Крис Джонс и его желани (СИ) - "Линетт" - Страница 13

- Привет, мои папа и мама. Мои дни в лагере проходят неплохо. Но хочу сказать, что я скучаю по дому. Я здесь уже 18 дней, а это значит, что через 3 дня буду дома. Очень классно, что путёвка досталась именно мне, а не Робину. А ещё я нашёл друга Эрика, правда он немного странный, и у него сильная страсть к еде. Но это же не главное, что он похож на поросёнка, я вот, например дрыщ. Вожатые у нас хорошие. Мы с ними побывали несколько раз в лесу, посещали аквапарки и бассейны. Ходили в музеи и на выставки. Я бы хотел узнать, почему вы не приезжали на родительский день? Он каждую субботу, надеюсь, у вас на это были причины. Так как иногда мне кажется, что вы обо мне забыли. И ещё... на телефон мой даже не звоните, я случайно утопил его в море. Неудачный эксперимент. Ладно, прощайте, - свернув письмо, я откинулся на холодную стену.

- Ну и почерк у меня, - потерев красные глаза, я только что осознал, что моим родным на меня действительно плевать Я им писал, писал, а они даже не читали. Просидев несколько секунд, думал, открывать второе письмо или нет. Я немного поплакал, но всё же открыл письмо за 2011 год.

- Простите, что не писал. Я был у родителей Эрика, я вам писал о нём в предыдущем письме. Так случилось, что, когда всех детей забирали из лагеря, то, наверное, из-за очень важных дел вы не приехали за мной, так же, как и родитель Эрика. Автобус попал в страшную аварию, о ней даже писали в газетах. Нам с Эриком пришлось долгое время жить в лесу у одной знахарки, можно сказать, она привела наше здоровье в порядок, - мне не хотелось читать это грёбаное письмо, на душе было так паршиво. И, может, хорошо, что я не знаю, как жил все эти 5 лет. Моя душа, кажется, покинула меня. Мне хотелось поскорее убраться от сюда к чёртовой матери! Могли хотя бы из уважения прочитать эти дурацкие письма.

Всё, хватит! Когда я поднялся, все письма, лежащие у меня на коленях, попадали вниз. Окинув комнату взглядом, в котором ностальгии и вовсе не было, поспешил покинуть квартиру. Я в последний раз посмотрел на родителей, на комнаты, на двери от подъезда и понял, что здесь больше никогда не появлюсь. В одну минуту моя жизнь оборвалась. Она как будто болталась, болталась на ниточке - и тут хрясь, ни ниточки, ни жизни.

Всё, к чему я так стремился, всё, что я приобрёл, потеряло смысл. Я спустился по лестнице, на которой стоял отвратительный запах алкоголя и сигарет, причём дешевых. Когда мне было паскудно, я всегда катался на машине, но в этот раз машина мне удовольствия не принесла. Через полчаса я уже стоял на одном из кладбищ. «Робин Мерлин Джош. 1992-2015. Светлая память».

Я сам не знаю почему, но я плакал. Ведь я не чувствовал от него никакой поддержки, он меня избивал все 14 лет. Я очень часто желал ему смерти, серьёзно, не просто так, сгоряча, а действительно, от чистого сердца. Да, знаю очень низко с моей стороны.

А сейчас что? Робина нет, а я сижу и плачу. А плачу, потому что... Мне жаль не от того, что он погиб. Это не важно, люди погибают каждый день, жизнь - не вечна. Мне жаль, что все 23 года своей жизни он прожил напрасно. Он не добился ничегошеньки: не создал семью, не почувствовал радости. А его вечные гулянки, увлечение наркотиками и алкоголем можно легко объяснить. Счастливый человек для того, чтобы ему стало хорошо, не будет гробить своё здоровье, он просто будет жить. Но с другой стороны родители Роба любили, а хотя... Кто знает, что творилось в его голове?

На памятнике было фото, фото, где тот улыбается. Честно говоря, я никогда не видел, как он улыбается. А то, что Роб приходил пьяный и весёлый это не то, это просто алкоголь. На могиле не было цветов, только завялые розы и растрёпанные венки. Засунув руки в карманы, я почувствовал три шарика. Вытащив их, я понял, что это жвачки, круглые жвачки, которые так любил Робин.

Честно говоря, я понятия не имею, откуда они там, но, откинув все свои мысли, я положил три шарика на тарелку у могилы. И цвета такие красивые: ярко-фиолетовый, солнечно-жёлтый и тёмно-коричневый. Я помню, как он приходил со школы, и у него был целый пакет таких разноцветных штучек. Роб сидел и лопал их до тех пор, пока его не стошнит, в прямом смысле. И, конечно же, он давал мне одну жвачку, только одну из 25, вот гавнюк.

Ухмыльнувшись, я поднялся и решил пройтись к своей школе. Нет, что вы! Я не хотел туда заходить, мне просто было интересно, изменилось ли там что-то. По дороге я увидел свою учительницу химии, она из тех людей, которым скажешь «добрый день», а она морду кирпичом и прёт куда ей нужно, поэтому я просто улыбнулся.

И тут я задумался. Мне же 21 год с виду, а внутри меня сидит 15-летний подросток. Когда я приблизился к школе, на спортивной площадке была девушка, которая играла в баскетбол. Это была она. Это была Алекс. Сердце в груди бешено застучало. Я просто стоял как придурок и не мог оторвать от неё глаз. Те же короткие тёмные волосы, карие глаза. Не знаю, долго ли я так стоял, но увидел, как мяч летит в мою сторону, и умудрился его поймать. Алекс с улыбкой пошла в мою сторону. Наверное, у меня потекла слюна, когда я так близко увидел её за все эти годы.

- Спасибо. Не знаю, как я так умудрилась его запустить, - Алекс взяла в руки мяч.

От её голоса с природной хрипотцой мои кишки скрутились в узелок, я не мог не улыбаться, у меня даже задрожали руки. Я понимал, что если сейчас что-то не скажу, то просто потеряю прекрасный момент хотя бы поболтать с ней.

- Алекс?

Прищурив глаза, она улыбнулась и кивнула головой, явно не помнила меня. И это не удивительно, я же лузер.

- Я Крис, Крис Джонс, - ой, какой же я болван, она, наверное, забыла меня давным-давно. Я уже был готов просто выпить яду и провалиться сквозь асфальт.

- А, ты из параллели, почему же не помню? Помню.

Я смотрел на её улыбку, на ямочки на щеках, светлые брови и не мог выдавить ни слова.

Эпилог

После того, как мне исполнилось 23 года, я изменился. Понял, что достаточно самореализовался, но мне не хватает семьи. А вам, наверное, интересно, что с «Джонс Сити». Так с ним всё отлично, мы с Эриком открыли ещё два таких: в Голливуде и в Чикаго. Да, я ещё общался с этим толстяком. Мои мультики о свинках всё так же популярны.

Я возвращался домой с двумя огромными пакетами, набитыми всем, что только мог загрести с полок. Я не ехал машиной, ведь мой дом был на берегу моря. Домик из дерева в один этаж и три комнаты. Теперь я именно в нём провожу большинство своего времени. На мне были шорты и гавайская рубашка, я шёл босиком по горячему песку. К родителям больше не возвращался, раз в месяц я высылаю им деньги, но мне плевать на них, так же, как и им на меня... Вот, стоя на пороге, я постучал пяткой в дверь, её открыл Эрик. Какого чёрта он делает у меня дома? Опять пришёл и сожрал мою пиццу, достал уже по самое не могу. Вечно приходит чисто пожрать и поржать.

- Крис, мы уже думали, тебя съела огромная рыба, - Эрик не изменился ни капельки, разве что приобрёл второй подбородок и потолстел. Живёт по принципу: хорошего человека должно быть много. Ну-ну, я посмотрю, когда это много не пролезет в дверь.

- Ага, привет жирдяям, - сунув пакеты ему в руки, направился в гостиную, чтобы немного посидеть на замшевом коричневом диване. Но он был заложен детскими игрушками. Ладно, отдохнул.

- Джонс, солнце моё! Иди сюда! Чёрт бы тебя побрал! Тебя только за смертью посылать! - из кухни послышался голос, божественный голос с хрипотцой. Жена любит меня больше жизни. Алекс вышла в сером халате, держа на руках мальчика возрастом в один год. Голубые глаза, голубые, как небо и светлые волосы. Скай был одет в фиолетовый костюм, и по его мокрым волосам было видно, что Алекс его только что покупала. Отдав мне малыша, Алекс смерила меня нехорошим взглядом и пошла в другую комнату.

- Чарли-и-и, - Эрик широко улыбнулся и, подойдя к малышу, потрогал его крохотные ручки.

- Скай вообще-то, - сев на подлокотник, я дал Скаю погремушку, которой он треснул Эрику по лбу. Тот только расхохотался и достал из своей сумки машинку на пульте управления.