. Я внутри неё, и ничто на земле не сможет остановить меня. Мои руки так сильно обхватили её талию, что, знаю, у неё останутся следы.

— Бьюла-а-а! — прорычал я, когда кончил в неё. Моё освобождение неумолимо пульсирует, пока она продолжает энергично раскачиваться напротив меня, тяжело дыша.

— Аа-а-ах! Снова… — сказала она, когда она, плотно прижимая свою задницу ко мне. Её тело сильно дрожит. Моё семя так глубоко внутри неё, помечая её. Это больше, чем просто мгновение, которое я мог себе представить.

Её голова рухнула на кровать, и она издала длинный вздох.

— Боже милостивый. — Её голос был хриплым.

Я ослабил хватку на её бёдрах. Затем взял её и переместил, пока она лежала на кровати. Я никогда не обходился без защиты с женщиной. Вообще. Это то, чем я гордился. У меня в спальне ящик презервативов. Но ни разу я не подумал использовать их с ней. Не прошлой ночью. Не сегодня. И не тогда, когда я входил в неё. Я даже не могу сожалеть.

Вместо этого я раздвинул её ноги, и она моргнула. Она смотрит на меня, прежде чем охотно позволяет раскрыть свои ноги. Внутренний зверь внутри меня коснулся её, и я, блядь, запомнил, как выглядит моя сперма, вытекающая из неё. Мокрая на её бёдрах. Это я на её коже.

— Я должен извиниться. Но не могу, — честно сказал я ей.

— Я была бы разочарована, если бы ты это сделал.

Не могу оторвать глаз от доказательства нашего удовольствия. Я провёл пальцем по влажности, которая теперь стекает к её попке. Она вздрогнула.

— Ах.

— С этого момента я буду более осторожен. Клянусь, — сказал я ей.

Она опёрлась на локти. Её грудь привлекла моё внимание.

— Я лучше начну принимать противозачаточные таблетки. Мне нравится, как это ощущается. Одно ощущение тепла внутри меня сделало мой оргазм настолько сильным. Я хочу повторить.

— Чёрт, — прошептал я. — Да, ну, тебе нужно заняться этим как можно скорее. Всё, что я хочу сделать, это погрузиться в тебя, Бьюла. Это начинает чертовски пугать меня.

Она села, её ноги всё ещё открыты для меня.

— Ты заставляешь меня хотеть сделать кое-что, — она сделала паузу и улыбнулась. — Плохие вещи. Хорошие. Всё это.

Тогда я сдвинул её ноги к друг другу. Если бы я этого не сделал, то снова бы оказался между ними. И мне всё равно, что она говорит. После последнего раунда она должна быть в синяках. Потянувшись к ней, я посадил её к себе на колени, поцеловал в висок, а затем прижал к себе.

— Давай сегодня, останемся здесь. В этой квартире. Одни, — предложил я.

Она прижалась ко мне.

— Ладно. У нас будет больше секса? — Надежда в её голосе заставила меня засмеяться.

— Вот что я тебе скажу. Мы пойдём позавтракаем. После примем душ, и я буду целовать тебя между ног, пока ты не кончишь мне на лицо. Мне всё равно, что ты говоришь, сейчас у тебя всё должно болеть.

Бьюла положила руку мне на грудь.

— О, у меня всё болит. Даже очень. Может быть, есть синяки. Но мысль о том, что ты сделаешь это снова, пока я такая чувствительная, заставляя мои глаза слезиться от боли, кажется эротичной.

Я закрыл глаза и вдохнул, когда мой член снова вернулся к жизни под её попкой.

— Бьюла. Мы собираемся затрахать друг друга до смерти.

Она поцеловала меня в подбородок и ответила:

— Ты говоришь так, будто это плохо.

Запах выпечки заполнил кухню, когда я открыла духовку, чтобы достать хлеб, который приготовила, чтобы попробовать его с фетучини «Альфредо» на ужин. Помимо яиц и фруктов на завтрак, и сэндвича на обед, которым Стоун меня накормил, мы больше ничего не ели.

Сегодня я узнала, что сексуальная активность так же изнурительна, как и приятна. Моему телу кажется, будто я только что пробежала марафон, и оно всё ещё гудит после наших занятий. Знаю, что, если он придёт сюда и снимет футболку, надетую на меня, я с радостью наклонюсь и позволю ему снова меня взять. Стоун продолжает говорить, что он буквально помешан на мне, но боюсь, что всё наоборот.

Пока он разговаривает по телефону, а я заканчиваю приготовление ужина, я не могу перестать думать о том, как его рот ощущался между моих ног. То, как его язык сосал и щёлкал мой клитор, пока я не сходила с ума. Моё тело покалывает, когда я думаю об этом. Я снова возбуждена и чувствую, что внутренняя сторона моих бёдер увлажнилась. Я решила, что надевать трусики бессмысленно, и всё, что на мне было, — одна из футболок Стоуна.