Чёрный ирис (СИ) - Флат Екатерина - Страница 26

– От лица всех спасенных я лишь поблагодарила Сарию за ее благородство и самоотверженность, – она спешно встала. До этого всевластная правительница вдруг в одно мгновение превратилась в оправдывающуюся тихоню. Я от изумления даже не обратила внимания на ее ложь.

Латифа поторопилась уйти. А Зехир перевел взгляд на меня.

– Все в порядке? Она ни чем тебя не обидела?

– Она была весьма...мила, – пробормотала я растерянно. Желания гадать, зачем я все-таки понадобилась Латифе, не было. Пусть ее слова о Зехире лишний раз кольнули и без того ноющее сердце, я постаралась пока не думать об этом. Все-таки до прибытия в Авликес оставалось еще несколько дней. Дней, которые уж точно мы проведем вместе.?

В Авликес мы добрались через пять дней, к полудню. Потеряв во времени из-за той задержки в оазисе, караван-баши неумолимо спешил к цели пути. Из-за этого остановки на ночлег стали ощутимо короче, и у нас с Зехиром толком поговорить возможности не было. И только к лучшему, ведь каждый вечер я чувствовала в шатре присутствие Джабраила. Видимо, джинн взялся исполнять роль моего незримого надзирателя, лишний раз этим напоминая о необходимости быть сдержанной в придуманных чувствах.

Великая пустыня замирала на границе с цветущими пастбищами, с лошадей были сняты пескоступы, и теперь мы с Зехиром ехали рядом. Широкая дорога миновала цветущие луга с лениво пасущимися стадами, тянулась мимо полей и садов и упиралась в уже виднеющиеся на горизонте распахнутые городские ворота. За высокими стенами Авликеса блестели крышами дома и храмы, и дворец правителя тянулся высокими белоснежными шпилями к Нарайяну. Но все мое внимание занимала расположенная за городом странной формы скала, больше походившая на огромные каменные ладони, соединенные основаниями и развернутые к небу.

– Это и есть Колыбель Нарайяна? – я обернулась к Зехиру.

Он лишь кивнул в ответ. Видимо, не горел желанием со мной разговаривать.

У высоких ворот караван остановился и сразу перестал быть единым целым. Обозы с товарами двинулись в город, остальные путники разбрелись кто куда, мы тоже спешились, и Зехир взял меня за руку, чтобы не потерялась.

Авликес на первый взгляд ни чем не отличался от Ардаллы. Те же узкие улочки, тот же вечно спешащий и галдящий люд. Только в богатой части города суета заметно утихала. Роскошные сады за высокими заборами таили в своих глубинах не менее роскошные дома. Пели диковинные птицы, и даже, кажется, журчал ручей. И в царящем вокруг умиротворении хотелось прилечь где-нибудь под тенистым деревом и подремать в тишине. Правда, нормально помыться хотелось еще больше.

Дом Зехира очень походил на принадлежащий ему в Ардалле. Те же арочные окна и искусная цветная мозаика на стенах, поблескивающая в полуденных лучах как россыпь драгоценностей. Опоясывающий второй этаж широкий балкон казался идеальным для тихих вечеров. Я даже сразу представила, как буду в сумерках стоять, облокотившись на перила, вдыхать ароматы ночного сада, любоваться Литаиром, думать о чем-нибудь хорошем и чувствовать себя необычайно счастливой. По крайней мере, еще два-три дня мне точно предстояло здесь провести.

На широком крыльце нас встречала полноватая пожилая служанка. Улыбалась так радостно и искренне, что я сразу почувствовала к ней расположение.

– Господин, госпожа, добро пожаловать! С возращением!

– Благодарю, Тамила, – Зехир с легкой улыбкой кивнул и перевел взгляд на меня. – Сария, по любой необходимости ты всегда можешь обратиться к Тамиле.

– Купальня уже готова, – радостно оповестила та, видимо, предугадав мои желания. – А потом будет подан и обед.

Войдя в прохладу дома, мы с Зехиром разделились. Я последовала за служанкой. А куда направился он, не имела ни малейшего понятия.

Внутреннее убранство вполне соответствовало богатству и древности его рода. Конечно, не было вычурной золотой лепнины и прочих атрибутов чрезмерной роскоши, но в окружающей изящной простоте открыто читался достаток.

Большая купальня оказалась пределом моих мечтаний. Я так грезила о ней в пустыне, что теперь была готова остаться здесь жить. Скинув дорожное платье, с громадным удовольствием забралась в теплую воду. Усыпанная лепестками цветов гладь пахла столь умиротворяющее, что я блаженно закрыла глаза и едва не замурлыкала подобно ориянским котам. Но долго нежиться я не могла. Все-таки купальня нам с Зехиром полагалась одна на двоих, так что наскоро помывшись, я выбралась, вытерлась и переоделась в заранее принесенное Тамилой бежевое платье. Наряд оказался мне чуточку велик, но это особо не расстроило. Главное, что не черное. Вода в купальне мигом исчезла и через несколько мгновений из потайных труб вновь полилась чистая. Дико захотелось снова туда забраться, но я устояла от соблазна.

Обедать мне пришлось в одиночестве. По словам служанки, Зехир куда-то ушел. Я хоть и расстроилась, но запеченную с овощами нежнейшую рыбу съела с превеликим удовольствием. Свежий щербет и пахнущий мятой чай еще больше добавили радости. Да и Тамила вовсю развлекала меня разговорами.

– Как же я рада, что господин Зехир наконец женился! Тем более вы такая красивая, такая особенная, такая спокойная девушка! Как раз под стать нашему господину! А семьи вы его не пугайтесь, тут уж ничего не поделаешь и...

– А что, – опасливо перебила я, – у Зехира очень суровая семья?

– Ну как суровая... – служанка явно разрывалась между желанием посплетничать и голосом совести. – Я тут одно скажу, чем дальше от родни господина, тем крепче будет ваш союз, – она понизила голос до шепота. – Моя невестка у них в доме как раз служит. Говорит, совсем они из-за святилища одержимые стали. Отец-то с матерью ругаются постоянно, друг друга обвиняя, а сестрица господина так вообще ядом исходит. А как узнали они о свадьбе вашей, так столько радости было! Как бы они от этого последний ум не растеряли-то.

Зехир вернулся уже поздно вечером. Я к тому моменту так устала слушать в исполнении Тамилы все городские сплетни, что собралась ложиться спать. Чуть разочарованная моей невнимательностью служанка отвела меня в спальню и ушла. Блаженно улыбнувшись воцарившейся тишине, я огляделась.

Вот здесь я бы точно осталась жить. Обстановка точь-в-точь повторяла комнату Зехира в его ардаллинском доме. Та же массивная кровать и открытый балкон во всю стену напротив входа. Полупрозрачные золотистые занавеси мерцали в свете свечей при каждом колебании от легкого ночного ветра. Темно-бордовый цвет расписанных узорами стен ничуть не казался агрессивным, даже немного успокаивал своей теплотой. И мне подумалось, как же здесь приятно засыпать и просыпаться. Смотреть, как на золотых узорах стен вечером играют блики свечей, а утром – лучи Нарайяна. Да и выходящий на сад балкон так и манил прямо сейчас полюбоваться ночным небом. И я бы так и поступила, но в спальню вошел Зехир.

Судя по чуть влажным волосам, он недавно побывал в купальне. Да и его светлые рубашка с брюками явно были из домашних. Сам он выглядел усталым и мрачным, словно что-то его очень тяготило. Видимо, мое присутствие.

Зехир лег на кровать, скрестив руки за головой, и равнодушно произнес:

– Я вернул святилище.

– Уже? – опешила я. А я-то гадала, куда он так спешно отправился...

– Вести быстрее караванов, так что судия уже знал о выполненном условии. Колыбель Нарайяна снова принадлежит моему роду.

Я села на край кровати и с сомнением спросила:

– И теперь ты счастлив?

Зехир мрачно усмехнулся.

– Нет, теперь я опустошен.

Мы встретились глазами, он устало улыбнулся.

– Знаешь, я ведь с детства мечтал о том моменте, когда распахну ворота святилища и войду внутрь. Сотни раз это представлял... Но сегодня я не почувствовал ничего. Совсем ничего, представляешь? Ни радости, ни удовлетворения от достижения цели, и уж тем более ни столь ожидаемого счастья...