Семья - это святое (СИ) - "Leras" - Страница 7

…которого она могла бы даже посчитать привлекательным.

Хелен зажмурилась и покачала головой, стараясь отогнать от себя эти глупые мысли.

Элайджа Майклсон был врагом. Он похитил ее и угрожал убить. И сделал бы это, не будь у Крис и Тори столь необходимый его семье артефакт. Поэтому, даже думать о том, что…

— Проснулась, ведьма?

Холодный голос Первородного, прервал мысли девушки и она подняла на него испуганный взгляд, сильнее кутаясь в одеяло.

— Тебя не учили стучать? — сузила голубые глаза Хелен, — я могла бы быть без одежды!

— Если бы я хотел полюбоваться на твои сомнительные прелести, я бы сделал это еще вчера, пока ты была в душе, — безразлично отозвался Элайджа, от чего девичье лицо смущенно вспыхнуло.

— Сомнительные? — неверяще проговорила она.

— А ты, что будешь доказывать обратное? — вскинул бровь вампир, — я не настроен на утренний стриптиз.

— Я…что?! — взвилась Хелен, — да как ты смеешь?! Ты — отвратительный, мерзкий кровосос! Как и вся твоя поганая семейка! Вас всех нужно стереть с лица земли!

Едва ведьма успела договорить, Майклсон, чье прежде спокойное лицо, отражало едва сдерживаемую ярость, вихрем оказался рядом с ней, с силой стискивая тонкое запястье, и резко потянул ее на себя, заставляя встать с постели.

— Я думал, ты поняла, что не стоит дразнить меня, Хелен, — очень тихо проговорил он, глядя прямо в испуганные голубые глаза дрожащей девушки, которая стояла перед ним босая на холодном полу, в одном только неглиже, — до этого момента я был мил с тобой, даже очень. Уверена, что хочешь познакомиться с другой стороной моей натуры?

Глаза Элайджи почернели, на его красивом лице зазмеились темные вены, а его совсем не добрая улыбка продемонстрировала острые клыки. Обличье вампира еще больше испугало Хелен, и она сжалась, стараясь отступить назад от удерживающего ее Первородного, который не сводил с девичьего лица пристального взгляда, довольный ее реакцией.

— Я все поняла, — наконец прошептала ведьма, нерешительно поднимая на своего мучителя глаза, — я все поняла. Прошу, отпусти!

— Это было последнее предупреждение, ангелочек, — холодно отозвался Майклсон, резко отбрасывая от себя ее руку, — впредь веди себя также, как и выглядишь. А сейчас, одевайся, и спускайся вниз. Я приготовил тебе завтрак, хотя, сейчас вижу, что это с моей стороны были явно лишние хлопоты.

Сказав это, Элайджа устремился к двери, но его остановил тихий голос Хелен.

— Мне нужна твоя помощь, — прошептала она, и ее слова были едва слышны от стыда, — я не смогу сама одеться с… с этим…

Хелен подняла вверх скованные цепями руки, и Элайджа окинул взглядом ее фигурку, которую совсем не скрывало кружевное неглиже.

— Минута, — проговорил он, — не успеешь, будешь ходить голой.

И, верный своему слову, Майклосон снял с нее цепи, отворачиваясь к двери.

— Ты не мог бы выйти? — с мольбой выдохнула ведьма.

— Минута, Хелен.

Тяжело вздохнув, девушка, поняв, что дальнейшие споры бессмысленны, стянула с себя кружевную тряпицу, и вытащив из принесенной Первородным вчерашним вечером коробки, первую попавшуюся одежду, которым оказалось довольно короткое вязаное платье, натянула его на себя. Едва она успела закончить, как Элайджа повернулся к ней лицом.

— Вот видишь, оказывается ты можешь быть послушной, — обводя взглядом обтянувшее точеную фигуру платье, — хотя я посоветовал бы тебе что-нибудь потеплее.

— За минуту сложно было сделать выбор, — прищурилась Хелен, надувая губы, — ты что-то говорил про завтрак?

— Идем, — покачал головой Майклсон, видя, что покорности его пленницы хватило не надолго. Он распахнул перед ней дверь, пропуская вперед, и маленькая блондиночка, надев свои туфельки, гордо прошла к выходу, направляясь в гостиную.

Пока они шли к накрытому столу, Элайджа, как не старался, не мог отвести взгляда от округлой женской попки, соблазнительно покачивающейся при ходьбе.

«Это все последствия воздержания» — на автомате подумал он, мысленно укоряя себя, за столь нелогичное поведение. Вот только веры в эту мантру было все меньше.

Оказавшись в гостиной, Хелен удивленно оглядела сервированный стол, и Майклсон заметил, как жадно она смотрит на кувшин с водой.

— Присаживайся, — уверенно произнес он, отодвигая стул, на который ведьма осторожно присела, так и не решаясь приступить к трапезе.

— Ешь, — требовательно проговорил вампир, указывая девушке взглядом на тосты и дымящуюся чашку с кашей.

Хелен тихонько вздохнув, взяла ложку. Очень медленно она наполнила ее едой и поднесла к губам.

— Я не собираюсь травить тебя, — потеряв терпение, процедил Элайджа, сверля девушку недовольным взглядом.

Ведьма подняла на него свои огромные глаза, и наконец, сунула ложку с кашей в рот. Мгновенно проглотив ее, девушка потянулась за второй ложкой, и через несколько минут ее тарелка опустела.

— Понравилось? — довольно спросил Майклсон, явно напрашиваясь на комплимент.

— Нет, — хмуро отозвалась Хелен, — но я была очень голодна. В следующий раз готовить буду я, нет смыла напрасно переводить продукты.

Лицо вампира ошеломленно вытянулось, а ведьма невинно захлопала ресницами, будто осознавая свой промах.

— Прости, — невинно улыбнулась она, — я не то сказала. Твоя каша вполне… съедобная.

Элайджа только закатил глаза. Он ни на секунду не поверил в ее показушную вину.

После завтрака Хелен хотела погулять, но Майклсон лишь отрицательно покачал головой, указывая ей на библиотеку.

— Можешь развлекаться чтением.

— А ты чем займешься? — вскинула бровь ведьма.

— Тебя это не касается, — холодно ответил он, — или хочешь, чтобы мы перешли к твоему допросу, на котором настаивали мои братья?

— Можешь переходить, — прищурилась Хелен, — но только потеряешь время. Я понятия не имею ни где моя сестра, ни куда она спрятала ваш чертов камень.

— Тебя хоть раз пытали, ангелочек? — почти ласково проговорил Элайджа, подходя к удивленной девушке вплотную, и касаясь кончиками пальцев нежной щеки, — почему-то, я уверен в том, что нет…

— Ты будешь…будешь…

— Не буду, — тем же тоном продолжил Первородный, заглядывая в испуганные голубые глаза, — если сама расскажешь мне все, что знаешь.

— Но я и правда…

— Не торопись, ангелочек, у нас есть время.

Хелен ничего не ответила, ретировавшись в библиотеку, и на лице у Майклсона, проводившего взглядом ее узкую спину, появилась тонкая улыбка.

Весь день ведьма не появлялась в гостиной, и лишь к вечеру, когда почти стемнело, она вышла, привлеченная запахом жаренного цыпленка.

— Откуда? — только и смогла проговорить она, кусая губки.

— Разве это важно? — вскинул бровь Элайджа, — иди к столу, пока ужин не остыл.

В это раз Хелен послушалась его без лишних вопросов.

После ужина, ведьма подняла на Первородного нерешительный взгляд.

— Мне нужно принять душ, — смущенно проговорила она, отчаянно краснея, — ты не мог бы снять цепи?

Майклсон только кивнул, и они направились в спальню Хелен, где повторилась вчерашняя процедура. Пока ведьма наслаждалась теплым душем, Элайджа сжимал руки в кулаки, стараясь отогнать от себя мысли о том, как струи воды ласкают нежную кожу, и в особенности стройные ножки, которыми сегодня, благодаря выбранному блондиночкой платью, ему удалось налюбоваться в полной мере.

Мысль о том, чтобы самому отобрать ей одежду, уже не казалась вампиру такой глупой.

В этот раз Хелен подготовилась лучше, и, закончив водные процедуры, она вышла из ванной комнаты с головы до ног укутанная в плед, смиренно протягивая Элайдже тонкие запястья.

Первородный шагнул к ней, подходя почти вплотную, и нежный запах ее чистой кожи, влажных волос окружил его, заставляя на миг замереть. Ведьмочка подняла на него вопросительный взгляд, и Элайджа тут же взял себя в руки, возвращая на прежнее место ее магические оковы.

— А ты… — начала было она, но тут же замолчала, пряча смущенный взгляд.