Дауншифтер (СИ) - Денисов Вадим Владимирович - Страница 40

— А ты не удивляйся, силки — наше всё. Универсальный древний самолов, им африканского слона изловить можно. Нам же нужны именно пятёрки, старые. Весят они килограммов пять-шесть, диаметр дуги больше сорока сантиметров, две пружины, суммарное усилие примерно тридцать килограммов.

— А у медвежьего?

— Не знаю, сроду не использовал… Думаю, под девяносто может быть. Да ну его, это ж агрегат чуть меньше мотоблока.

— Ого!

— Не наша тема, — Новиков решительно оборвал мои мечтания.

— Подожди… Сколько потребуется этих самых пятёрок, чтобы качественно защитить жилище, к примеру, моё?

— А противопехотных мин ты сколько, интересно мне знать, собирался поставить, думаешь, меньше бы ушло? — парировал он.

— Не обязательно же на землю, можно и растяжки…

— Эка ты хватил, минёр какой! У нас леса заповедные, не травленные, не топтаные, живностью богатые. Кукши да копалухи быстренько тебе все растяжки снимут, зайцы прыгают, белки… Капкан что, проверил их утром, и все закрытые насторожил заново. А с гранатами как?

— Да уж, с гранатами сложней…

Новиков налил по второму стаканчику и придвинулся поближе.

— Смотри. Берегом к тебе можно подойти только с одной стороны, верно говорю?

— Ага, по террасе.

— Значит, устанавливаем там в шахматном порядке шесть пятёрок, вот так, у меня и рисуночек есть.

Основательно промысловик подготовил вопрос к совещанию! Но и я запросто не сдамся.

— Маловато будет.

— Ну, хорошо, для верности возьмём восемь штук. Спусковую пружину ставим чуть помощней, чтобы твой кот не закрыл, себе на погибель. Всё, враг не пройдёт! Так же поступаем на въездной дороге, там, допустим, понадобится двенадцать штук.

— Через лес тоже…

— Там же чащоба непролазная!

— Найдем пять, восемь, от силы десяток таких проходов-пролазов, ставим по тройке на каждом, под шаг. — Димка не останавливался. У него на все вопросы ответы припасены! — Прикинь и оцени мою гениальность! Полсотни штук, и ты закрылся!

— Круто! — согласился я. — Сколько капканов у тебя уже есть?

— Целый сарай. У мужика отец когда-то в артели завхозом работал, позже в кооперативе «Интеграл», ещё в тридцатых. Потом там всё позакрывали, реформировали, а запасец-то остался! Короче, восемьдесят три штуки в активе.

— Нифига себе!

— Мало! Ещё пять десятков надо выкупить, вот и будет зашибись.

И всё-таки сомнения у меня оставались.

— Опасаюсь я за Фёдора, Димыч…

— Примем дополнительные меры! Мы капканы солидолом с керосинчиком намажем! — Новиков настолько загорелся идеей, что вырабатывал решения на ходу. — Раньше, чтобы отбить запах металла, капканы вываривали с рыбой, а сейчас нужно отвадить. И кота твоего, и другого зверя.

— Заодно и нечисть, — скептически добавил я.

— Э, не скажи… У нечисти нет такой эволюционной истории, нет памяти, никто на них с капканами не охотился, они и ружей-то не знают.

— Сдаюсь! — поднял я обе руки. — Хороший план. Каковы дальнейшие действия, товарищ стратег?

Новиков откинулся на спинку стула с видом победителя.

— Ветеран пушного промысла худого не посоветует! — торжествующе заявил он. — Значит так, завтра берём прицепы…

— Подожди, значит, машину ты починил?

— Оба берём прицепы, — не ответил на вопрос Дмитрий, — брезент, и часов в десять дня едем к…

И тут раздался стук в дверь!

Мы синхронно вздрогнули. Вскочив, Новиков метнулся в угол, где стояли его карабин и обрез. Обшарпанный венский стул с грохотом упал на пол. Я тоже встал и прижался к стене, зажав почти полный стакан в руке. Но другая уже схватила «зауэр».

Настойчивый стук повторился.

— Твою душу… Кого ещё там несёт?

Я лишь пожал плечами, сжимая ружьё крепче.

— Эй, заговорщики! — раздался басовитый голос участкового Храпунова. — Гостя принимайте, вижу, что вы там, свет горит!

— А вдруг это прыгун? — прошептал Димка, глядя на меня круглыми глазами.

— Думаешь?

— С чего бы капитан сюда припёрся?

— Товарищ Храпунов? — после паузы раздался мой напуганный голос.

— Ну, а кто же ещё, Никита, не прыгун же! — бодро ответил полицейский и толкнул плечом калитку.

— Что-то мне это не нравится, — нервно признался я товарищу, в то время как хозяин гаража крадучись пробирался к подрагивающей калитке. Вдруг монстры способны принимать человеческий образ, копируя сожранную личность? Или подчинять его волю?

— Сидор Поликарпович, это точно вы? Одни? Рядом никого нет? — не терял бдительности промысловик.

— Чудовищ боитесь! — догадался за воротами капитан. — И правильно делаете, между прочим. Открывайте уже, чисто вокруг.

Дверца открылась, незваный гость, пригнувшись, проник внутрь.

Снимая наши дурные опасения, твари второй очередью лезть в гараж не стали. Никто из них не последовал за капитаном через гаражную калитку, где в помещении, теперь казавшимся неожиданно тесным, в полутьме сидели тёплые и мягкие люди. Никто не застучал копытами по крыше и не заскрежетал когтями по полотну ворот, не напугал нас сопением в дверной пробой. Чудовища, если и могли быть неподалёку, не обнаруживали своего присутствия… Не случилось эпической битвы, где мы, как древние богатыри из тунгусского эпоса, бились бы домкратами и монтировками с какой-то неведомой сущностью, забравшейся в гараж, а желтоватая лампочка-сотка отбрасывала бы на фанерный потолок и крашеные стены разъяренно мечущиеся тени бойцов…

Ввалившись в помещение, Храпунов, не проявив никакого интереса к обрезу промысловика, первым делом сел за стол, поставил на пол средних размеров зелёную сумку, толкнул её ногой поглубже, а затем, с тяжёлым стуком положив рядом «укорот» — автомат АКСУ, — довольно оглядел нас и поздоровался:

— Приветствую знаменитого промысловика, а также нашего отличившегося в бою догхантера! Наливать будете?

— Неправда ваша, дяденька, — возразил я с негодованием, — мы не догхантеры, мы дауншифтеры.

— Да? Тогда звиня-айте! — прогудел Сидор Поликарпович, бережно принимая хрустальный стаканчик. — Я и первое-то слово не понимаю. Дауншифтер, говоришь? Надеюсь, это что-то героическое, вон как ты лихо прорыв ликвидировал. Прорывались четыре прыгуна, троих ополченцы положили прямо возле блока, один сбежал в посёлок.

— Как-то само собой получилось, на автомате. Какой уж тут героизм… — немного засмущался я.

— Хорошо, когда у человека есть такой автоматизм. — Громоздкий АКСУ ему всё-таки мешал, и капитан поставил его рядом у стены. — Потому я к вам, товарищи таёжники, и пришёл.

— Наливай и нам, Никита, не спи, — подсказал Новиков.

— Слышали, что у Мифтаховой случилось?

Дмитрий лишь покачал головой, издав некий неопределённый звук типа «кхе», а я ответил:

— Вроде слышал что-то… Днём Бурят сказал, что у неё обстоятельства. Семейные, без расшифровки.

— Были семейные обстоятельства, а стало чрезвычайное происшествие, — озабоченно произнёс капитан. — С сыном они поругались, вот что. Даниле тринадцать лет, возраст начала партизанского сопротивления, плюс безотцовщина. Слово поперёк не скажи, бычится, замыкается, всё поперёк.

— Тинейджерство, — вставил я.

— Что ж вы за люди такие, москвичи! — медленно покачал головой Храпунов. — Не можете простыми словами, обязательно нужно что-нибудь от английских учёных притащить в разговор! Ну да, переходный возраст. Юлия Ринатовна говорит, что вроде бы всё успокоилось, вместе позавтракали, а когда пришла вечером с работы, то увидела, что отпрыска нет как нет! На тумбочке записочка лежит…

Новиков придвинул стул поближе, я тоже. Оказывается, участковый к нам не на огонёк заглянул, тут дело серьёзное.

— Хорошенько слушайте, — воззвал к вниманию Храпунов, переходя у существу дела и доставая из кармана смартфон. — Я для порядка сфотографировал. Значится, так. «Мама, меня не ищи, вернусь сам, когда всё сделаю. Мы вместе со Степаном Рожко и Стешей Тюриной поехали на заброшенную военку за секретным оружием типа гаусс-пушки…»