Бешеный прапорщик. Части 1-19 (СИ) - Зурков Дмитрий - Страница 85

М-да, если на место диверсии выехал сам начальник, то здесь должен оставаться его зам. Который не рискнет ничего делать с заложниками без санкции сверху. Значит, до утра время у нас есть. Тем более учитывая, что Биг Босс уже не существует, как понятие. Тогда проверяем охранение, и – отбой до рассвета…

За час до того, как начнет светать, костровой разбудил командиров, а те, в свою очередь, своих подчиненных. Пока бойцы быстро, по-деловому собирались, еще раз обговорил наши действия…

– Заложники – наша главная задача. Пакгауз стоит на въезде, значит, входить будем оттуда. Первая группа убирает всех лишних от ворот и остается там дежурить на случай прибытия подмоги из городка. Остальные тихо и незаметно проходят внутрь. Вторая группа «на цыпочках» подходит к пакгаузу, берет часовых на прицел. По сигналу убирает гансов и выпускает гражданских. Третья – блокирует караулку и опять-таки по сигналу забрасывает ее гранатами. Так, чтобы никто не выжил. Четвертая вместе со мной, Федором и Семеном берет на себя здание управления, где сидит этот временный начальник станции. Убираем там всех и организованно отходим. Семен, ты сегодня – снайпер в свободном поиске, но особое внимание обрати на часовых у вагонов и патрули. Они тоже захотят пострелять. Держись вместе с пулеметчиком, долбите тех, кто будет сопротивляться. Минеры, вы как, очень устали кататься на паровозе? Нет? Вам тоже работка найдется. Всю оставшуюся взрывчатку берете с собой. Там будет, где порезвиться.

Так, сигнал к началу… Федор, радость моя, а ты очень громко сможешь котика изобразить?.. Ну, вот и ладушки! Этот «МЯВ» и будет сигналом к началу… И чего все ржут? Сигнал, как сигнал…

Сонную предрассветную тишину в клочья разрывает дикий крик озабоченного и очень разозленного кота. Часовые возле пакгауза, не успев удивиться, тут же получают по пуле и ложатся на землю бесформенными кучками. Темные тени появляются возле ворот, замку хватает пары ударов трофейным прикладом. Одновременно звенят разбитые стекла в помещении, приспособленном под караулку, внутрь залетает стайка гранат, почти в унисон бахают разрывы…

Мы в это время уже поднимаемся на второй этаж управы, несемся по коридору, не забывая проверять все двери. Пока что все они заперты. О, вот одна открывается. Кольцо с гранаты, хлопок капсюля, «двадцать два», и закидываем. Бамс!.. Бежим дальше. Вот и заветная дверь в торце этажа. Здесь, судя по свету в окошке, скорее всего и сидит нужный нам герр официр. Показываю рукой, чтобы встали справа и слева от двери, сам тоже суюсь в сторону, резко дергаю ручку наружу. В ответ из глубины комнаты начинают стрелять. Судя по звуку, это – не люгер, а что-то малокалиберное. И магазин у него не резиновый. Пять… Шесть… Наверное, все! А нет, еще два выстрела по брошенной в проем фуражке. И щелчок доставаемой обоймы. Пора! Разворот против часовой стрелки, одновременно сажусь на правое колено, руки с пистолетом чуть согнуты. Веером высаживаю в темноту всю обойму и слышу между выстрелами вскрик. Да, наверное, это больно, когда в тебя попадает пуля. Ну, а что делать?.. Кому легко?.. На пол что-то падает с металлическим стуком. Теперь меняем обойму, включаем фонарик, а то света из коридора недостаточно.

На полу лежит обер-лейтенант, и под ним расплывается лужа, кажущаяся в таком освещении абсолютно черной. А ганс-то уже и не дергается почти, затихает. Интересно, куда я попал? Переворачиваю труп, правое бедро сочится кровью. Вот и входное отверстие. Перебил я ему бедренную артерию. Это – стопроцентные похороны… А нефиг было к нам с войной лезть. Сидел бы где-нибудь в своем Гамбурге, или Дортмунде, глядишь, – и жив бы остался! А пистолетик заберу на память. Маузер 1910. Будет еще один «сувенир».

Так, теперь займемся любимым делом, – поджогами. Все, что горит, должно гореть! И, в первую очередь, – всякие бумаги. Бойцы по моему знаку уже сваливают все бухгалтерские книги, тетради, накладные в большую кучу на полу. Я тем временем осматриваю стол. Ага, вот и она! Та самая бумага, где фамилии заложников прописаны. Ее мы возьмем с собой, на память. Все остальные бумажки летят на пол в общую кучу, один из погранцов выливает на нее из лампы керосин. Чиркаем спичкой, – занялось! Даю команду, чтобы во всех остальных комнатах постарались сделать то же самое, и бегу на перрон, услышав пальбу со стороны въезда…

Подбегаю к воротам и вижу, что личного вмешательства в ход событий не понадобится. На помощь гансам из города бежало штук пятьдесят их камрадов. Первая «пятерка», отвечавшая за пропускной режим, положила их всех за полсотни метров с помощью трех пулеметов, которые им оставили в начале операции. Ну и ладно. Интересно, а еще гансы в городе остались? Сомнительно, иначе все уже были бы здесь… Все, пойдем дальше безобразничать.

В живых из колбасников осталось человек десять, в том числе две паровозные бригады. Одна каталась на маневровом, другая только-только загнала магистральный паровоз на поворотный круг. Благоразумно не успевшие дотянуться до оружия, они теперь сидели связанными возле одного из вагонов. Бойцы уже зачистили территорию и ходили любопытничали на предмет того, что где лежит интересного. Подзываю Максима с Савелием, ставлю задачу на подрыв всех, по возможности, стрелок на путях. Те в ответ жалуются, что шашек осталось мало. Мало?.. Значит, – надо поискать! Только получилось, что уже нашли без них. Ко мне подходит один из командиров и задает вопрос, типа, а зачем германцам столько мыла, да еще и хренового, – не мылится совсем, сколько на него не плюй… Оп-па, а пиротехники ушки моментально насторожили. Одновременно с диким криком «Где?». Идем разбираться на месте, но я уже догадываюсь что именно там увидим. Подходим к одному из вагонов, наполовину загруженному деревянными ящиками. На который трафаретом отбита надпись «Achtung!Gefarlich! Der Sprengstoff!». В смысле, – «Внимание! Опасно! Взрывчатка!». Студент тут же лезет внутрь, через пару минут слышен его торжествующий вопль «Есть!». Появляется в проеме, держа в руках какие-то блестяшки.

– Командир, тут в отдельных ящиках детонаторы и шнур! Давай рванем этот вагон к чертовой матери!

– Ага! Тебе в детстве не говорили никогда, что жадность – это плохое чувство? Во-первых, мы не успеем уйти отсюда, контузит взрывной волной. А во-вторых, пол-Ловича вместе со станцией на воздух взлетит. Или, как минимум, без окон останется. Так что, умерьте свой пыл, юноша. Теперь взрывчатки хватит на все стрелки и на поворотный круг. Кстати, на круге надо подорвать направляющую рельсу, по которой ролики катаются. Нужно найти люки, через которые можно проникнуть вниз… И чего стоим? Бегом! Нет! Отставить!

Быстренько идем к пленным. Задаем очень важный вопрос:

– Кто из вас может переключить стрелки в нужном направлении?

В ответ – тишина, хотя сидеть им очень неуютно. На глазах камрадов никто не хочет быть предателем. Внезапно выручает один из погранцов.

– Командир, я до службы стрелочником и кочегаром работал. Могу сам сделать.

– Ай, молодца! Слушай задачу! Надо прицепить вагон со взрывчаткой к маневровому паровозу и отправить его со станции в южную сторону. Справишься? Возьми себе помощника. Савелий поедет с вами. Отойдете от города версты три, он заминирует вагон, разгоняете паровоз, поджигаете шнур, – и мухой в кусты, чтобы не задело ненароком. Савелий, слышал? Шнур подлиннее, где-то минуты на две. Действуй! После того, как «подарочек» уедет, самостоятельно добираетесь до лагеря.

Максим, сгружайте четыре ящика и нужное количество детонаторов и шнура. Ну, ты лучше меня все знаешь! Два ящика – на поворотный круг, третьим минируете стрелки, а четвертый забираем с собой. Все понял?.. Тогда, – вперед!

Смотрю на часы, – оказывается уже сорок с лишним минут воюем. Неужели действительно гансов в городе нет? Хотя, городишко маленький, глубокий тыл, – что здесь боевым подразделениям делать? Но расслабляться не будем.

– Командиры групп, ко мне!.. Одна пятерка – в помощь нашим «взрывателям», остальные – за периметр станции и готовиться к бою. Не ровен час, гансы откуда-нибудь выползут. Все, разбежались!..