Сокол и Чиж (СИ) - Логвин Янина - Страница 56

Я сошла с места и остановилась перед Соколом. Взгляд сам упал на сжатый в твердую линию рот с четким контуром губ. Красивых губ. Когда-нибудь я обязательно проведу по ним пальцами, и они отзовутся на прикосновение, я знаю, что отзовутся. Вот и сейчас под моим взглядом чуть приоткрылись на вдохе, словно обещая, что да, все так и будет.

Я подняла голову и нашла серые глаза — так же как мои, они светились ожиданием. Руки легли на грудь и скользнули к широким плечам. Артем затаил дыхание, и его готовность подстегнула желание. Знание, что он хочет этого не меньше меня, заставило сердце биться как сумасшедшее.

Тук! Тук-тук! Тук-тук!

Сокол был выше и крепче, но разве такая ерунда могла остановить влюбленного Чижика. Влюбленного?.. Ох, кажется, сегодняшний вечер окончательно вскружил мне голову. Я закрыла глаза и потянулась к губам парня. Не знаю, что мной двигало, может, во всем виноват вечер и временное помешательство, но я второй раз в жизни целовала сама и оба раза Артема Сокольского.

Коснувшись рта, нежно накрыла губы. Он не ответил — совсем как в первый раз, но и не отстранился. Словно окаменел под моими руками, и я, осмелев, прижалась к нему в поцелуе крепче. Заиграла с губами — подхватывая и отпуская, показывая, как они мне нравятся. Как нравится парень, на крепкую шею которого незаметно для себя подняла ладони, поглаживая ее, встречая вдруг колкой изморозью на горячей коже прикосновение Сокола. Чувствуя, как его пальцы зарываются в мои волосы.

— Анфиса! — выдохнул и ожил, чтобы буквально вжать меня в себя. Больше не было несмелого объятия. Мою женскую смелость захлестнуло разбуженное ею мужское желание, и я отдала ему право первенства. — Фаня! — звук имени сжал сердце, ток пробежал вдоль позвоночника и отозвался сладким эхом в пальцах, тут же ответивших лаской.

Сокол смаковал меня, пил, не отрываясь, полностью завладев моими губами и чувствами. Совершенно точно в моей жизни никогда не было поцелуя откровеннее, чем этот. Горячая рука пробралась под свитер и легла на голую кожу спины. Жадно поползла вверх. Он снова выдохнул: «Анфиса», скользнул раскрытыми губами к щеке…

— Твою мать… Вы тоже это видите? Клянусь, я так от порнухи не заводился, как сейчас! Черт, я должен их запечатлеть для потомков. Твоих потомков, Сокол, слышишь! Или я точно лох, если не проникся. Потом еще спасибо скажешь…

— Что?

Губы горели, глаза тоже… Было почти невозможно оторваться друг от друга и так не хотелось возвращаться в реальность, где были чужие взгляды и голоса. Биение сердца все еще заглушало шепот за спиной, но сумасшествие поцелуя уже отпускало, мы тяжело дышали, наблюдая, как мир вокруг нас обретает детали и цвет.

Я почувствовала, как на моей талии сжались пальцы Сокола.

— Артем, они смотрят, отпусти.

— Нет.

— Сокольский, — уткнулась лбом в его шею, все еще цепляясь за крепкие плечи, — ты с ума сошел?

Хотя это я, я сошла с ума! И зачем только говорю?

— Да, Чиж, — услышала в ответ.

— Пожалуйста, не надо, прошу тебя. Я не хочу, чтобы нас кто-нибудь увидел.

Сокол и сам все понял. Найдя в себе силы меня отпустить, он повернулся к компании.

— Марджанов, выложишь фото в «Инстаграм» — закопаю, понял? — пообещал без тени шутки.

— Блин, Сокол, ну что ты за человек? — услышала я голос брюнета. Смотреть на него не хотелось. — Не обламывай страждущих на корню…

— Руслан, я не шучу.

Прогулка по развлекательному комплексу закончилась, и мы возвращались молча, стараясь не встречаться взглядами, словно оба пребывали в шоке от того, чем обернулся для нас вечер и поцелуй. Не касались друг друга, но я и без слов ощущала напряжение, которое искрило между нами, не желая стихать. Как будто что-то живое (чему так просто не подобрать названия, но при мысли о котором затруднялось дыхание), спеленатое нашим молчанием и растерянностью, отчаянно хотело вновь разгореться и вспыхнуть огнем.

Не знаю как Артем, а я сидела в машине как на иголках, боясь поднять на парня глаза, не в силах поверить, что сама разбудила это в себе. Что решилась на подобное, но роза в руках подтверждала собственную смелость и пугала сонмом вопросов: что делать дальше? Как нам теперь жить под одной крышей? Сумеем ли мы оставить личное пространство друг друга в покое? И если для Сокола, возможно, поцелуй с Чижик не так-то уж много и значил… то для меня сегодняшний вечер закончился настоящим откровением.

Вряд ли получится все оставить и жить, как прежде. А значит мне, скорее всего, придется съехать, но куда?

Сокол остановил машину у подъезда и обернулся к заднему сидению, чтобы подать мне сумку. Наклонившись вперед, достал из бардачка телефон… Мы вдруг отдернули руки, нечаянно соприкоснувшись пальцами.

Нет, это я отдернула, излишне поспешно спрятав руку в карман. Боже, как глупо!

— Извини! — пролепетала беспомощно, краснея от своей трусости. Куда только подевалась моя смелость? — Что-то нашло. Это нервное, наверно.

Артем смотрел на меня.

— Чиж…

— Да? — я распахнула глаза, сердце снова стучало в горле.

Кажется, парень нервничал, то закусывая, то отпуская нижнюю губу. В настоящий момент он тоже наблюдал за моим ртом. Даже в вечерних сумерках это было заметно.

— Чиж, — повторил, — я не знаю, что мне сейчас сказать и что сделать. Все немного вышло из-под контроля. Я не хотел, чтобы так получилось. Точнее, хотел… — он выругался. — Черт!

— Нет, это я виновата, Артем. Я все понимаю.

— Глупости! — Сокол нахмурился. — Конечно же, нет! Марджанов — чтоб ему! Он мастер подобных авантюр. Я ведь давно знаю Руслана, помню на что он способен, и все равно попался как дурак. Попался не в первый раз! Еще и тебя втянул.

Я сглотнула и Сокольский тоже. Наверняка мы подумали об одном и том же.

— В первый раз это был ящик пива, Чиж, — почему-то негромко уточнил Артем. — Ничего подобного ни с кем.

— Да, я помню. — Господи, как же пылают щеки! Не выдержав прямой взгляд Сокола, я отвернулась к окну. Неужели сердце кольнула ревность?

Сокольский продолжил:

— В общем, Чиж, я не знаю что сказать и как именно, но знаю точно, что сегодня отлично провел с тобой время. Это был хороший вечер, и я ни о чем не жалею.

— Правда? — Я снова повернулась к парню — в серых глазах отражался свет, льющийся из окон многоквартирного дома. Эти глаза смотрели так же уверенно, как всегда. — Я тоже, — ответила. — Мне очень понравился сегодняшний вечер.

— Значит, ты не сбежишь? — очень серьезно спросил Сокол, как будто мог слышать мои мысли.

— Н-нет.

— Хорошо, Чиж. С остальным мы справимся, слышишь? Все будет хорошо.

Он с облегчением выдохнул и откинулся на спинку сидения. Сжал руки в кулаки на руле, уставившись перед собой.

Я открыла дверцу и вышла из машины. Направилась было к подъезду, но заметив, что Сокол так и остался сидеть в автомобиле — вернулась.

— А ты? Артем, разве не идешь домой?

Сокол неохотно мотнул головой, словно и сам не был уверен в своих словах.

— Нет. Не думаю, что сейчас. Позже.

— А…

— Все в порядке, Чиж. Я знаю, что мне нужно. Иди, я подожду, пока ты включишь свет.

Вот так просто. Я растерялась. А мне? Что нужно мне? Я не знала. Сокольский смотрел на меня, и я медленно побрела к подъезду, оглядываясь, сжимая розу в руке. Чувствуя вдруг, как в душе заскреблось еще не отчаяние, но что-то очень похожее. Поднялась по ступенькам на седьмой этаж, не слыша ни собственных шагов, ни ожившего требовательным звонком телефона. Ничего. Отперла дверь квартиры, вошла, разулась… и простояла минуты три в бездействии в прихожей, пока вспомнила, что, кажется, должна зажечь в кухне свет.

— Анфиса!

Я стремительно обернулась на голос. Сокол стоял на пороге. Схватившись рукой за дверную коробку, он шумно дышал, словно бежал.

— Чиж, не пугай так больше, ладно? — выдохнул с беспокойством, а я кивнула, прижав сумку и розу к груди, заметив, как дернулся на его шее кадык.