Ролевой синдром (СИ) - Горностаев В. - Страница 52

Вообще, жалко парня. Наверняка, он был очень напуган, и не понимал, что с ним происходит. А потом у него выросли крылья.

«Стигма» в этой ситуации напоминает мне какого-то безумного владельца заповедника, который ничего не делает со вспышкой бешенства на своей территории, но зато выдает жителям ближайших деревень ружья, чтобы отстреливать животных, и тех кого они покусали.

- Чего ждем? - спросил дядя Миша. - Давай ему уже эту таблетку от хитрости.

- Там несколько минут всего эффект. - напомнил я.

- Вот потому, говорить буду я. А то вы сейчас начнете рассусоливать. - он бесцеремонно схватился за голову твари и растянул. - Давай, скажи «а».

Я скормил монстру семечко. Тут же, у него начались судороги, и все мутации исчезли.

Пацан мутным взглядом посмотрел на дядю Мишу. Тот поприветствовал его ударом в печень. - Быстро! Что помнишь? Где был?

Наш пленник захрипел. У него изо рта пошла желтая пена.

- Михал Юрич, как-то это... жестко. - пробормотал Олег.

- Ну а как иначе? - вздохнул мужик и дал допрашиваемому звонкую оплеуху. - Быстро! Где эта гнида? Куда ты прилетаешь на рассвете?

- Я... я не помню...! - застонал парень.

- Херня! - еще одна оплеуха. - Все ты помнишь! Че разнылся, сука?! Людей жрать будешь еще?! Не будешь? Тогда быстро выкладывай все!

- Я... я не знаю... все как в тумане... там постройки. Старые.

- Что за постройки?

- Большие... дома. Пустые, все разрушено. Лес кругом!

- Что за лес? Где, вспоминай! - еще один удар в пузо.

- Не знаю! Лес! Где-то в пригороде! Большие корпуса! Отпустите! Пожалуйста!

- Что еще помнишь?

- Трубы... ржавые, большие! Причал!

Хитиновые трубки и прочие радости постепенно начали возвращаться. Парень перестал стонать, снова начал шипеть и кусаться. Дядя Миша закрыл глаза, резко вернул капюшон твари на прежнее место, а потом просто раздавил стрекочущую голову жука, прижав ее к трубе.

Веревки упали на пол.

Мужик повернулся к нам. - Вот вам загадка и отгадка, ребятки. Есть мыслишки?

Как назло, моя собственная голова будто опустела. Увиденное производило весьма неоднозначное впечатление.

- Заброшенные дома за городом... - пробормотал Олег. -Да это где угодно может быть. Там этих заброшек десятки. Чем ближе к Артему, тем больше.

- Он сказал что там большие корпуса. - я перезагрузился только через минуту, или около того. - Таких не должно быть много.

- Ну, там есть старый детский лагерь, - сказал напарник. - В нем пара корпусов. Нас в университете возили их красить. Есть просто заброшенный санаторий.

- Нутром чую, в грязелечебнице он. - буркнул дядя Миша.

- Может быть! - подскочил Олег. - Но там ведь охрана. И страйкбол проводят, и всякие клубы ездят лазать по заброшкам. Вообще, куча людей постоянно находится. Где там монстру-то прятаться?

- Эта сволочь как таракан. - зло сказал мужик. - Забился в самую темную и грязную дыру. Сидит там. А дети приносят ему жратву.

- Так что, едем туда? - спросил я. На часах было всего пол четвертого утра.

- Не. - покачал головой дядя Миша. - Завтра. Надо подготовиться. Выспаться.

Он зашелся хриплым кашлем, а затем обтер руку, которой закрывал рот, о штаны. Там осталась темная полоса.

- Завтра так завтра. - пожал плечами Олег.  - Я тогда домой. Надо еще на работу успеть.

Очевидно, настроение испортилось у обоих. Никто даже не предложил друг другу выпить.

- Артур, ты как? Могу подбросить до склада.

- Я, наверное, здесь останусь. - ответил я, посмотрел на дядю Мишу. - Чего туда мотаться?

- Делайте, что хотите. - проворчал мужик. - Пойду проветрюсь.

...

Я нашел его на крыше дома. Дядя Миша облокотился на железные перила и смотрел на скованное льдом море.

- Тяжело, должно быть. - сказал я, вставая рядом.

- Да уж. - ответил он. - Ничего приятного. Но ты не переживай, я всю эту мерзость потом ему в рожу пропишу. Жалко, только, что не навсегда.

Некоторое время, мы просто пялились на лед. С другого края мыса появилась темная фигурка. Человек отошел от берега метров на пятьдесят и принялся сверить лунку.

- Знаю, что думаешь. - дядя Миша помрачнел. - Мол сына своего ты так же лупсовал. Что ж ты за человек такой, Михаил Юрьевич?

- Да нет. Ты же сказал, выбора не было. Ну если бы даже был... не знаю. По сути, в этом и есть весь смысл работы. Защищать невинных людей. Пусть даже такими методами. Пусть даже от себя самих.

- Не забивай себе голову этими философиями, Артур. Поверь человеку, который прошел две войны. Оправдания для себя найти очень легко. Мы с тобой нихера не объективны. Поэтому, давай-ка просто работать. А судить нас пускай кто-то другой будет. - он отхлебнул из большой целебной склянки.

- У тебя кровь на щеке. - сказал я.

Дядя Миша стер красную полосу рукавом. - Это бывает. Ничего страшного. Я ж старый уже как дерьмо мамонта, никакая игра не поможет.

- Тебе бы, дядь Миш, отдохнуть. А не скакать по ночам, аки горный козлик.

  - Может, оно и так. Вот сейчас разберемся с проблемой, тогда и будем об этом думать.

Меня разбудил телефонный звонок. Незнакомый номер. Сначала, я хотел сбросить, мало ли что там: социальный опрос, коллекторы или очень нужная мне косметика из Италии. Но палец сам скользнул в сторону зеленой трубки.

- Ким? - спросил отвратительно знакомый голос.

- На проводе. - ответил я. Какого черта он мне названивает?

Андрей был в довольно бодром расположении духа.

- Я жду тебя в отделении. Надеюсь, дорогу ты помнишь?

- Э, зачем это? - напрягся я.

- Разговор есть. Доберешься, сам все узнаешь. Речь про твоего друга Красильникова. - * пик *

Да твою же мать! Что ему опять нужно? И причем здесь Олег? Я посмотрел на часы. Около одиннадцати. Олег уехал в четыре утра, давно должен был работу работать. Неужели во что-то вляпался?

Дядя Миша куда-то ушел, поэтому я оставил ему записку на двери. Уходя, запер сарай ключами, валявшимися в прихожей.

Пока ехал, успел перебрать в голове все возможные варианты, от ограбления до стычки с неведомыми упырями-орнитологами. Олег трубку естественно  не брал.

На входе меня встретил полицейский, с затянутыми пеленой глазами, качавшийся как обезумевший белый медведь в тесной клетке. За железной дверью отделения висела странная, какая-то липкая, гнетущая тишина. Ее нарушал только тихий треск змеиных погремушек.

Все вокруг, включая сотрудников находились в глубоком трансе. Я добрался до кабинета наблюдателя и вошел без стука.

Олег скукожился на стульчике в углу. Хныкал как маленький ребенок, закрыв лицо руками. А желтоглазый демон развалился на своем кресле. По столу прямо перед ним ползала большая змея.

- Какого хрена? - с порога спросил я.

- Это я должен спрашивать. От вас двоих польза вообще будет? - сердито сказал Андрей. - Я уже начинаю думать, что ты диверсант, Ким.

- Ты что с ним сделал?

- С ним? - наблюдатель посмотрел на Олега. - Немного успокоил. Ты бы видел как он здесь рыдал и  махал крыльями. Присаживайся, сейчас я тебе интересное расскажу.

Нехотя, я сел напротив, и сразу же почувствовал себя на допросе. Змея подняла голову и зашипела на меня.

Андрей потянулся и взял лист из стопки документов.

- Так-так... Красильников Олег Николаевич, тысяча девятьсот девяносто первого года рождения.. так... по статье сто тринадцать УК РФ. - он посмотрел на меня. - Исправительные работы, либо лишение свободы сроком от двух лет.

- Ты можешь нормально объяснить?

- Что ж, вполне. Рано утром, в отделение прибежала женщина, оказавшаяся матерью некоей Красильниковой А.В. и накатала заяву на твоего дружка. Потому что он, дебил эдакий, окатил ее дочь крутым кипятком из чайника.

Етить...

- Но мы-то с тобой понимаем, что не было там никакого чайника, правда же?