Злобный леший, выйди вон! (СИ) - Аведин Илья - Страница 74

Коротышка-купец, у которого только что отобрали последнюю партию зерна, невольно пустил слезу.

- Купец, который нажился на этой продаже, - продолжил князь Златолюб, - обязан будет по исходу трех дней вернуть все золото обратно. Все до последнего гроша!

- Помилуйте! – залепетал второй купец, но замолчал под грозным взглядом князя.

- До последнего, слышишь? Если купцы будут обманывать даже своего брата, что же тогда будет?

- Но ведь он сам…

- Перечишь? Стража!

Два крепких молодца подбежали к наглецу и взяли его под руки, ожидая приказа. Второй купец, кланяясь, выбежал из залы.

- Десять палок ему!

- Я же всего-лишь…

- Двадцать. Все, уведите его, пока он не заговорил себя насмерть! Кто там следующий? - спросил князь советника, стоящего подле трона.

Тот глянул в записи, откашлялся и прошептал что-то на ухо хозяину. Князь выпрямил спину и жестом дал знать, что готов принять следующего.

Теодор Кительсон, смотрел за этим действом через крохотную щель в двери.

- Лучше лишнего не говорить, - обратился он к Олегу и Лешему, стоящим неподалеку. - Тот бедолага схлопотал двадцать палок, что бы это ни значило.

- А что с первым купцом? Ты услышал, что с ним? – спросил Олег.

- Вернут все золото, правда, зерно изымут в пользу князя.

- Похоже, что князь, не так уж и несправедлив.

- Увидим. Теперь наш черед. Стражник идет. Бокучар, вы готовы?

Леший бубнил себе под нос заученный текст. Глаза его бегали из угла в угол, словно по листу бумаги. От переживания он гнул пальцы, и те звонко хрустели.

- Он так себе пальцы сломает, когда-нибудь, - сказал Олег на ухо Теодору Кительсону.

- Он еще не научился справляться с волнением.

- Наместник Бокучар! – прокричал вышедший к ним стражник.

Кроме троих друзей в комнате никого не было, но стражник позвал их так, словно они ждали своего череда прямо в Лысовке.

- Пошлите, Бокучар, - сказал Олег и осторожно коснулся плеча наместника.

Леший вздрогнул.

- Уже?

- Не переживай. Скажи то, что должен, а дальше мы сами.

Троица зашла в зал. Приближенные князя смерили их с ног до головы. Сам же князь Златолюб не сводил глаз с Бокучара, который так и не поднял своих, с тех пор как за ним закрылась дверь.

- А вот и тот, из-за кого я не спал долгие ночи. Тот, из-за кого могли казнить и меня.

Приближенные заохали и заахали, а самые одаренные упали в обморок.

- Стойте здесь и ни шагу больше, - остановил их командир стражи.

- Признаться, когда я получил первое письмо, я несколько дней ходил сам не свой. Все перечитывал и перечитывал. Давал прочесть другим. Заставлял читать вслух. Никак в голове не укладывалось. «Как же так?», - думал я. Как мог мой наместник совершить такое? Я уже хотел было отправить к тебе в деревню опричников, чтобы они тебя прям там у тебя и закололи, а голову твою мне привезли, чтобы я мог ее царю передать, но тут пришло второе письмо. Так, мол, и так, пал я жертвой доселе невиданной ни одним княжеским лекарем ягоды, которая помутила рассудок и что-то там еще…

- Я…

- Помолчи пока! Я говорю! Признаться, я все равно хотел отправить к тебе своих людей, чтобы они твою голову, понимаешь ли… ну пустое. Хорошо. Поведай же мне свою историю. Поведай всем нам, – сказал князь Златолюб и раскинул руки в широком жесте.

- Я Бокучар. Наместник Лысовки. Ровно месяц назад я попал под действие волчьей ягоды, которая отравила мой рассудок.

- Это я за тебя сказал.

- Затем в бреду я умертвил самым зверским образом трех огненников, что были у меня на поселении.

- А ты знал, что им было велено?

Теодор Кительсон быстро посмотрел на Лешего и тут же отвел взгляд. Это была та часть, которую Леший заучивал с большим трудом.

- Они должны были сжечь лес.

- Какой?

- Глухой Бор.

- Зачем?

Леший сжал руки в кулаки, но из-за длинных рукавов его платья никто этого не увидел.

- Потому что дух, который обитает в том лесу, связался с врагом нашего царства. И заслуживал только смерти.

- Это точно, - согласился с ним князь.

Советник что-то шепнул на ухо своему господину, после чего тот спросил Лешего:

- А твои крестьяне знают об этом духе? О Лешем? Знают, что он враг нашего народа и что водится с ним – смерти подобно?

- Знают.

Князь переглянулся с советником. Тот снова нашептал что-то на ухо Златолюбу.

- Где твой советник? Почему он не при тебе?

- Он остался в Лысовке. Следит за порядком.

- А кто эти двое?

- Знахари. Как было сказано в письме…

- Не важно, что там было сказано. Я спрашиваю, так будь любезен отвечать.

- Да.

- Знахари, значит. Вольные?

- Да, Ваше Высочество, - ответил Теодор Кительсон.

- И вольные грамоты имеются?

- Имеются, - без тени сомнений сказал Олег и потянулся к сумке.

Стража тут же наставила на него алебарды.

- Пусть достанет. Не меч же у него в этой крохотной сумке, - сказал князь.

«Меч, ни меч, а дротик ядовитый, может быть», - подумал командир стражи, но приказал опустить оружие.

Олег достал два пожелтевших, затертых листа бумаги и протянул их подошедшему советнику.

- Захар и Увар, - прочитал советник и посмотрел поочередно на каждого.

- Увар и Захар. Я Увар, а он Захар.

Он протянул вольные грамоты обратно, а князь продолжил спрашивать.

- Получается, вы спасли Бокучара от той болезни, что неведома ни одному из моих  знахарей?

- Вы правы, дражайший князь, - сказал Теодор Кительсон.

- Скажите, почему так вышло. Почему никому из моих самых сведущих мудрецов, не ведома такая зараза? Дермидонт, ты где? Пропустите старика.

Толпа пестрых лизоблюдов расступилась, и вперед вышел дремучий старик.

- Дермидонт. Я здесь. Нет, в другую сторону смотри. Боги, кто-нибудь поверните его уже ко мне. Наконец. Дорогой мой Дермидонт. Недавно я озадачил тебя волчьей лихорадкой и ты сказал, что знать о ней не знаешь. Все я верно говорю?

Старик, половину слов не расслышал, может из-за старческой глухоты, а может из-за большого количества волос в ушах, однако услышал последнюю фразу полностью и согласно закивал, ибо князь всегда все говорит верно.

- Видите, мой знахарь о такой беде знать не знает, как же такое может быть?

- Если вы позволите, великий Златолюб, я кое-что привез с собой, - сказал Теодор Кительсон и запустил руку в льняной мешочек, привязанный к поясу.

Стража вновь направила алебарды в сторону гостей, но князь убедил их, что ничего из того, что поместится в такой мешочек, не сможет убить его. Однако командир стражи считал, что даже небольшой камень, пущенный с определенной ловкостью в глаз, может запросто убить кого угодно, даже такого величавого господина, как Златолюб. Но раз князь спокоен, то чего ему переживать?

Теодор Кительсон достал из сумки нечто похожее на крохотную плетеную коробочку.

- Что это?

- Это та самая ягода, что отравила Бокучара.

- Дермидонт, иди и посмотри, - приказал князь.

Старик зашаркал к Теодору Кительсону. Ученый протянул ему коробочку. Старик наклонился над ней, и так сильно прищурился, что брови его нависли над глазами, словно сугробы с подветренной стороны крыши.

- Не стоит так близко. Зараза нападет через дыхание.

Старик закрыл нос рукавом и сказал, что никогда подобного не видел.

- Я могу доказать, что это ягода действительно так опасна, как об этом говорил, уважаемый Бокучар.

- Еще чего. Пока я не потребую, ты ничего делать не будешь!

Теодор Кительсон склонил голову, а вместе с ним то же самое сделали Леший с Олегом.

- Я требую доказательств, - вымолвил Златолюб, - показывай.

- Можно принести мою дорожную сумку. Ее забрала стража у самого входа во дворец.

Князь подал знак советнику. Тот махнул командиру стражи. А последний ударил по мягкому месту молодого стражника, давая понять, что он в этой цепочке крайний.