Книга вторая. Магическая Экспедиция - Звездная Елена - Страница 15

Молодой мужчина, всего года два как из аспирантов перешедший в магистры, нахмурился, потер переносицу и неуверенно сказал:

— Девятый стеллаж, шестая полка. Где-то там.

— Благодарю вас. — Я поклонилась и поспешила в указанном направлении.

А уже когда находилась между пыльными стеллажами, отсчитывая нужный мне из трех сотен, чья нумерация начиналась от противоположной входу стены, услышала холодный вопрос ледяного дракона:

— Удивлен, что вы позволяете студентам работать со спорными и от того располагающимися в лаборатории манускриптами.

Профессор ответил сразу и не задумываясь:

— Это разрешено всем подопечным магистра Ворони…

И осекся. А я остановилась. А после запоздало подумала — я ведь всегда спокойно спускалась на шестой уровень, и даже никогда не задумывалась об этом. Просто раньше это не по моей инициативе было — обычно или профессора отправляли, или тот же главный библиотекарь поручал отнести сюда взятые преподавателями или аспирантами книги. Никогда не считала это чем-то неправильным.

До этого момента.

— То есть, — вновь раздался голос дракона в белоснежной мантии, — те, кого привел в университет лично магистр Воронир, всегда пользовались особыми привилегиями?!

Да два раза! Никаких привилегий вообще не было!

— Д-д-да, — неуверенно ответил Артон. Затем, после минутной паузы, добавил: — Но в основном до того, как магистр Аттинур занял пост ректора. Знаете, при нем изменилось очень многое, к примеру, наиболее удобные комнаты на втором этаже были переданы студентам-платникам, для них же учреждались дополнительные занятия и прочее. Что касается студентов-стипендиатов, их перестали набирать, а тех, кого приводил Воронир… мм-м…

— Выживали, — подобрал для него правильное слово ледяной дракон.

— Что-то в этом роде, — несколько смутился профессор Артон. Но тут же поспешил продолжить: — Знаете, я не могу осуждать магистра Аттинура — он заботился о сохранности университета. Видите ли, в прежние времена студенты не боялись экспериментировать, следствием чего время от времени становилось уничтожение то одной лаборатории, то другой, а то и целого корпуса. Многие студенты гибли, некоторые теряли магический дар, выгорая напрочь, собственно, после одной из наиболее масштабных катастроф магистр Воронир и был смещен с поста ректора, а его место занял магистр Аттинур.

— Даже так… — задумчиво протянул дракон. Затем скорее утверждающе, чем вопросительно, произнес: — Но при этом магистр Воронир сохранил свое влияние на руководство университета?

— Несомненно, да. — Профессор Артон отвечал так, что становилось ясно — он бы в целом предпочел промолчать. — Но видите ли, дело в том, что весь преподавательский состав, как, впрочем, и сам магистр Аттинур, ранее подчинялся магистру Ворониру, который сумел установить в университете крайне авторитарный режим. Ему не перечили. Возможно, изредка осмеливались высказаться против, но в целом… Понимаете, магистр Воронир, он… любой его приказ исполнялся мгновенно и без раздумий. Думать мы могли позже, но в момент приказа… приказ воспринимался сразу как руководство к действию.

— Как… странно.

— Да, вы знаете, теперь, когда мы подняли данный вопрос, я тоже ощутил некоторую странность… — расстроенно произнес Артон. А затем, повысив голос, вопросил: — Радович, зачем вам монография?

— Для личных целей, — ответила я, продолжив идти между стеллажами. И, чтобы это не прозвучало подозрительно, добавила: — В университете появился грасс. Он очень оголодал, и стараниями госпожа Иванны мне пришлось его кормить.

Пауза, в течение которой я шла, с некоторым трепетом касаясь пальцами корешков древних книг, и вопрос от профессора:

— То есть кто-то натравил грасса на вас, Радович?

— Да, — честно ответила я. Потом остановилась и удивленно крикнула: — А как вы догадались?

Профессор кричать не стал, просто усилил магией свой голос и ответил:

— Грассы после приказа, ломающего их волю и нацеливающего на уничтожение, способны есть только мясо жертвы. Обычно приказ держится пять суток, за это время обезумевшее от голода животное и пожирает жертву. Но лазейка кроется в самой формулировке «мясо жертвы». То есть жертва может просто накормить грасса мясом, и этого достаточно, чтобы приказ считался выполненным.

Артон помолчал и добавил:

— Знать вы этого не могли, я так полагаю, вы и о грассах ничего до сего дня не знали, раз явились сюда в поисках монографии. Кто подал вам идею покормить животное?

Остановившись, ответила:

— Госпожа Иванна.

— Да? — Профессор был очень удивлен. — Как она могла узнать о грассах? В момент тех событий она была подданной Бернского государства, а в дальнейшем информация была засекречена.

Даже понимая, что меня никто не видит, все равно молча развела руками и призналась:

— Она и не знала. Это все доброе сердце госпожи Иванны. Когда господин Ноштру обсыпал грасса мукой, всем стало очевидно, насколько зверь тощий. А дальше случилось закономерное — меня заставили накормить собаку, потому что из рук госпожи Иванны грасс ничего не ел.

Повисла пауза.

Я, помня о времени, поспешила в конец лаборатории и не остановилась, даже когда услышала голос дракона:

— Я правильно понял, что, повинуясь приступу жалости к животному, работники кухни совершенно бесчеловечно отправили ребенка кормить опасного монстра?!

В конце фразы прозвучало что-то угрожающее.

— О, не переживайте, — отмахнулся профессор Артон, — это всего лишь Радович. Естественно, если бы речь шла о ком-нибудь из родовитых студентов, никто бы не допустил подобное, а Радович… Что с ней сделается?

Действительно, и что со мной может сделаться?!

В следующее мгновение раздался хлопок, словно лопнул мыльный пузырь — это было уничтожено заклинание усиления голоса, так что дальнейшего разговора я не услышала.

Торопливо пробежавшись до конца стеллажей, я увидела нужный, литера «Г» позволила найти требуемую монографию, после чего я вышла из-за ряда стеллажей и уже опрометью бросилась на выход, очень надеясь не опоздать на пару.

Правда, пробегая мимо профессора и дракона, я несколько замедлилась, услышав обрывки почему-то крайне виноватого:

— Да вы не понимаете, госпожа Иванна, у нее просто такое сердце. Вы не знаете эту женщину, она и умертвие покормить возьмется, это же госпожа Иванна, а Радович явно использовала щит, это же Радович, она очень умная девочка, я…

Тут они оба увидели меня, и дракон перестал испепелять профессора мрачным взглядом, а я сочла своим долгом сказать:

— Госпожа Иванна замечательная женщина. А щит я использовала, только не тот, который следовало бы. Нужный мне работники кухни подсказали, к моему стыду, так что вы меня сильно переоцениваете, профессор Артон.

И тут прозвенел звонок.

Я сорвалась с места, придерживая мантию и уже понимая, как сильно мне сейчас влетит. Ой как сильно.

Боялась напрасно.

Еще до того, как, стараясь совладать с дыханием, запыхавшаяся, я подняла руку, чтобы постучать в дверь, услышала раздавшееся за ней рокочущее:

— Что значит — драконы жрут девственниц?!

И возглас возмущенного преподавателя:

— Вачовски!

«Владыка…» — обреченно подумала я.

Профессор Ивас вел довольно простой и легкий предмет, который, несомненно, был крайне важен, но так как экзамена по нему не предусматривалось, то не слишком серьезно воспринимаем — ПБЖ, то есть Правила Безопасности Жизни. Предмет постоянным не был. Обычно лекции по нему назначались или до какого-либо ЧП, или после. В настоящий момент мы прослушивали курсы по драконам и правилам общения с ними в связи с тем, что, собственно, драконы появились у нас в университете. Лекции проводились раз в неделю, рассказывали на них, как избежать внимания драконов, что может оскорбить драконов и как правильно притвориться мертвым, если ты, собственно, оскорбил дракона, потому как драконы падаль, в смысле мертвечину, не едят. Ну и как всегда в начале лекции профессор догмами повторял уже пройденный материал. Одна из первых догм гласила: «Драконы без причин и просто так жрут только девственниц».