О ком молчала Кит (СИ) - Твин Клэр - Страница 4

— Жизненно, — выдохнула я и прошла к мокрой намыленной парте, которую мне ещё нужно отмыть. За спиной слышу как приятель хмыкает, а затем куда-то отступает. Наш класс небольшой, но и немаленький; в нем умещаются тринадцать парт, учительский стол, шкафчик и три горшка с цветами, на которую у моего одноклассника Кевина жуткая аллергия. Ему приходится тоннами глотать таблетки, чтобы не задохнуться собственными слезами. Жалко его.

— Эти придурки ничего не понимают.

— В чем? — я резкими движениями начала проводить по парте влажной тряпкой, от которой за километр пахло сыростью. Ал делал то же, что и я, только его рука спокойно скользила по столу, словно по маслу.

— Они пишут эти надписи и думают, что правы, но по правде это тупой прикол, который появляется в голове, когда на уроках скучно... Школа не так уж ужасна, — с убеждением отвечает тот, добавляя позже: — А нам за ними убирать! Вот несправедливость.

Я, смеясь, покачала головой.

— Ну, мы сами напрашиваемся на уборку.

— И я не знаю почему. Кит, мы либо тронуты умом, либо набиваем цену перед Иисусом, чтобы попасть в рай.

Я снова смеюсь, и от этого Алекс начинает улыбаться. В голове думаю над вариантами, которые предположил ЛЧ (любимый человек) и выдыхаю, протирая мокрый лоб тыльной стороной руки.

— Кажется, первое подходит больше, ведь я знаю, что прохожу в ад без очереди. Насчёт тебя не знаю.

Алекс отодвинул стул и перешёл к другой парте, на которой было меньше всего надписей; ну вообще-то, это наша парта с Алом. Он неаккуратно плеснул моющим средством, а затем энергично начал проводить зеленой губкой по столу, образуя белые разводы. Я тем временем перевожу учащенное дыхание.

— Смотри, я спасал котёнка, когда тот застрял на дереве. Я мою за собой посуду, помогаю маме по дому, помогаю тебе с математикой и убираю после уроков этот вонючий класс, когда мог бы рубиться в приставку.

Он определенно горд собой, но я решаюсь разрушить его идеальный мир. Выпрямляюсь, украдкой поглядывая на красное лицо парня.

— А ещё ты прогуливаешь урок истории, обманывая, что у тебя бывает голодный обморок, когда жрешь больше Нила Паркера, — Нил Паркер — парень с весом восемьдесят восемь килограмм; он ест все подряд, и я уверенна, что для него каннибализм — как вишенка на торте, — ещё ты подкладываешь кнопки на учительский стул, называешь Рокси лесбиянкой и воруешь у Чарли лакрицы. А так ты просто ангелочек.

На мою реплику мы оба засмеялись, хотя в глубине знали, что это совсем не смешно, а даже страшно. Несмотря на все вышеперечисленное мне очень нравится Алекс. Со мной он другой человек; мой добрый, красивый, милый, воспитанный парень. В мечтах я с ним катаюсь на колесе обозрения, ем мороженое, закусывая сладкой ватой; пью с ним из одного стаканчика смузи, пересматриваю диснеевские мультфильмы. Бывает, смотришь на человека и забываешь обо всем плохом, что он когда-либо совершал. Это, наверное, и есть любовь.

Алекс закончил со своей партой и облегченно выдохнул, бросив губку в красное ведро, от чего на пол вылилась вода. Я осмотрелась. Все было чисто и пахло свежестью. Самое печальное и обидное было то, что сегодня все блестит, а завтра снова будет грязно, как на помойке. И нам с Алом опять придётся колдовать над партами после уроков.

— Хочешь зайти ко мне? Мама обещала приготовить пиццу, — Алекс хватается за ведро с мыльной водой, и мы выходим из класса, направляясь к туалетам. Закончился шестой урок. И все расходятся по домам, все, кроме старшеклассников, им суждено отсиживаться в этой дыре ещё два урока. Поэтому они так нам завидуют. Алекс протягивает мне ведро, я хватаю его и захожу в женский туалет. Помыв тряпки, губку и красное ведерко, я снова возвращаюсь к другу, успев поправить свой конский хвостик. Он берет у меня ведро, мило улыбаясь. О, эти прекрасные ямочки...

— Даже не знаю, Ал...

— Да брось! Тебя ждёт самая вкусная в мире пицца! Так, как готовит моя мама — не готовит никто! Где-то там, в Италии, повар говорит: «Мама мия, это просто белиссимо!» — от акцента друга я начинаю смеяться.

— А пицца с ветчиной?

— Пицца из человеческой плоти!

— Ну, допустим, я согласилась.

Алекс обхватывает мою шею рукой и подвигает к себе. Я чувствую как к щекам подступает кровь; мне становится трудно дышать, а на лице застыла тупая улыбка. Мой нос сразу услышал божественный запах одеколона Алекса. От этого я таю.

— Прекрасно! Нас ждёт пицца, бутылка «7Up» и жаркий фильм с Эдди Мёрфи.

*

Это была самая вкусная пицца на свете! Еда вкуснее, когда рядом с тобой идеальная компания, а для меня Алекс — божественная компания. О большем мне мечтать и не стоит. Наши животы надулись и стали похожи на два больших арбуза. Мы даже устроили соревнование у кого пузо больше, и победил, конечно же, Ал. Рулетка показала, что у мальчика живот больше. А я и не расстроилась. Поблагодарив миссис Харис (маму приятеля), мы прибежали в гостиную и прыгнули на диван. Здесь я бываю уже в третий раз и с каждым моим приходом в комнате что-то меняется. Родители Ала очень забавные люди. Начнём с того, что они коллекционируют статуэтки лебедей (на полке рядом с книгами их сорок шесть штук). Честно говоря, я не понимаю в чем здесь прикол. Лишний мусор. Хотя в четвёртом классе я собирала наклейки пони и даже проводила конкурс «Лучшая коллекция 2011 года». Ну и бред. Вспоминая своё прошлое, хочется исчезнуть или дать себе по мозгам. Алекс уселся поудобнее и неуклюже схватился за пульт от телевизора, включая фильм с Эдди Мёрфи, как тот и обещал, а именно «Поездка в Америку». Сказать честно, мне было все равно на просмотр фильма, на самую вкусную на свете пиццу, мне было лишь важно присутствовать в жизни любимого человека. А ведь так всегда: когда кого-то любишь, хочешь быть с ним рядом каждое мгновение.

Я завязала волосы в узелок и откинула хвостик назад, приготавливаясь к комедии, которая, по словам Ала, перевернёт меня наизнанку (надеюсь в хорошем смысле). И вот, парень большим пальцем нажал на какую-то кнопку пульта и на чёрном экране появились картинки. За стеной слышу как миссис Харис громко говорит по домашнему телефону, изредка смеясь и повторяя «да-да, именно».

— Кит, не отвлекайся. Пропустишь самое интересное, а потом мне придётся тебе все объяснять, — заявил, не отрываясь от телевизора приятель.

И вправду, лучше сосредоточиться на фильме. Нужно отключить все мысли, перестать думать. Думать — вредно, ведь думая можно додуматься до какой-то неприятной истины. Черт, да я уже думаю. Думаю почему Алекс когда смеётся, щурит глаза и откидывает голову влево? Так удобнее смеяться? Хорошо, а почему обои гостиной телесного цвета, а не кремового? И в чем тут разница? Почему люди могут обидеть, но не могут просить прощения? Почему египтяне всегда писали портреты в профиль? И какая тут связь между всеми моими «почемучками»? Иногда мне волнительно за себя, ибо в уме я разговариваю больше, чем в реальности. Хотя, сказать по правде, если со мной начнут беседу, меня уже не остановить. Я как бензопила, которая тарахтит без умолку.

Через мгновение мое левое бедро приняло больной удар, от которого сбилось дыхание. Я резко повернула голову и нахмурила густые брови, хватаясь рукой за больное место.

— Ай!

— Я же говорю тебе — н-е-о-т-в-л-е-к-а-й-с-я! — раздраженно рычит Алекс, указывая раскрытой ладонью на Эдди Мёрфи.

На секунду мне показалось, будто сам актёр из телевизора злобно взглянул на меня и закатил глаза. От этого я поймала стыд.

— Да смотрю я! Смотрю! — вскрикнула я. — Дурак! Больно!

Ал сменил гнев на жалость и виновато поглядел в мои глаза прямо через «поддержку для зрения». Эти гляделки продлились недолго — Харис вновь устремил своё внимание на кинокомедию, все ещё оставаясь в смятении.

Честно, я не имела ни малейшего желания смотреть фильм. Сейчас во мне было то чувство, обычно которое сложно понять: спать или слушать музыку, рисовать или валяться на газоне, плакать или перечитывать журналы с Джастином Бибером? И дело не в том, что у меня скоро должны начаться «красные дни». Это ведь нормально, что мой мозг сейчас думает над всем этим? Боковым зрением замечаю какое-то движение справа — мама Алекса, болтая по домашнему телефону, проходит к полке с книгами и откуда-то достаёт две зеленые купюры, а затем быстрым шагом удаляется из гостиной.