Двое (СИ) - "Villano" - Страница 6

— Соглашайся, чудовище. Я не могу без тебя.

— Нет!

Оргазм накрыл меня внезапно. Ромка почувствовал это и перестал сдерживаться, заставляя меня закусывать губу, чтобы не стонать от боли. Она была вполне терпимой, но именно она напомнила мне ту ночь, когда монстр, которого я любил, надел мне на шею ошейник шипами внутрь. Ромка кончил мне на копчик и обнял, прогоняя старые страхи и порождая новые. Что со мной будет, если он уйдет? Сейчас я сам по себе, но если я буду с ним, то рано или поздно он подомнет меня под себя, слишком уж властным, богатым и могучим был. Великий завоеватель. Кто я против него? Пылинка, каким бы крутым перцем не считали меня все вокруг. Ромка знал обо мне то, что не знал никто. Мог уничтожить парой-тройкой вовремя сказанных фраз. И это сейчас! А что будет потом? Рядом с ним я переставал быть мужиком и превращался в непонятное существо без пола, возраста и характера.

— Серж, не выдумывай всякую ерунду! — повернул меня к себе лицом Ромка. Он что, читает мои мысли? — Я знаю тебя слишком хорошо. Ты никогда не подчинишься мне до конца, как бы я ни старался. Ты сумасшедший, самоуверенный и совершенно непредсказуемый сукин сын, в гениальных мозгах которого вечная каша. Разве тобой можно управлять?

— Спасибо, — не удержался от сарказма я. — На себя посмотри, тоже мне, идеал! Трудоголик, работающий по 20 часов в день 7 дней в неделю! Какой в этом смысл? Зачем тебе хренова куча денег, если их некогда и некуда тратить?

— Вот ты мне и поможешь, — улыбнулся Ромка и потащил меня в спальню.

Я сел на постель в великой тоске, понимая, что сейчас он предъявит мне ультиматум. Вот как так получилось, что условия ставлю не я ему, а он мне? Я не признавался в любви (авария не в счет), ничего не обещал и никогда не говорил, насколько он мне дорог. Почему мои слова, как и мое молчание, не имеют для него никакого значения? Ромка перестал копаться в своей сумке и подошел ко мне: властный, уверенный в себе и непоколебимый, как скала. Я встал с постели. Не хочу, чтобы он нависал надо мной!

— Серж, пожалуйста, не начинай!

— Да я вообще молчу! — вежливо улыбнулся я. Его аж перекосило.

— Иногда мне хочется воткнуть тебе нож в сердце, — выругался Ромка и бросил на постель браслет. — Я хочу, чтобы ты носил этот браслет на правой руке. Я хочу, чтобы ты переехал жить ко мне. Я хочу завтра в 8 утра услышать от тебя «да». Без оговорок, стеба и двойного смысла.

— Я подумаю, — кивнул я, беря браслет в руки.

Как я и думал, произведение искусства: платина, золото и прямоугольные вставки сапфиров, таких же загадочных, как мои глаза. Браслет был очень красивым, но при этом мужским на сто процентов.

— Рад, что тебе понравилось. Знал бы ты, сколько крови он выпил у дизайнера! Почти столько же, сколько ты у меня, — сказал Ромка. Я чуть не запустил им ему в голову, но он успел его у меня отобрать. — Спокойно. Если ты браслет не наденешь, я найду, на чью руку его пристроить.

Я недоверчиво хмыкнул и потащил моего великого завоевателя на море.

…

Белая занавеска на окне колыхнулась. Я поправил подушку под спиной и провел рукой по черным волосам Ромки, сопящего щекой на моих коленях. Ночь на раздумья — это не так уж и мало. Я не мог позволить себе потерять его. Он стал важной частью моей жизни, меня самого, и без него мне будет пусто, холодно и одиноко. Я знал это наверняка. Я никогда не смогу тягаться с ним в зарабатывании денег или в разработке технических проектов, но зато он никогда не сможет тягаться со мной по части эмоций, развлечений и получении удовольствия. За его спиной — сила и власть, а за моей — душа и жизнь, как бы странно это ни звучало.

Ромка поерзал, перевернулся на другой бок и уткнулся в мой пресс губами, просыпаясь. Я провел рукой по его волосам и улыбнулся, а он посмотрел мне в глаза и выдохнул с таким облегчением, что я рассмеялся.

— Серж, а вслух? — сел на постели Ромка. Вытащил браслет из-под подушки и защелкнул его на моей правой руке.

— Молчание — знак согласия, — поморщился я. — И то, только на те три хочухи, что ты озвучил.

Ромка стащил меня на постель и подмял под себя.

— Ты издеваешься?

— Нет.

— Ты собираешься признаваться мне в любви, чудовище?

— Нет.

Ромка задумался, а потом хитро улыбнулся, поцеловал в губы и спросил:

— Ты ведь не оставишь меня одного?

Я открыл рот. Закрыл. Уронил его на спину, поцеловал и решительно устроился между ног. Ромка расхохотался и выжидательно уставился на меня, не собираясь помогать или вступать в перепалки. Я тяжело вздохнул, забрался в него по самые помидоры…

— Да.

И сдался.

27.10.2014.

====== 2. Битва ======

Комментарий к 2. Битва финальная НЦа к “Да”

Надеюсь, те, кто переживал за мои разборки с Музом прошлым вечером, остались довольны.

Я спускался со второго этажа Ромкиного особняка на первый, когда часы в столовой пробили десять вечера. Темнота за окном после солнечного Египта напрягала. Как и трехэтажный дом, в котором я был совершенно один. Ромка честно уехал утром на работу, а я честно на нее забил. Менеджеры у меня не маленькие детки, сами во всем разберутся.

— Трудоголик хренов! — выругался я, мечтая свернуть Ромке шею. — Ночью ведь домой прилетели! Нет, чтобы отдохнуть!

На подъездной дорожке мелькнули фары. Явился. Ну-ну. Сказать, что я был зол, значит, не сказать ничего. Этот самоуверенный болван умудрился рассказать о том, что я буду жить в этом доме, всей своей родне всего за полдня! Не спросив меня! Я ему кто? Невеста, чтобы обо мне всем трепаться? Убью, как только приедет!

Первым на мою ничего не подозревающую голову свалился Ромкин сын Антон. Обвинил в том, что я сбил его отца с пути истинного, и даже попытался залепить мне кулаком в глаз. Дебил! 18 лет, а в голове пусто. Правду говорят, что природа отдыхает на детях гениев. Я спустил охламона с лестницы с наказом без отца в этом доме не появляться. Тетя Стеша, Ромкина экономка, показала мне большой палец в знак одобрения. Федор, охранник, на все руки мастер и ее муж, облегченно хмыкнул, запирая за джипом Антона ворота, и я почти вернул себе доброе расположение духа, когда на разборки пожаловала Ромкина бывшая жена.

Я встал на пороге грудью и даже не пустил ее внутрь. Был обвинен в алчности, стяжательстве и лицемерии. Вернул все сторицей и выставил избалованную стерву за ворота. Не успел прийти в себя, как получил разрывным снарядом в затылок от Ромкиной матери. Проклял тот день, когда сказал ему «ДА», и применил все свои многочисленные таланты, чтобы свести скандал к шаткому перемирию. Со Светланой Васильевной шутки плохи. Она покинула дом только после того, как вынудила меня пообещать бросить Ромку при первой же возможности. Я был так на него зол, что согласился. Весь день коту под хвост! Отдохнул, называется. Лучше бы на работе дурью маялся, чем все это дерьмо выслушивать.

— Сергей? — раздался мрачный донельзя голос Ромки с нижней ступеньки лестницы, на которой я стоял. — Спускайся, поговорить надо.

— Роман? — еще мрачнее отозвался я. — Поднимайся, говорить мы здесь будем.

Он чертыхнулся, и я понял, что не мне одному сегодня пришлось нелегко. Эта мысль принесла если не успокоение, то облегчение-то точно, так что когда он поднялся, я его убивать передумал.

— Какого черта ты сегодня исполнил? — принялся за разборки Ромка, привычно опуская тяжелую руку на мое плечо. — Ты растрепал подробности нашей с тобой личной жизни всему миру!

— Я написал фантастический рассказ! И ФБ — это не весь мир, — возмутился я, притягивая Ромку к себе за волосы. Он был таким брутальным начальником, что мне немедленно захотелось его отыметь. — А вот ты взял и спалил нас перед твоими родными! Они меня сегодня чуть живьем не сожрали!

— Так тебе и надо, — проворчал Ромка, отвечая на мой поцелуй. Обнял, прошвырнулся по мне руками и ощутимо напрягся. — Я пока ехал, мечтал тебя убить. И вынести тебе мозг. И надрать задницу.